Артур Дойл - Лицо во мраке. Этюд в багровых тонах

Эдгар Уоллес. Артур Конан Дойл

Лицо во мраке. Этюд в багровых тонах

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», издание на русском языке, 2011

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2011

Никакая часть данного издания не может быть скопирована или воспроизведена в любой форме без письменного разрешения издательства

Предисловие

Романы Эдгара Уоллеса и сэра Артура Конан Дойла, включенные в восьмой том избранных произведений мастеров детектива, можно вполне обоснованно считать эталонами сенсационного и интеллектуального направлений этого жанра.

Уоллес, как профессиональный газетный репортер, выстраивает «Лицо во мраке» на поистине сенсационных разоблачениях, бурных страстях и нестандартных ситуациях. Как правило, они связаны с застарелым конфликтом, породившим достаточно изощренную месть в духе графа Монте-Кристо. К этому следует добавить обретение бывшим (разумеется, невинно осужденным) каторжником своей некогда утраченной дочери, умницы и красавицы, ее роман с благородным полицейским офицером, бескорыстно полюбившим очаровательную нищенку, в итоге оказавшуюся богатой наследницей. Завершается все торжеством справедливости и воздаянием каждому того, что он заслужил, причем при полном отсутствии утомительных распутываний логических головоломок, так раздражающих читателей.

Итак, парад сенсаций с классическим happy end!

Стержнем интриги «Этюда в багровых тонах» также является изощренная месть. Правда, она становится лишь фоном, на котором разворачивается представление читателю сыщика-любителя Шерлока Холмса и его блистательное расследование крайне запутанной криминальной истории, поставившей в тупик бездарных, зато безмерно самоуверенных полицейских чиновников.

Скептическое, мягко говоря, отношение сэра Артура Конан Дойла к полицейской машине имело весьма серьезные основания, если учесть немало случаев столкновений писателя с государственной системой правосудия, вследствие чего он был признан британской общественностью «рыцарем проигранных процессов и воскресителем разбитых надежд».

…Ранним летним утром 1903 года на поле в окрестностях Бирмингема был обнаружен издыхающий пони с огромной резаной раной на брюхе. Полиция недолго думая арестовала предполагаемого виновника этого преступления. Им оказался Джордж Эдалджи, молодой адвокат из Бирмингема, сын местного викария, индуса, женатого на англичанке. Вокруг викария давно уже сгущались тучи враждебности, так как для многих своих соседей он был «цветным», чужим, а следовательно, потенциальным носителем зла.

Кроме того, здесь, в округе, уже имели место странные, садистские убийства животных, а в адрес властей регулярно поступали анонимные письма с угрозами перейти от резни животных к убийствам маленьких девочек. Все это почему-то послужило основанием для организации наблюдения за домом викария.

После же гибели пони полиция, не особо утруждая себя поиском доказательств преступления, арестовала его сына, которого суд приговорил к семи годам каторжных работ. Напрасно коллеги адвоката писали жалобы, требуя пересмотра дела, напрасно была направлена в парламент петиция, подписанная 10 тысячами человек…

Однако неожиданно через три года Джорджа Эдалджи освободили из-под стражи, причем без каких-либо объяснений и без решения суда о реабилитации. Тогда, в декабре 1906 года, он написал подробное письмо сэру Артуру Конан Дойлу, который, изучив его судебное дело, пришел в крайнее негодование. Все представленные полицией улики оказались не только косвенными, но и явно подтасованными в пользу следственной версии. Например, приписываемое Эдалджи авторство анонимных писем не было подтверждено даже простым сличением почерков. Так же обстояло дело и с другими пунктами обвинения.

11 января 1907 года в газете «Дейли телеграф» появилась статья Конан Дойла, где он обвинял полицию в расизме, бездарности и преступной подтасовке фактов. Были осуждены и действия Министерства внутренних дел, которое, признав недостаточность улик и освободив невинно осужденного, не взяло, однако, на себя труд восстановить его доброе имя.

За этой статьей последовал целый ряд других, вследствие чего состоялся официальный пересмотр дела Джорджа Эдалджи, который был восстановлен в гражданских правах.

Кроме того, создатель Шерлока Холмса путем одних лишь логических рассуждений выявил подлинного преступника!

К числу заслуг Конан Дойла следует отнести и то, что после этого резонансного дела в Англии наконец-то был создан Кассационный суд.

И еще один пример конфликта писателя с полицейской машиной.

В мае 1909 года в многолюдном квартале города Глазго была убита в своей квартире состоятельная старая леди Марион Гилкрист. Тело обнаружила служанка Хелен, вернувшись из магазина, куда она отлучилась буквально на несколько минут. Голова старой леди была разбита каким-то тяжелым предметом. В комнате царил ужасающий беспорядок. Шкатулка с документами вскрыта, содержимое ее разбросано по полу…

Сосед видел, как из квартиры выходил какой-то молодой человек, но затруднялся точно охарактеризовать его внешность. А вот допрошенная полицией четырнадцатилетняя Мэри Борроумен, несмотря на вечерний час и слабое уличное освещение, весьма подробно описала выбегающего из дома молодого человека.

Обыск показал, что из вещей жертвы похищена одна лишь бриллиантовая брошь. В газетах появилось описание этой броши, после чего некий Маклин заявил полиции, что точно такую же брошь пытался отдать ему в заклад Оскар Слэйтер, известный игрок и авантюрист. Полиция сразу же направилась на квартиру Слэйтера, где узнала, что он совсем недавно уехал в неизвестном направлении.

Исходя из этого полицейские чиновники решили, что он и есть убийца. На их решение никак не повлияли ни показания служанки Хелен, заявлявшей, что брошь, найденная в квартире Слэйтера, вовсе не та, что похищена у ее погибшей хозяйки, ни тот неоспоримый факт, что эту брошь отдавали в заклад не после, а до убийства старой леди…

Слэйтера арестовали в Америке и опознали свидетельницы Мэри Борроумен и Хелен.

В мае 1909 года Верховный суд в Эдинбурге признал его виновным и приговорил к смертной казни. Позднее казнь была заменена пожизненным заключением.

И тогда сэр Артур Конан Дойл начал собственное расследование, основанное на дедукции, а проще – на элементарной логике. Почему убийца из всех многочисленных драгоценностей старой леди взял только эту злосчастную брошь? Зачем он тратил время на вскрытие шкатулки с деловыми бумагами? Очевидно, его интересовал прежде всего какой-то документ… А брошь – всего лишь ложный след… Документ… Скорее всего, завещание… Убийца – родственник жертвы, которая добровольно впустила его в квартиру, раз на ее двери не обнаружено следов взлома…

Как выяснилось позже, Хелен называла следователю имя человека, выбежавшего из квартиры, но эту часть ее показаний уничтожили… Лишь со временем чиновника начала мучить совесть, и он сделал официальное заявление, вследствие чего был уволен из полиции, а спустя год едва не угодил в тюрьму по ложному обвинению.

С известным писателем блюстители закона не могли расправиться подобным образом, зато упорно отказывали Конан Дойлу в пересмотре дела. Ему на помощь пришел другой известный писатель – Эдгар Уоллес, который развернул мощную правозащитную кампанию в прессе. Репортеры разыскали Мэри Борроумен и Хелен. Последняя подтвердила заявление следователя, а первая призналась в том, что полицейские чиновники вынудили ее оговорить Слэйтера и даже репетировали с ней свидетельское выступление в суде.

В итоге сэр Артур Конан Дойл все же добился пересмотра дела Слэйтера, который к тому времени успел отсидеть девятнадцать лет за не совершенное им преступление.

Известен целый ряд славных подвигов благородного «рыцаря проигранных процессов», из чего следует, что его произведения в немалой мере носят автобиографический характер.

Детектив – вовсе не сказкакак утверждают некоторые критики, а срез вполне реальной действительности. Реальной, но при этом непременно, по выражению сэра Уинстона Черчилля, содержащей в себе загадку, скрывающую тайну.

В. Гитин, исполнительный вице-президент Ассоциации детективного и исторического романа

Эдгар Уоллес

Лицо во мраке[1] 

Глава I Человек с юга

Туман, который позже сгустился над Лондоном, окутав мглой городские достопримечательности, пока был всего лишь серой смутной дымкой. Небо потемнело, а уличные фонари светились тусклым рассеянным светом, когда на Портмен-сквер неверной походкой вышел человек с юга. Несмотря на сырой холод, он был без теплого пальто, в расстегнутой на груди рубашке. Человек шел, внимательно глядя на двери домов. Наконец он остановился перед номером 551 и осмотрел темные окна. Уголок тонких ломаных губ приподнялся в кривой усмешке.