Владимир Угрюмов - Боец. Московский вояж

Владимир Угрюмов

Московский вояж

Часть первая

Глава первая

Макс, скорее всего, расстроился. Полагаю, ему было из-за чего переживать. Я выбил ему пару передних зубов, слышал, как у него треснуло ребро, и напоследок расплющил нос. Если кто-то скажет, что я поступил слишком жестоко, то он будет прав.

Дожив до своих сорока двух лет, Макс как был редкостным ублюдком, так им и остался. Здесь я нисколько не преувеличиваю, можете спросить у любого, кто его знает.

– Что ты хочешь?! – хрипит Макс, забившись в угол и подтянув колени к подбородку.

– Хороший вопрос, Макс. – Я присаживаюсь на край его рабочего стола и оскаливаю зубы в улыбке. – А сам-то ты как думаешь? На кой черт я к тебе пришел?

Достаю из пачки сигарету, щелкаю зажигалкой и, не сводя с Макса глаз, закуриваю.

– Я не знаю, – гнусавит Макс и вытирает кровь платком. – Ты мне сломал нос, – обиженно говорит он.

– Рад, что не зря старался, – замечаю я, устраиваясь на столе поудобней. – Итак, какие планы у нашего общего друга Георгича?

– Он искал тебя.

– Искал он или все-таки его люди? Ведь это, Макс, как ты сам понимаешь, большая разница.

– Я не знаю.

Достаю из-под пиджака небольшой девятимиллиметровый «вальтер» с тонким набалдашником глушителя. Кладу пистолет рядом с собой на стол.

– Неверный ответ, Макс, и ты об этом знаешь, – я как бы поясняю свои действия.

– Но он на самом деле не посвящает меня в свои планы, – оправдывается Макс. – Как только ты решил завязать, Георгич, я слышал, очень захотел поговорить с тобой лично. Я с ним не виделся. Ты что, не веришь?

– Конечно, верю: я сразу подумал, что это именно Георгич послал ко мне своих обезьян с крупнокалиберными переговорными устройствами. Ладно, приятель, если ты не хочешь со мной говорить, то давай прощаться. – При этом я беру пушку, снимаю с предохранителя и, спрыгивая со стола, целюсь в Макса.

– Но я…

Дальше договорить Максу не удается. Тихий хлопок – и брызги мозга и костной ткани портят евростандарт шикарного кабинета.

– Пошел ты на хрен, – сердито говорю я, убирая оружие.

Макс был крупным специалистом в области скоростного распространения наркотиков среди малолетних жителей столицы. Надеюсь, там, куда он только что отправился, его примут как следует, с огоньком и масляным чадом. На веки вечные. Конечно же я хочу добраться до самого Георгича, но в моем сегодняшнем положении даже думать об этом трудновато, не говоря уже о том, чтобы реально провернуть операцию.

Когда-то, не так и давно, я выполнял его щекотливые поручения. Так было надо. Я понял, в какое дерьмо меня втянули, и сделал попытку отскочить подальше. Не получилось. Разумеется, с самим Георгичем я не общался, так как для этого были посредники. Но в такой работе, если не знаешь и не пытаешься узнать, от кого приходят заказы, рано или поздно тебя найдут с простреленной башкой в сточной канаве. Ко мне уже приходили мальчики Георгича, но я был готов к такому повороту событий, и теперь те ребята сами кормят червей.

Тем не менее все, чего я добился, так это того, что теперь вынужден скрываться от своих врагов, и малой части которых не знаю в лицо. Задачка не для слабонервных. Впрочем, я таковым не являюсь. Хм, как бы не очень скромно о самом себе. А впрочем, кого это волнует, кроме меня? Вот от этого я и отталкиваюсь.

Из офиса Макса я выхожу беспрепятственно. Секретарша давно уже ушла домой по случаю окончания рабочего дня, а охрана меня не тревожит, потому что до сих пор не установила, по скупости шефа, металлодетектор на входе. Скупой, как известно, платит дважды. Впрочем, Максу никакие расходы более не грозят.

Машину я оставил на соседней улице и теперь нахожу свой «мерседес» в полной сохранности. Сажусь за руль, но прежде чем завести двигатель, снимаю грим. Подобная мера предосторожности просто необходима, особенно, когда заходишь в контору, напичканную следящими камерами, и после твоего визита от их шефа остается лишь остывающий труп. Еще раз оценив в зеркальце, насколько успешно я возвратил себе прежний вид, трогаю «мерседес» с места, включив климат-контроль.

За окном машины на Москву опускаются осенние сумерки. Не спеша рулю по улицам, обдумывая дальнейшие шаги. Поразмышлять есть над чем. За мной сейчас ведут охоту все, кто связан с Георгичем, затем люди моего непосредственного работодателя, ну и, скорее всего, информация послана для полицейских. А также можно предположить, что задействованы еще какие-нибудь силы, о которых я и не подозреваю. Перспектива не воодушевляет, но, как говорится, где наша не пропадала. На худой конец, я могу попробовать убраться из города или вообще за границу. Шанс мизерный, но он есть. Шансы найдутся всегда, их не может быть только у ленивых. Ну а в моем положении расслабиться, означает повторить путь Макса. Надеюсь, сию чашу пригубит вместо меня кто-то другой.

Положеньице усугубляется еще вот чем: жилья нет, так как в свою московскую квартиру я возвратиться не могу, денег тоже нет, они все у меня лежат на счетах за бугром, а взять эти деньги и нигде не засветиться не получится. Наличных же осталось на одну заправку для моей роскошной тачки да на легкий ужин в ресторанчике с провинциальными ценами.

Смотрю на проплывающие за окном яркие и красочные витрины. До заморозков еще далеко, и выспаться можно будет в машине. Торможу на отмашку светящегося жезла инспектора ДПС. Рядом с машиной гаишников – две тачки, принадлежащие ОМОНу. Все ясно, очередной рейд полиции для проверки на вшивость граждан столицы и ее гостей. Сейчас мой «стосороковой» кузов начнут шмонать от и до. Но так это кажется только ментам.

Инспектор подходит, представляется по форме. Приспускаю стекло вниз, оставаясь в машине. Подваливает и офицер ОМОНа.

– Выйдите, пожалуйста, из машины и приготовьте ее к осмотру, – вежливым, но не терпящим возражений тоном предлагает мне омоновец.

– Федеральная служба безопасности, – показываю я ему удостоверение.

Полицейский, взглянув в раскрытые «корочки», козыряет:

– Можете следовать дальше.

Я и следую. Хоть и трудновато будет добраться до Георгича, думаю я, но кое-что о структуре его организации я знаю. Макс не мог мне рассказать о Георгиче ничего нового или интересного, так как лично с ним он не контактировал. У Макса была своя контора, свое дело, которое Георгич регулярно подпитывал партиями наркоты через всяких подставных лиц, зато Макс отсылал деньги за товар прямо на счета Георгича за рубежом. Счета эти мне неинтересны. Это тупик.

От своего работодателя я тоже получал заказы через разные тайники, а схемы этих тайников сообщались по Интернету. Человека, который устроил мне такую работу, давно уже нет в живых. Это был мой старинный друг, с которым мы вместе прошли, еще на службе, все мыслимое и немыслимое. Так что смертельный риск давно стал моей профессией. Хотя… Что такое жизнь в моем понимании? Не что иное, как смертельная болезнь, распространяемая половым путем…

Заруливаю в арку старого дома, проезжаю дворами почти квартал и останавливаюсь под раскидистым кустом сирени. Оставив машину в темноте, пересекаю по газону скверик и, пройдя еще метров тридцать, спускаюсь в подвальное помещение. Здесь расположен молодежный рок-клуб. На улице перед входом людей нет, но сразу за железными, разрисованными краской, дверьми меня встречают двое здоровенных парней в темных футболках с названиями каких-то музыкальных групп. Эти гориллообразные мальчики выполняют функции вышибал. Грохот музыки резко бьет по ушам. Народу здесь полно. В воздухе – запахи пива, пота, кожи и сигарет.

– Двадцать пять рублей с тебя, парень, – басит бородатый вышибала, пристально вглядываясь мне в лицо.

Мой внешний вид на фана рока никак не тянет. На мне солидный темный костюм за полторы тысячи долларов, белейшая рубашка, галстук и прочие дорогие аксессуары. Достаю деньги, передаю нужную сумму бородатому. Я мог бы воспользоваться и своим поддельным удостоверением сотрудника ФСБ, но здесь не стоит настораживать людей серьезными документами.

– Нам надо тебя обыскать, – говорит второй здоровяк. – Ты уж извини, но такие у нас правила. С оружием сюда нельзя.

– Разумеется, – соглашаюсь я мирно. Свое железо я оставил в машине.

Здоровяк похлопывает меня под мышками, по поясу, по ногам, проверяет за воротом и в рукавах пиджака – довольно профессиональный шмон, я бы сказал.

– Вообще-то, видок у тебя, приятель, не для нашего подземелья, – сообщает вышибала, завершив осмотр.

– Подбираю самопальные группы на раскрутку, – придумываю я на ходу. – Именно посещение таких клубов, как ваш, и есть моя работа.

– Угу, – кивает бородатый согласно. – Это, конечно, дело. Проходи, парень, мы за тобой приглядим.

Как я его понимаю, он обещает присмотреть, чтобы у меня не было здесь неприятностей. На редкость любезно с его стороны.