Керен Певзнер - Ее последний круиз

Керен Певзнер

Ее последний круиз

ЗНАЕТЕ ли вы, какое в Израиле мороженое? Это песня, поэма, холодная и искрящаяся. Нежные сливки тают во рту, язык ощущает кусочки свежих персиков и ананасов, ароматный сок клубники перемешивается с замороженным йогуртом. И все это для того, чтобы доставить тебе, Валерия, неизъяснимое наслаждение во время длинного средиземноморского лета.

Поглощая фисташковое мороженое прямо из пластиковой баночки, я лениво рассуждала о том, что не все так плохо устроено на этой земле. И если кем-то был придуман палящий зной, то кто-то другой противопоставил этому зною кондиционеры, юбки-саронг и более сотни видов мороженого.

Тщательно выскоблив баночку, я с сожалением выкинула ее в корзину для бумаг и повернулась к компьютеру. Дел было по горло. Несмотря на летнюю лень и желание спрятаться в темной прохладе, клиентов у меня по-прежнему хватало. Люди не переставали приезжать на Землю Обетованную, а значит им требовались копии документов на государственном языке и мои скромные услуги в качестве переводчика, советчика и няньки с правом подписи.

На экране светился очередной лист экзаменационных оценок, который мне нужно было перевести. И я начала машинально бить по клавишам, вспоминая, как будет на иврите сопромат и теормех.

А мысли тем временем витали далеко. Хотелось синего неба и соленых брызг в лицо, и чтобы ветер развевал неплотно запахнутую юбку. И лежать в шезлонге под цветастым грибком и посасывать через соломинку ледяной грейпфрутовый сок. И прислушиваться к звону льдинок в высоком бокале, и еще, и еще…

Надо мной склонился полуобнаженный официант с бабочкой на загорелой шее. Он предлагал мне мороженое в запотевшей вазочке. Мое любимое, с шоколадными чипсами. И тут затренькал «Турецкий марш». Официант рассеялся как дым, испугавшись такой бездарной аранжировки, а я схватила свой неразлучный сотовый.

— Алло, я слушаю.

— Госпожа Вишневская? — спросил меня мужской голос.

— Да, это я.

— Меня зовут Элиэзер Гарвиц, координатор по связям с общественностью фирмы «Шуман и сыновья». Ваша контора находится на Соколова?

— Да.

— Вы могли бы уделить мне время? Скажем, с четырех до пяти? — голос господина Гурвица был настойчив.

— Да, — я ничего не могла с собой поделать. Мой собеседник строил беседу по классическим карнегианским приемам: он не давал собеседнику возможность отрицательного ответа.

— Отлично, ровно в четыре вас будет ждать машина. Вы приедете к нам, а потом вас отвезут обратно. Устраивает?

После последнего своего «да» я выключила сотовый и откинулась на спинку вращающегося стула. Я была обескуражена, и в то же время мне хотелось смеяться. Фирма «Шуман и сыновья» являлась крупнейшей в Израиле компанией по производству мороженого, а один из ее филиалов находился в Ашкелоне, в городе, где на улице Соколова уже два года работала переводческая контора Валерии Вишневской, вашей покорной слуги.

Следовало предупредить дочь на случай задержки. Ведь я до сих пор не знала, с чего вдруг моя персона заинтересовала мороженщиков.

— Дарья, привет! Ты дома?

— А кто, по-твоему, снял трубку? — хмыкнула она, но я оставила без реакции ее сарказм.

— Я сейчас уезжаю на фабрику мороженого «Шуман и сыновья».

Дарья восторженно взвизгнула:

— Класс, мамуля! Мы там были на экскурсии. Я три стаканчика съела. Домой принесешь мороженого?

— Не думаю… Меня по делу зовут.

— По какому?

— Приду — расскажу. Бай, дорогая.

Вот теперь можно было отправляться в сладкое царство Снежной Королевы.

У входа уже стояла машина, разукрашенная рекламой брикетов и вафельных стаканчиков.

До фабрики доехали быстро. Жуткие строения промышленной зоны промелькнули в несколько минут, истошный запах рыбы с рыбокомбината тоже остался позади, и водитель притормозил перед белым зданием с огромной сине-красной вывеской «Шуман и сыновья».

Охранник при входе, удостоверившись, что перед ним стоит именно госпожа Вишневская, сообщил, что меня ждут на четвертом этаже в комнате 404. Через пару минут я оказалась в кабинете господина Элиэзера Гарвица. Тот оказался плотным коротышкой, вылитым мистером Пиквиком в круглых очках, излучавшим добродушие и радушие.

— Валерия, дорогая, вы позволите вас так называть? — толстячок широко улыбнулся, а я обратила внимание на таившийся в глубине глаз некий стальной блеск, напоминающий, что координатор по связям совсем не так прост, как кажется. — Присаживайтесь, что вы будете пить?

Вспомнив свои недавние грезы, я ответила:

— Грейпфрутовый сок.

Просторный кабинет был устлан темно-вишневым паласом. Два массивных стола изображали букву «Т». Вдоль стен выстроились не менее двадцати стульев. Этот кабинет явно предназначался для совещаний и представительских визитов. Стены, вместо полагающихся в таком интерьере пейзажей, украшали две яркие фотографии полуобнаженных красоток, томно облизывающих пломбир на палочке.

Гарвиц достал из маленького холодильника запотевшую бутылку грейпфрутового сока с мякотью, перелил в стакан, воткнул соломинку и протянул мне.

— Благодарю вас, — я отпила немного и продолжила. — Итак, для чего вам понадобилась моя скромная персона, господин Гарвиц?

— Просто Элиэзер, к чему в такую жару эти условности? — он поправил очки и спросил. — Вы, конечно, знаете, что каждая уважающая себя компания выбирает лицо фирмы?

— Да, — кивнула я. Черт возьми, он опять меня вынуждает… Ох, непрост этот мистер Элиэзер Пиквик!

— И в этом году мы решили выбрать девушку или молодую женщину, лицо которой в точности отражало тенденции в современной моде, культуре и…

Я поперхнулась. До меня дошло, зачем я здесь. Но эта мысль была более чем странной. Вытаращив на Гарвица глаза, я успела пробормотать сквозь кашель:

— И вы… Вы решили, что я буду вашим лицом?! То есть лицом вашего мороженого?!.

Вероятнее всего, моя физиономия сейчас могла бы быть исключительно лицом, рекламирующим американские горки — от кашля у меня глаза вылезли из орбит.

— Ну что вы, Валерия, — Гарвиц подскочил ко мне и похлопал по спине, Хотя ход ваших мыслей мне нравится. Это так по-женски! Просто мы проводим конкурс: лицо фирмы «Шуман и сыновья». Победительница получает солидный приз, подарки и годовой контракт с нашей фирмой. Она будет рекламировать мороженое «Элегия Шумана» — лучшее мороженое Израиля! — Элиэзер зажмурился как кот на солнышке. Вот что значит отличный аутотренинг — у меня даже слюнки потекли, так захотелось этой элегии. Жаль, что сегодняшнюю норму я уже выкушала.

Гарвиц открыл глаза и уставился на меня сквозь отражающие стекла.

— И вы нам в этом поможете! Мы устраиваем круиз на греческие острова. Конкурс будет проведен во время путешествия на роскошном лайнере «Афродита». Не волнуйтесь, круиз продлится только несколько дней, и вы ненадолго отлучитесь от своей основной работы.

— Простите, Элиэзер, но я все-таки не понимаю.

— После тщательного отбора мы выбрали восемь кандидаток. Все красавицы, высокие, стройные. Но четыре из них совсем свеженькие репатриантки из России, иврит знают плохо. А ведь им надо будет давать интервью, производить впечатление. В конце концов кому-то просто надо быть возле них. И вот наше руководство решило выбрать вас, дорогая Валерия, для выполнения этой нелегкой, но вместе с тем, и приятной задачи. Теперь вам понятно?

Осторожно отпив из бокала, я ткнула соломинкой по направлению к картинам:

— То есть они будут вот так сниматься, а я буду рядом переводить в случае необходимости. Верно? И больше от меня ничего не потребуется?

— Ну… — координатор замялся. — Вы же сами понимаете, Валерия, круиз, множество мужчин с фотоаппаратами, красивые девушки… Конечно, у нас будет служба безопасности, но все равно, нужен глаз да глаз. А у вас прекрасная репутация! Мне рассказывали, что вы замечательно справляетесь с подобными обязанностями, опекой и прочее… Мы навели справки.

— Нет, господин Гарвиц, вы уж точнее выражайте ваши мысли, — браво, Валерия, ты смогла сказать «нет». — Вы меня приглашаете переводчиком или дуэньей, надзирательницей за вашими красавицами? Они будут скакать из постели в постель, а я за ними по всему кораблю гоняться? Ловить этих вертихвосток? У меня дочь почти их возраста, так я себе не позволяю за ней хвостом ходить, я на ее разум полагаюсь!

— Успокойтесь, дорогая! Никто вас и не будет заставлять следить за ними. Но вот быть рядом, помочь, в случае чего, выйти из щекотливой ситуации — с вашим умом и жизненным опытом… Мы и в контракте это укажем, — Гарвиц весь раскраснелся от натуги.

— Что укажете?

— Ваши особые полномочия. И девушкам вас представим. Все сделаем так как нужно. Я приложу все усилия. Когда вы сможете дать нам ответ?