Раймонд Чэндлер - Кровавый ветер

КРОВАВЫЙ ВЕТЕР

Под редакцией

OTTO ПЕНЗЛЕРА

Вступление

Уважаемый читатель!

Как же я тебе завидую!

Сейчас ты погрузишься в мир криминальною чтива. Если ты любишь этот жанр и знаком с ним не понаслышке, пропускай предисловие, и — сразу за чтение. Твое нетерпение прекрасно можно понять. Да и остальных томить не буду, ограничусь лишь кратким введением.

Я знаю писателей, которые заявляют, что они никогда не читали бульварных детективов и читать не станут. Их можно разделить на две группы. Тех, кто составляет Большую, — я без тени сомнения назову лжецами, поскольку не сомневаюсь, что они не просто читали, а зачитывались бульварными романами, но не хотят в этом признаваться. Это и понятно, ведь слово «чтиво» имеет пренебрежительный оттенок. Ко второй группе относятся писатели, которые действительно никогда не брали в руки такие книги. Вот бедняги! У них явно заниженная самооценка, не заладилась личная жизнь, мало друзей, и их редко приглашают на вечеринки.

Читателя, который открывает для себя криминальное чтиво сейчас, этой книгой, можно сравнить с кладоискателем, наткнувшимся на сундук с сокровищами. Но это не простые сокровища. Они развлекают, обучают, веселят, пугают, затягивают, волнуют, держат в напряжении. Эти книги смогли пережить не одно десятилетие, и читательский интерес к ним за это время нисколько не ослабел.

В них есть накал — вот ключевое слово. Они по-прежнему способны цеплять, волновать, даже шокировать. Их авторы были первопроходцами. Они создавали свои книги на ходу. Да, они писали за деньги, но ведь и Шекспир и Оскар Уайльд тоже получали гонорары.

Составитель сборника Отто Пензлер тщательно отобрал лучшие образчики криминального чтива, включив в него произведения самых выдающихся авторов, работавших в этом жанре: Рэймонда Чандлера, Томаса Уолша, Норберта Дэвиса, Уильяма Роллинза и Кэррола Джона Дэйли. Поскольку это — первая книга в серии, мы приберегли еще пару сундучков с сокровищами на будущее.

Итак, вам предстоит увлекательное путешествие в погоне за этим сокровищем. Отто Пензлер знает про криминальное чтиво все, и вряд ли кто-то сможет с ним в этом сравниться. А еще у него все в порядке с самооценкой, личной жизнью, и он желанный гость на вечеринках.

Все, я закругляюсь. А теперь переворачивайте скорей страницу и начинайте читать.

Харлан Кобен

Январь 2006

Red Wind

Raymond Chandler

Maлo кто захочет оспорить тот факт, что Рэймонд Чандлер (1888–1959) был величайшим из всех писателей, которые когда-либо публиковали свои рассказы в журнале, специализирующемся на криминальной литературе. Можно даже пойти дальше и заявить, что он вообще был одним из полудюжины величайших американских писателей-криминалистов двадцатого столетия.

Чандлер работал старшим менеджером в нефтяной компании вплоть до Великой депрессии, которая привела к краху всю промышленную индустрию США, и опубликовал свой первый короткий рассказ в 1933 году, когда ему уже стукнуло сорок пять лет. Куда менее популярный, чем Кэрролл Джон Дэйли или Дэшил Хэммет, он завоевал настоящую славу только после публикации в 1939 году своего первого романа «Долгий сон». Это случилось, когда в его литературном «багаже» было уже 20 рассказов, напечатанных в «Черной маске» и других подобных журналах.

Немногим авторам любых жанров удалось выйти на уровень, присущий прозе Чандлера с ее неподражаемым искусством игры метафор, сравниться с ним по мастерству как в построении сюжета, так и в создании образов. Легендарный поэт Уистан Хью Оден (1907–1973) приводил в пример книги Чандлера, классифицируя их как «произведения искусства» в отличие от образчиков «макулатурной» литературы. Кстати, как бесценный вклад в детективную литературу нельзя не упомянуть и выведенное Чандлером определение того, каким вообще должен быть частный детектив. Оно содержится в эссе «Простое искусство — убивать», опубликованном в 1944 году в журнале «Атлантик Монсли». Чандлер называет частного детектива современным рыцарем.

«На улицах современного города, где живет и процветает само зло, должен появиться человек, который будет с этим злом бороться и в конце концов победит. Его помыслы чисты, и он совершенно лишен чувства страха. Он — герой, бескорыстный борец за справедливость. Это — мужчина в полном смысле слова, обычный человек, которого при этом никак нельзя назвать заурядным. И он непременно должен быть — если употребить довольно-таки затасканное понятие — человеком чести».

«Кровавый ветер» был впервые опубликован в журнале «Дайм детектив» в январе 1938 года.

Кровавый ветер

Рэймонд Чандлер

переводчик Ростислав Грищенков

В ту ночь дул ветер из пустыни. Это был один из тех сухих и обжигающих ветров, носящих имя Санта-Ана, что обрушиваются на долину через перевалы в горах; они закручивают вам волосы, вызывают нервные срывы и невыносимый кожный зуд. В подобные ночи все попойки завершаются потасовкой. Смиренные юные женушки, пробуя лезвия кухонных ножей, внимательно изучают шеи своих супругов. Может вообще произойти все, что угодно. В коктейль-баре вам даже могут налить пива полный стакан.

Я как раз получил такой стакан в уютном новом заведении напротив многоквартирного дома, где жил. Оно открылось с неделю назад, но дела там шли скверно. Пареньку за стойкой бара едва перевалило за двадцать, и складывалось впечатление, что сам он никогда не брал в рот спиртного.

В баре, кроме меня, был еще лишь один клиент — пьянчуга, сидевший на круглом табурете спиной к двери. На стойке перед ним красовался аккуратный столбик десятицентовых монет, где-то на пару долларов. Он поглощал неразбавленное ржаное виски маленькими стопками, полностью погрузившись в мир своих грез.

Я примостился у стойки немного подальше и, получив свой стакан пива, произнес:

— А наливаешь ты, дружище, по-честному, до краев. Уж это точно, я тебе говорю.

— Мы только что открылись, — ответил паренек. — Нужно привлечь клиентов. Уже приходилось бывать здесь, мистер?

— Ага.

— Живете поблизости?

— В апартаментах «Берглунд» через улицу, — сказал я. — Мое имя Филипп Марлоу.

— Спасибо, мистер. А мое — Лью Петролле. — Он перегнулся ко мне через темную отполированную стойку: — Знаете этого мужика?

— Нет.

— Ему бы лучше двигать до хаты. Я, наверное, должен вызвать такси, чтобы его отправить. Он уже выдул свою норму на неделю вперед.

— Это просто ночь такая, — сказал я. — Оставь его в покое.

— Ему это вредно, — возразил паренек, нахмурившись.

— Ржаного! — проскрипел пьянчуга, не поднимая глаз.

Он предпочел щелкнуть пальцами, а не барабанить по стойке, явно боясь задеть свой столбик монет.

Паренек взглянул на меня, пожав плечами:

— Стоит ему плеснуть?

— Утроба-то чья? Ведь не моя же.

Паренек налил мужику еще одну порцию неразбавленного, но, сдается мне, все-таки плеснул туда воды у себя за стойкой, поскольку, выйдя из-за нее, выглядел так, словно дал пинка собственной бабульке. Выпивоха и бровью не повел. Он лишь снял со столбика пару монет с безупречной аккуратностью хирурга, удаляющего мозговую опухоль.

Паренек вернулся обратно и долил мне в стакан пива. Снаружи завывал ветер. Время от времени его порывы распахивали дверь со стеклянными витражами чуть ли не настежь. А дверь была увесистой.

Паренек проворчал:

— Во-первых, я терпеть не могу пьяных, во-вторых, я не люблю, когда они надираются в стельку прямо здесь, а в-третьих, вообще терпеть их не могу — это во-первых.

— Такую хохму могли бы использовать на киностудии «Уорнер Бразерс», — сказал я.

— Они и использовали.

Именно в этот момент у нас объявился еще один клиент. На улице с резким визгом затормозила машина, и болтающаяся дверь распахнулась. В бар быстро вошел незнакомец, который, похоже, весьма торопился. Он придержал дверь и быстро оглядел помещение темными сверкающими глазами.

Незнакомец был неплохо сложен, смугл и недурен собой — если вы питаете слабость к узким лицам со сжатыми губами. Одежда на нем была темного цвета, только белоснежный платок кокетливо выглядывал из нагрудного кармашка. Вошедший выглядел спокойным, хотя в то же время явно был в некотором напряжении. Я предположил, что это от горячего ветра. Я и сам чувствовал себя схожим образом.

Он уткнулся взглядом в спину сидевшего пьянчуги. Тот играл в шашки своими пустыми стопками. Пришедший перевел взгляд на меня, а потом — на столики в открытых кабинках напротив. Все они пустовали. Он миновал пьянчугу, качавшегося и говорившего с самим собой, и обратился к пареньку, управлявшему баром: