Светлана Алешина - Потенциальная жертва

Светлана Алешина

Потенциальная жертва

Глава 1

Вечер был меланхолично-уютным. Я сидела дома, закутавшись в плед, слушала Фалько, которого мне подарил на Новый год Пенс, и наслаждалась моментом бытия. Вроде бы ничего особенного с тобой не происходит — звезды не обрушиваются на твою голову, ты живешь нормальной, растительной жизнью и — вот ведь как счастлив, и слов не находится!

Потому что просто хорошо. Душе спокойно, а телу — уютно. Все плохие воспоминания отошли на второй план, позволив тебе не обращать на них никакого внимания.

Это и есть — счастье?

Понятия не имею… Но сказал же поэт: «На свете счастья нет, но есть покой и воля».

Вот я и наслаждаюсь собственным Покоем и собственной Волей.

Звонок телефона разрушил мою негу, вырывая меня из маленькой иллюзии счастья с такой безжалостной свирепостью, что и у вампира бы дрогнуло сердце.

— Алло, — проговорила я в трубку, надеясь, что это кто-то из моих друзей. Кому еще беспокоить меня в столь поздний час?

— Сашка, прости, что поздно, — прозвучал голос Ларикова, такой встревоженный, что я не сдержалась и пробормотала:

— Кранты!

— Ты что-то сказала?

— Я сказала «добрый вечер», — соврала я.

— Сашенька, ты мне нужна. Срочно. Можешь приехать?

— Ты на часы смотрел? — поинтересовалась я. — Я собиралась уже ложиться спать.

— Саша, я все понимаю, но ты действительно нужна. Я сейчас что-нибудь придумаю с машиной…

Он начал тихонечко с кем-то переговариваться, потом бросил в трубку:

— Через пятнадцать минут за тобой подъедут.

— О господи! — закатила я глаза. — По твоему разумению, я вообще не имею права на отдых, да?

— Саш, имеешь! После того как мы поможем этому человеку, я дам тебе на сон трое суток!

— Какому человеку?

— Не телефонный разговор, малышка! Приедешь — расскажу!

И он самым что ни на есть нахальным образом повесил трубку.

Я не знала, куда деваться от охвативших меня чувств раздражения и гнева.

Нет, кажется, мой вконец обнаглевший босс скоро начнет названивать мне в любое время суток!

И я — что самое смешное! — просто обязана буду откликаться.

«Да, хозяин». «Слушаюсь, хозяин»…

Тьфу, ну и жизнь!

Я металась как разъяренная тигрица.

— Черт, черт, черт, — твердила я, сметая все на своем пути, отчасти забыв, что падающие на пол несчастные вещи принадлежат не Ларчику, а мне. И, следовательно, так поступать с ними в высшей степени неосмотрительно.

Когда на пол упал мой любимый тигр с такой милой и простодушной физиономией, я почувствовала раскаяние.

— Бедняжка, — пробормотала я, прижимая несчастного плюшевого звереныша к груди. — Невинный ты мой страдалец!

Успокоившись, я взяла сигарету и плюхнулась в кресло, нажав на кнопочку пульта.

Но расслабиться мне не дали!

В дверь позвонили. Осторожно и вежливо, как бы заранее извиняясь за причиненное беспокойство.

— Сейчас, — отозвалась я, бросаясь к двери с таким рвением, что с моей ноги слетела домашняя тапочка.

По сей глупейшей причине я немного задержалась и лишь через некоторое время открыла дверь.

На пороге стоял невысокий мужчина лет сорока, и на его лице застыла угодливая до отвращения улыбка.

— Александра Сергеевна? — поинтересовался он, немного склонившись в лакейском поклоне.

— Да, — кивнула я.

— Я от Андрея Петровича. Он вас ждет.

— Знаю, — буркнула я. — У него дурная манера вызывать меня в самое неподходящее время. Теперь он требует меня даже глубокой ночью.

— Обстоятельства, — развел руками «пришелец». — Знаете ли, Александра Сергеевна, таковы вот у нас обстоятельства-с!

Мой «ночной гость» сейчас был похож на персонажа романов Достоевского. Как бы выплывший из ночной темноты, он вбирал в себя этот сумрак и зловеще распространял его вокруг себя.

Быстро надев куртку, я вышла наружу.

На улице было классно — наконец-то пошел снег, крупными хлопьями тихо и печально покрывая землю.

А во дворе стоял настоящий лимузин с затемненными стеклами!

И именно к нему подвел меня странный дяденька и распахнул передо мной дверцу.

«Ого, — подумалось мне, когда я уютно устроилась на мягком сиденье, — кажется, у нас с Ларчиком наконец-то появились богатые клиенты!»

Отношение к богатым клиентам у меня было двойственное. С одной стороны, эти самые богатые клиенты всегда платили неплохие гонорары, что, безусловно, было в радость. Но, с другой стороны, они отличались ужасным высокомерием и в основном требовали прослеживать, чем развлекаются их «барышни» на досуге.

Барышень своих они подбирали зачастую в стриптиз-клубах, и посему они и развлекались соответственно. А мне на все сии безобразия смотреть было совершенно не в кайф.

Так что, пока наш великолепный лимузин рассекал пространство столь неподходящего ему Тарасова, я печально готовилась к тому, что снова придется бегать, высунув язык на плечо, за какой-нибудь насмерть перекрашенной гризеткой и отбиваться от завсегдатаев тех мест, к которым лежала душа у наших клиентов, и уж если меня вытащили из тепленькой кроватки ночью, дело это взвалят на мои юные плечики немедленно… Я уже была мысленно готова отказаться от своей части гонорара в пользу бедного Ларикова, а сама бы продолжила отдых, как вдруг мой загадочно молчаливый спутник сказал вполголоса:

— Вы еще слишком молоды, чтобы нам помочь. Кажется, ваш босс немного переоценивает ваши способности.

Лучше бы он этого не говорил!

Я застыла с открытым от возмущения ртом, и в моих глазах вспыхнул опасный огонь.

Он продолжал смотреть на меня с легким оттенком жалости и насмешки.

Когда мое возмущение наконец начало идти на убыль, я сделала глубокий вдох, чтобы привести в порядок свои нервы, и процедила сквозь зубы:

— Я, между прочим, и не настаивала на своем участии. Вы ворвались ко мне, разбудили, хотя я в сей час должна спать, а теперь начинаете вправлять мне мозги…

— Помилуйте, — сдвинул он недоуменно брови, — никому я мозги не вправляю!

— Нет, вы заняты светлым процессом воспитания, — продолжала бушевать я. — Кажется, скоро вы начнете указывать мне, что делать, как жить, и тыкать пальцем в мои маленькие грехи!

— Боже мой, — растерянно пробормотал мой спутник, — я и не подозревал, что женщина может так обидеться. Черт знает что такое… Скажешь: старая — обижаются, говоришь, что слишком молода — обижаются еще сильнее! Я всего лишь хотел сказать, что дело это чрезвычайно опасное, а вы совсем еще девочка! Мне кажется, нам надо было поискать более взрослую девицу! И нечего так обижаться!

К тому моменту, когда он закончил свою оправдательную речь, я окончательно проснулась и мое мрачное настроение заметно просветлело. Теперь мне даже нравилась эта ситуация — едет Саша в лимузине, за окнами мелькают родные улицы и не менее родные переулки с мусорными баками, жизнь полна контрастов и посему прекрасна!

А тут этот невысокий и лысенький дяденька, снявший свою норковую шапочку, протирает лысину платочком и обиженно надул губенки, и, что самое интересное, довела его до такого состояния именно я!

Странное удовольствие душевное посетило меня от оной мысли.

Теперь мне было его жаль, но я все-таки проворчала:

— Хотя бы извинились, что вытащили из теплой кровати, так нет же — еще и малолеткой обозначили! Нет у людей никакого воспитания, ей-богу, нет!

Услышать ответ моего изумленного спутника мне, увы, не довелось.

Машина тихо вкатилась во двор, и мы вышли.

Окно на пятом этаже, где находился наш офис, было освещено.

Нас ждали.

В квартире, кроме моего босса, находились еще двое. Мужчина в шикарном кашемировом пальто разгуливал по комнате, но, стоило мне появиться на пороге, как он застыл, восхищенно глядя на меня.

— Этель, — пробормотал он и, обернувшись к сидевшему за столом Ларикову, с акцентом по-русски произнес: — Она вылитая Этель!

Он бросился ко мне, присел на корточки и восторженно схватил мои руки.

— Дитя мое, вы, и только вы, можете спасти меня и мою дочь!

Я, конечно, прониклась важностью момента и даже немного погордилась. Но все-таки мне хотелось узнать, что, собственно, требуется от меня, дабы спасти его дочку?

Вторым посторонним в нашем офисе была дама. Она, в отличие от горячего иностранца, на меня отреагировала скептически и безучастно, лишь посмотрев в мою сторону равнодушно своими прекрасными миндалевидными очами с ресницами-опахалами, отчего у меня сразу закралось нехорошее подозрение, что они попросту накладные. А когда ресницы у человека накладные, так и все остальное может оказаться накладным. Бюст или волосы — раз уж даме хочется быть самой красивой, она ни перед чем не остановится!

— Ты уверен? — открыла она свой накрашенный ротик. Хотя она и произнесла это по-французски, я заподозрила ее в русском происхождении.