Наталья Солнцева - Золотой гребень для русалки

Наталья Солнцева

Золотой гребень для русалки

«Волхвы не боятся могучих владык,

А княжеский дар им не нужен;

Правдив и свободен их вещий язык

И с волей небесною дружен…»

Глава 1

— Кто ты? — спрашивала она.

— Скажу тебе правду, — не поверишь, — отшучивался он.

— Поверю!

— А вот и нет. Я умею заглядывать в будущее, поэтому не спорь.

Они познакомились у Ярославского вокзала.

Мальчишка лет семи, прикинувшись голодным и брошенным, вызвал у нее жалость, а потом украл сумочку. Вырвал из рук и побежал. От растерянности она даже не закричала, не кинулась догонять. Она поделилась с ним домашними бутербродами — он жевал, выжидая момент, чтобы выхватить сумку. И дождался.

Она плакала от обиды и безысходности. Куда теперь идти — без денег, без блокнота, где записаны нужные телефоны? Хорошо, что паспорт она положила во внутренний карман куртки, как мама советовала.

— Ты чего плачешь? — по-свойски обратился к ней парень в джинсах и ветровке. — Заблудилась? Большой город все равно что лес.

— У меня… сумочку украли…

— Вместе с кошельком?

— Угу.

— А родственников и знакомых у тебя в столице нет. И податься некуда. Угадал?

Она кивнула.

— Я даже домой позвонить не могу. Мобильника нет, а телефонную карточку купить не на что.

Парень смотрел на нее сверху вниз. Она не была низенькой, это он был великаном: рослый, плечистый, голубоглазый. Не будь она так расстроена, влюбилась бы.

— Ладно, хватит хлюпать. Слезами горю не поможешь.

— Может, в полицию обратиться? — все-таки всхлипнула она.

— А ночевать где будешь? В отделении?

Встретила ее Москва, словно мачеха, — по-иному не скажешь. Людей много, а чувствуешь себя одинешенькой.

— Первый же пацаненок, к которому я со всей душой отнеслась, оказался вором.

— Ничего, привыкнешь, — серьезно сказал парень. — Тебя как звать-то?

— Дина…

— Врешь, — усмехнулся он. — Ну, видно тебе так надо.

Она взвилась:

— Думаешь, родители меня Мотрей назвали, да? Или Фросей? Раз приезжая, значит, обязательно Фрося! Злые вы, москвичи!

— Я тоже не здешний. Не кипятись…

Почему она не назвала ему своего настоящего имени? Первый опыт общения с обитателями столицы сделал ее осторожной, во второй раз ее будет трудно обвести вокруг пальца.

— Я не вор! — прочитал он ее мысли. — Можешь меня не бояться.

— Я и не боюсь…

— В самом деле? Тогда поехали ко мне.

Она подумала, что он сутенер, который подбирает на вокзалах несчастных девчонок и делает их проститутками.

— Куда это? В притон?

— Ты не за того меня принимаешь. Я студент, снимаю комнату. Правда, район спальный — Южное Бутово. Там много квартир сдается. Недорого.

Ей было все равно, она не знала Москвы — даже не поняла, что означают слова «спальный район».

— В квартире живут еще молодые муж и жена, но они уехали в отпуск, — добавил он. — Видишь, я тебя не обманываю. Хотя мог бы.

— Значит, мы будем там… вдвоем?

— Получается, да. Ты ляжешь на диване, я на полу перекантуюсь. Утром что-нибудь придумаем. Решайся!

Был ли у нее выбор? В тот момент она думала, что нет. На самом деле выбор есть всегда. Она могла все-таки пойти в отделение полиции, и тогда ничего бы не случилось. Но все произошло так, как предсказали звезды. С ними не поспоришь.

Парень привел ее в обычную съемную московскую квартиру — запущенную, но чисто убранную, насколько это возможно, с кое-какой мебелью.

— Давай, располагайся. Есть горячая вода, — радостно сообщил он. — Мыться будешь? Полотенце я дам.

Она приехала в Москву встретиться и переговорить с одним человеком. Он обещал помочь с работой, ссудить деньгами на первых порах, подыскать жилье.

— Ты что же, совсем без вещей? — спросил парень.

У нее напрочь вылетело из головы! Чемодан…

— У меня чемодан в камере хранения.

— Уже лучше. Завтра поедешь, заберешь. — Он протянул ей большое синее полотенце. — Иди в душ. А я займусь ужином.

Она стояла под теплыми струями, шепча: «Вот она, новая жизнь…»

— О-о! А ты красивая! — воскликнул парень, когда она появилась на кухне. — Садись сюда, поближе к батарее. Осенью у нас холодновато, плохо топят. Водки налить?

Она кивнула.

За едой он пытался развеселить ее. Рассказывал странные вещи — про древние времена, когда не знали русичи единого бога, но поклонялись Перуну, Роду, Яриле, Сварогу и Ладе. Про русалок и леших, про языческие капища и поклонение священному крылатому псу Семарглу, божеству огня, Луны, дома и очага.

— Ударил Сварог молотом по бел-горюч камню, высек искру. Из той искры родился Огнебог и все небесные Ратичи — воины Сварожьи. Повелитель ветров Стрибог начал раздувать первозданное пламя. Тогда Великий Черный Змей подполз к заветному камню и тоже ударил по нему молотом. От его удара рассыпались по миру черные искры. То было рождением всех темных сил, демонов. С тех пор Семаргл оберегает белый свет от зла, день и ночь стоит он на страже с огненным мечом. И только раз в году покидает свой пост, слыша голос Купальницы, зовущей его на любовные игры…

— Откуда ты все это знаешь? — спрашивала она. — Имя у тебя какое-то несовременное: Велидар. Может, ты и вправду пришелец… из прошлого? Шел, шел, и заблудился. Попал вроде бы к своим, а вокруг все чужое, незнакомое.

— Может, и так, — смеялся он. — Родители мои увлекаются славянской мифологией, культурой дохристианского периода. Мама статьи пишет, отец помешан на ювелирных изделиях XII–XIII веков, где преобладает языческая тематика. Он готовит иллюстрации к своей работе «Игрища древних славян». Там таки-и-е ритуальные браслеты-наручи из серебра, закачаешься! Оказывается, княгини и боярыни имели по два разных набора украшений. Золотой — для торжественного официального выхода, для пира или посещения собора. Серебряный, с языческими заклинательными элементами, — для ритуальных плясок. Думаю, дамы из высшего придворного круга исполняли во время зимних и летних русалий главный ритуальный танец. Тайком от духовенства, которое осуждало «бесовские плясания».

— Покажешь браслеты?

— Рад бы, да родители живут далеко от Москвы. Они сейчас под Рязанью, какой-то клад откапывают.

— Как интересно! Ты тоже кладами увлекаешься?

— В некотором роде.

— А что такое — русалии?

— Магический обряд.

Он помрачнел, замолчал. Ей захотелось расшевелить его, растормошить, вызвать на откровенность.

— Ты зачем меня сюда привел? Понравилась, да?

— Я знал, что сегодня тебя встречу. Ты мне нужна… — Он вдруг весь напрягся, насторожился. — Слышишь?

— Что я должна слышать?

Тикали часы, за стеной бранились соседи, где-то выше этажом приглушенно звучала музыка.

— В мир входит зло…

«Он ненормальный, — испугалась она. — Маньяк, как пить дать. Сейчас бросится на меня… Мамочка! Что же я наделала!»

— Повторится то, что уже было… — бормотал он, закрыв глаза. — Ничего нельзя ни предотвратить, ни изменить… Потому что Великие Боги гневаются на нас. Семаргл больше не стоит на страже. Светозарный, он больше не является в огненном вихре, сжигая всю скверну. На своем коне с гривой из золота и шерстью из серебра он скачет по иным просторам… Дым — его знамя! Там, где он проезжает, за ним тянется черный выжженный след…

У нее сердце ушло в пятки, а волосы на голове зашевелились. Она позволила этому маньяку привести ее в квартиру, запереть дверь…

— Ты будешь спать там, в другой комнате! — заявил он. — К счастью, соседи оставили мне ключи. Сиди тихо, как мышка, что бы ни происходило. Поняла?

— П-поняла…

Он налил ей полстакана водки.

— Выпей!

Она замотала головой.

— Я… уже и так…

— Пей!

Она поспешно проглотила спиртное, закашлялась. Маньякам нельзя перечить, это приводит их в бешенство…

Лето и осень прошли для Астры в раздумьях. Она переехала на Ботаническую улицу, в квартиру, оставшуюся ей от бабушки. Как ни уговаривали родители поселиться у них — в очередной раз, — Астра отказалась.

— Для кого я такую домину выстроил? — сокрушался отец. — Нам с матерью одного первого этажа хватило бы. Из-за этаких площадей целый штат прислуги нанимаем. А единственная дочь ютится в двух комнатах. Скажи ей, Лёля! — взывал он к жене.

Та только вздыхала. Непослушная девочка Астра выросла в непокорную женщину. Все по-своему делает, никаких советов не признает. У нее какая-то другая жизнь, непонятная, непостижимая для Ельцовых-старших.