Питер Джеймс - Клеймо смерти

Питер Джеймс

Клеймо смерти

1

Четверг, 11 декабря

Логан спешила домой под проливным дождем. День выдался паршивый, — плохо начавшись, он постепенно катился от плохого к худшему, а потом еще и дальше, — но, слава богу, близился к концу. Она уже представляла, как нальет большой бокал охлажденного белого вина и до приезда Джейми выкурит перед окном запретную сигаретку. В колонках прозвучали знакомые музыкальные позывные «Радио Суссекс», после чего женский голос объявил, что на часах сейчас 5.30 пополудни, а значит, пришло время для заголовков главных новостей. Слушая вполуха ведущую и пребывая в блаженном неведении, Логан и представить не могла, что уже к завтрашнему вечеру сама станет главной темой местных новостных выпусков и объектом едва ли не самых широкомасштабных поисков, когда-либо предпринятых суссекской полицией.

Несчастья преследовали ее с утра, когда, едва выбравшись из постели с больной головой после утомительного и скучного ужина с неповоротливым, неряшливым Джейми и уже опаздывая на работу, Логан споткнулась об оставленный им на ковре ботинок. Оступившись, она ударилась ногой о торец двери в ванную и до крови рассекла большой палец. Ей бы следовало отправиться в больницу, но она не могла позволить себе терять время в отделении неотложной помощи, где непременно пришлось бы отсидеть в очереди. В результате Логан удовольствовалась тем, что сама, с надеждой на лучшее, перевязала злосчастный палец.

Следующий шаг по дороге несчастий она сделала, попав на заметку той самой дорожной камере, под которой в течение нескольких лет каждый будний день проезжала, сознательно сбросив скорость до 32 миль в час. Сегодня же, торопясь не опоздать к встрече с первым клиентом, она начисто забыла про чертову камеру и пронеслась мимо на скорости не меньше 45 миль в час.

И наконец, как будто всего этого было мало, одна из коллег в клинике хиропрактики — женщина, приносившая большую часть их общего дохода, — объявила, что беременна тройней и намерена, если дела пойдут хорошо, посвятить все свое время исполнению материнских обязанностей. Без нее будущее финансовое положение заведения выглядело сомнительным.

А тут еще проблемы с Джейми, упрямо не желающим согласиться, что у них все не так. Но ведь действительно не так. Очень даже не так. Его неаккуратность, поначалу казавшаяся забавной мелочью, со временем стала раздражать и даже бесить ее, — особенно после того, как он заявил, что роль женщины в том и состоит, чтобы поддерживать порядок в доме.

Что ж, она прибралась. Собрала всю разбросанную им по полу одежду, банки из-под пива и грязные стаканы, оставшиеся после визита его друзей, приваливших посмотреть футбол, и спустила все в мусоропровод.

Логан довольно усмехнулась — приятное воспоминание! — и, показав правый поворот, притормозила, а потом и остановилась перед въездом на подземную парковку, расположенную под их жилым кварталом в брайтонском районе Кемптаун. Она щелкнула пультом, и двери открылись.

Логан уже катила по съезду, когда вдруг заметила затаившуюся в темноте фигуру. И резко вдавила в пол педаль тормоза.

2

Четверг, 11 декабря

Едва успев ответить на звонок невесты, Джейми Болл почувствовал — что-то случилось.

Связь была плохая. Джейми возвращался в Брайтон на стареньком «фольксвагене-гольфе» по шоссе М-23 в самый час пик, под проливным дождем, и с трудом разобрал, что именно говорит Логан, но даже сквозь треск помех на линии уловил беспокойство в ее голосе.

— Ты в порядке, милая? — спросил он.

— Нет. Нет, не в порядке.

— Что случилось?

— Я на парковке, и здесь кто-то есть. Я его видела. Он пытался спрятаться, когда я въехала.

Расположенная под их многоэтажкой подземная парковка не нравилась ни ей, ни ему. Дом стоял неподалеку от Брайтонского королевского госпиталя, и из их скромной квартирки на девятом этаже открывался потрясающий вид на город, до самого Пролива, но автомобильная стоянка под ним пугала обоих.

Плохо освещенная, с множеством темных углов, парковка практически не охранялась. Некоторые машины стояли здесь под толстым слоем пыли и, похоже, годами не трогались с места. Иногда, съезжая вниз, Джейми испытывал такое чувство, будто входит в мавзолей. Порой, возвращаясь домой поздним вечером, Логан оставляла машину на улице — уж лучше рискнуть и получить утром штрафной талон, чем спускаться в темноту.

Не раз и не два Джейми предупреждал Логан: прежде чем съезжать по пандусу, убедись, что электронные ворота за тобой закрылись. И вот теперь там, похоже, разворачивался сценарий, которого он всегда боялся.

— Милая, слушай меня. Запри все двери, развернись и немедленно выезжай.

Логан не ответила.

— Ты меня слышишь?

И тут раздался ее крик.

Ужасный крик.

А потом — тишина.

3

Четверг, 11 декабря

Феликс ничего не имеет против того, что я убиваю людей. Он понимает это, понимает мои резоны. У меня даже есть смутное подозрение, что он и сам, будь посмелее, занимался бы тем же. Харрисона в этом вопросе смущает моральный аспект. Что касается Маркуса, то он категорически против. Считает меня плохим человеком. Ну и что? Разве плохо, когда у тебя умные друзья, имеющие собственное мнение и не боящиеся его высказать. Лично я всегда уважал людей, которые говорят что думают.

Есть такое мнение, что настоящий друг тот, кто, зная о тебе все, продолжает тебя любить, но мне такой безусловный аспект дружбы представляется сомнительным. Друзья нужны нам как сдержки и противовесы, они помогают видеть перспективы и служат моральным компасом. Но должен сказать, Маркус не прав. На самом деле я не такой уж плохой человек — я всего лишь жертва. В жизни мы все — жертвы. Мы все, в той или иной форме, пленники нашего прошлого. Прошлое формирует нас, но не всегда очевидным образом. Только позже, случайно, когда читаешь что-то, задевающее за живое, или когда твой терапевт указывает на связь, которой ты никогда не замечал, только тогда наступает миг просветления. Внезапно все обретает смысл. И ты все можешь оправдать.

Я только что начал очередной проект. Она — юная леди двадцати четырех — двадцати пяти лет, стройная, симпатичная, с длинными каштановыми волосами, как и все мои проекты. Мне так нравится. Я следил за ней последние три месяца — по большей части издалека, а также на ее страничке в «Фейсбуке» и по ее твитам. Мне доставляет удовольствие изучать их, придумывать, как лучше их взять, а потом представлять, что я буду делать с ними. Предвкушение — вот что заводит меня по-настоящему. Примерно то же самое, что просмотреть онлайн-меню какого-нибудь первоклассного ресторана, в котором собираешься поесть. Мои чудесные досье.

Логан — прелестная девушка. Подходящая. Во всех отношениях. Бегает марафон, должна была выйти замуж, да только теперь этому уже не бывать — и я тут ни при чем. Но вот это и помогает мне в моральной ориентации. Нельзя обращаться с мужчинами так, как позволяет себе она.

Ее нужно наказать.

4

Четверг, 11 декабря

Летом Хоувская лагуна, детская площадка и парк развлечений с двумя большими лодочными прудами за прибрежным променадом, застроенным пестро раскрашенными пляжными домиками, кишела бы людьми. Дети — под бдительным присмотром матерей, бабушек и дедушек, au pairs[1] или нянечек — кружились бы на карусели, качались на качелях и катались с горок или плавали на игрушечных лодках по одному из двух прямоугольных прудов, который и дал название месту и который они делили с укротителями каноэ, виндсерферами и вейкбордистами.

Тут и там люди угощались бы мороженым или сладостями, купленными в кафе «Бит бич», заведении с практично побеленными стенами, голубыми окнами и скатной крышей, таящем в себе крутейший коктейль-бар и ресторан и являющемся плодом вдохновения его последнего владельца, музыканта Нормана Кука, известного также под именем Фэтбой Слим.

Но в этот сумрачный, пасмурный декабрьский день, когда с неба лил холодный дождь, а с моря дул сильный, порывистый ветер, Лагуна выглядела пустынной, заброшенной и безрадостной. Лишь одинокая пожилая дама в прозрачной накидке выгуливала на поводке упирающуюся собачонку размером с большую крысу.

В свете прожекторов рабочие в светоотражающих куртках, касках и защитных наушниках вскрывали асфальт на дорожке перед кафе. Стоявший в стороне бригадир, отвернув голову от ветра и держа в руке планшет в непромокаемом чехле, делал какие-то замеры и записывал результаты. Неподалеку жались друг к дружке несколько легковушек и шумный желтый генератор.

Взломав свежую полосу и отведя в сторону перфоратор, один из рабочих вдруг крикнул с иностранным акцентом: