Чингиз Абдуллаев - Распад. Обреченная весна

Чингиз Абдуллаев

Распад. Обреченная весна

Ужаснее же всего, если мы не будем твердо придерживаться раз принятых решений и не поймем, что государство с худшими, но неизменными законами гораздо могущественнее того, которое имеет законы прекрасные, но не приводимые в исполнение. Что даже необразованность при твердости характера гораздо лучше, чем смышленость при бесхарактерности для государственного деятеля. Что люди попроще являются гораздо лучшими исполнителями в государственных делах, чем люди смышленые, но не практичные.

Государство, способное вызывать к жизни силы людей, но неспособное обуздать их, именуется «государством, атакующим само себя», и оно непременно будет расчленено.

В тысячелетней истории России это был самый страшный год. Год всеобщего распада. Год, когда держава, собираемая царями, полководцами, героями и авантюристами, рухнула в одночасье. Год, после которого все перемены стали необратимыми. Год начала большой крови, во время которого вспыхнули гражданские войны в Таджикистане и в Грузии, заполыхали уже начавшиеся конфликты в Нагорном Карабахе, Осетии, Абхазии, Ингушетии, Приднестровье, Киргизии, были заложены истоки двух чеченских войн, а распад Югославии и Чехословакии стал неотвратимой реальностью. Год, перевернувший современную историю и повлиявший на развитие мировой цивилизации, уничтожив вторую супердержаву мира. Год, после которого террористические акты, взрывы и диверсии станут реальностью не только в России, но и во многих соседних республиках. Год больших надежд и больших разочарований, страха и ненависти.

И вместе с тем этот год стал годом, отсчитывающим новую историю для народов большой страны и изменившим судьбу трехсот миллионов людей, сделав их заложниками обстоятельств, вопреки их собственной воле.

Даже в середине XIII века, когда монголо-татары обрушились на Русь, даже в начале XIX, когда произошло наполеоновское нашествие, даже в середине XX, когда мировое зло испытывало страну на прочность, у нее не было таких потерь и таких жертв. В течение этого года самая большая в мире страна потеряет четверть своей территории и половину населения и уже никогда не оправится от этих потерь. Год 1991-й.

Глава 1

Сейчас он должен зайти и услышать решение сидящих там людей. Его утвердят прямо на Секретариате, как и полагается в подобных случаях. Он чувствовал волнение. Пожалуй, впервые в свои тридцать два года он испытывает волнение от назначения на такую невероятно высокую должность. Сейчас его позовут, и он услышит, что его, наконец, утвердили.

Эльдар Сафаров стоял рядом с остальными приглашенными и ждал, когда начнут рассматривать его вопрос. Он приехал в Москву только три дня назад и еще жил в постоянном представительстве своей республики, ожидая вызова на Старую площадь. Высокий, моложавый – он сам знал, что выглядит моложе своих лет, ему редко давали его тридцать два. Очевидно, это генетика – его отец в шестьдесят выглядит пятидесятилетним. Около него нетерпеливо мерил шагами коридор какой-то генерал в милицейской форме. Очевидно, его тоже должны были утверждать. Он был выше среднего роста, подтянутый, достаточно молодой, не больше сорока. Генерал заметно волновался, брови его нервно подергивались.

– Не нужно так волноваться, – посоветовал ему Сафаров. – Может, вам выпить воды, успокоиться?

– Ничего, – ответил генерал, – это у меня после ранения лицо дергается. После контузии.

– Вы были в Афганистане?

– Нет, – ответил генерал, – в Нагорном Карабахе. Под нашей машиной сработала мина. Двое, которые сидели впереди, погибли, двое на заднем сиденье остались в живых. Я был из второй двойки. Так и не узнали, кто поставил мину – азербайджанцы или армяне.

– Вы там служили? – помрачнел Эльдар.

– Был в служебной командировке, – пояснил генерал. – Извините, я не представился. Сергеев. Виктор Константинович Сергеев.

– А я – Эльдар Сафаров.

– Вы, наверное, из Баку, – понял Сергеев.

– Да, перевели в Москву. Вот, жду теперь назначения.

– Тогда все понятно. Я был в Карабахе с общей проверкой. Не думайте, что я участвовал в каких-то карательных операциях, – признался генерал.

– Я и не думаю. Кем вас утверждают?

– Первым замом в городском управлении. Считают, что после ранения эта должность мне подойдет, – невесело усмехнулся Сергеев. – Я ведь почти три месяца провалялся в больнице. А вас?

– Берут инструктором в административный отдел, – ответил Сафаров.

– Понятно. Значит, будете нашим начальником, – кивнул Сергеев, – административный отдел курирует правоохранительные органы. Вы раньше кем работали?

– В административном отделе ЦК партии Азербайджана. Заместителем заведующего отделом. А до этого – в органах прокуратуры.

– Значит, вы юрист по профессии? Выходит, что мы коллеги. Я тоже юрист. Только уже шестнадцать лет в МВД, в уголовном розыске начинал. – У него опять дернулась бровь.

Мимо них прошел солидный мужчина с большой папкой в руках. Он подозвал стоявшего у дверей невысокого мужчину в темном мешковатом костюме и о чем-то спросил его, передавая ему папку.

– Как вы думаете, там будут задавать какие-нибудь вопросы? – спросил Сергеев.

– Не знаю. Я здесь в первый раз. Сказали, что позовут. Может, и будут.

– А сам Хозяин будет? – шепотом осведомился Сергеев.

– Понятия не имею. – Эльдар хотел добавить, что, по слухам, сам Горбачев уже давно не ходит на заседания Секретариата, но передумал. Его могут услышать, а обсуждать самого Генерального секретаря в стенах ЦК КПСС, еще не будучи утвержденным инструктором, по меньшей мере глупо.

– Я плохо слышу левым ухом, – признался Сергеев, – боюсь, что могу не услышать их вопросов. И тогда скажут: какой ты генерал, если плохо слышишь? Правда, врачи обещают, что со временем слух восстановится.

– Генерала недавно получили? – понял Сафаров.

– Только пять месяцев назад. И сразу отправили в командировку. До этого служил в Фергане, еще в прошлом году. Там тоже было не совсем спокойно.

– Представляю, – пробормотал Сафаров. – А меня решили перевести сюда еще летом, но каждый раз что-то откладывалось. Я уже решил, что они передумали, но, наконец, все-таки вызвали.

К ним подошел мужчина невысокого роста с папкой в руках.

– Я сейчас проверю по списку всех присутствующих, кто приглашен на Секретариат, – громко сказал он, открывая папку. – Товарищ Аверьянов.

– Я здесь, – ответил высокий светловолосый мужчина, стоявший в конце коридора.

– Анатолий Николаевич, – с явным подобострастием обратился к нему говоривший, – вы пройдете первым. Вас утверждают заведующим сектором отдела пропаганды.

– Да, я знаю, – усмехнулся Аверьянов. Как будто можно оказаться здесь, не зная, по какой причине тебя вызывают.

– Товарищ Сафаров Эльдар Кулиевич, – услышал Эльдар свою фамилию. – Вас утверждают инструктором административного отдела.

– Спасибо, – кивнул Сафаров, словно его уже утвердили или впервые сообщили эту новость.

– Теперь остальные товарищи, – с явным пренебрежением продолжил говоривший. – Сергеев, Мурадханян, Вергинец, Лукашов, Попов. Пожалуйста, вы пройдете во второй группе, когда я вас позову. Товарищ Сергеев, вас будут рекомендовать к назначению на должность. Мы сейчас не утверждаем, а предлагаем к назначению. Все ясно, товарищи? И учтите, что вопросы желательно не задавать, а если вас спросят, отвечайте кратко и четко.

Аверьянов еще раз усмехнулся. Очевидно, он хорошо знал этого инструктора из общего отдела. Эльдар посмотрел на него и подумал, что и здесь можно будет встретить нормальных и понимающих людей. Словно услышав его мысли, Аверьянов подошел к нему и протянул руку.

– Рад познакомиться. Вы из Баку?

– Да, – ответил рукопожатием Сафаров.

– У меня там много друзей. После утверждения мы с вами обязательно поговорим.

– С удовольствием, – согласился Эльдар.

Все прошло слишком буднично и просто. Сидевший во главе стола мужчина с одутловатым лицом даже не посмотрел в сторону утверждаемых. Когда назвали фамилию Аверьянова, он сразу кивнул и тихо произнес:

– Есть предложение утвердить.

Проголосовали единогласно. Когда прозвучала фамилия Сафарова, председательствующий на миг поднял голову, посмотрел на нового инструктора административного отдела и согласно кивнул головой:

– Есть предложение утвердить.

На заседаниях Секретариата редко бывали какие-либо споры. Сам Генеральный секретарь уже давно не появлялся на таких рутинных мероприятиях, и руководил здесь всем его заместитель. Эта должность была введена специально, чтобы разгрузить Горбачева, ведь он был одновременно и Президентом Советского Союза, избранным на эту должность в марте 90-го года. Заместителем Генерального секретаря назначили бывшего первого секретаря ЦК компартии Украины Ивашко, который пунктуально и аккуратно проводил все заседания.