Анатолий Ромов - Бешеный куш

Анатолий Ромов

Бешеный куш

Глава 1

Озеро впереди было покрыто туманом, над камышами стояла тишина. Где-то на свободной воде, сразу у камышей, плеснула рыба. Было отчетливо слышно, как булькнула вода, после чего рыба щелкнула хвостом и ушла. Вокруг снова стало тихо.

Седов посмотрел на часы. Половина шестого. Ясно, спать он уже не сможет. Но и дел, если не считать зарядки, рубки дров и приготовления еды, у него сегодня нет никаких. Впереди пустой день. Остается ждать Гущина, который обещал приехать пораньше. Возможно, начальник отдела сегодня заберет его отсюда.

Официально его пребывание здесь, в ведомственном домике ГРУ, стоявшем на отшибе на берегу озера Сенеж, именовалось оперативным дежурством. Но уже на второй день он понял: делать здесь ему совершенно нечего.

Вообще-то он догадывался, что после телеграммы, сообщившей о гибели Аллы, Гущин послал его сюда специально. Но он знал себя. Безделье, даже в таком прекрасном месте, как Сенеж, ему не поможет. Спасти его сможет только работа.

Подойдя к озеру, присел на корточки, плеснул в лицо водой. Подумал: осень только начинается, но ночной холод уже дает себя знать. Скоро начнутся заморозки, а потом вообще прощай, лето.

Сел на пенек у самой воды. Вдали, сразу за озером, небо постепенно начинало светлеть. Пожалуй, это было самое важное лето в его жизни. А пролетело оно, это лето, для него молнией, штормом, свинцовым дождем.

Узкая, растянувшаяся во весь горизонт полоса рассвета была сверху свинцово-серой, потом в нее начинали вплетаться розовые клочки, внизу же шла тонкая, темная до густоты малиновая полоса. Он вспомнил, как они с Аллой сидели в Маскате в открытом кафе рядом с аэровокзалом. Именно тогда она призналась ему, что она американка, гражданка США. И именно тогда он сделал ей предложение — на которое она ответила согласием.

Неужели от лета ничего не осталось? Ничего, совершенно ничего?

Ведь самым главным, что произошло этим летом, была любовь. Он встретил Аллу и полюбил ее. Она тоже полюбила его. Они должны были пожениться, он ждал от нее звонка или письма, чтобы вылететь в Нью-Йорк.

Но телеграмма, сложенная вчетверо бумажка, которую несколько дней тому назад почтальон положил в его почтовый ящик, сообщила: Аллы больше нет. Она погибла. Машина, которую вела Алла, столкнулась лоб в лоб с вылетевшим на встречную полосу трейлером.

Он не может смириться с этой мыслью. И никогда не сможет.

Как же все началось… Все началось с Новороссийска, с авианесущего крейсера «Хаджибей». Вполне боеспособный крейсер, формально проданный на металлолом Ирану, был обречен — потому что командир корабля, капитан I ранга Леонид Петраков, и главный криптограф, капитан III ранга Владимир Лапик, вступили в сговор с коррумпированными чинами Министерства обороны и правительства. В трюмы крейсера было загружено на миллиард долларов новейшего вооружения, включая самолеты и вертолеты палубного базирования. Все это вооружение еще до выхода крейсера в море было тайком продано международной фирме «Истерн Интерконтинентал», в Иране фирма собиралась перегрузить новейшую боевую технику на свои транспорты.

Ему удалось попасть на крейсер. Удалось чудом, только потому, что еще раньше он попал на яхту «Алка». И там, на «Алке», встретил Аллу. И Глеба Довганя, владельца яхты.

Он как шкотовый матрос на яхте работал с Аллой бок о бок. Когда они спали в каюте в метре друг от друга, он слышал ее дыхание. Уже тогда он знал, что любит Аллу. Знал — но старался не думать о ней, делал все, чтобы о ней забыть. Ведь Алла и Довгань были любовниками, он это видел. Он был уверен, они любят друг друга.

Но потом, когда они втроем, он, Довгань и Алла, попали на крейсер, она сама призналась, что любит только его, Седова. Тем не менее, добавила она, до момента, когда крейсер придет в Бендер-Аббас, она останется с Глебом. А потом исчезнет.

А потом… Потом, в Красном море, было нападение на крейсер, которое по заданию Анри Балбоча организовал Луи Феро. Ведь тогда он, Седов, не знал, что «Хаджибей» еще до выхода в море стал яблоком раздора двух враждующих миллиардеров, Анри Балбоча и Талаяти. Если точнее, яблоком раздора двух их секретарей, Луи Феро и Рустамбека.

Сейчас противостояние пар Балбоч-Феро и Талаяти-Рустамбек достигло пика. Концерн «Истерн Интерконтинентал» вкупе с российским банком «Витязь» захватили все ключевые финансовые позиции в России. Единственной силой, способной им противостоять, остается живущий под Москвой Анри Балбоч с его миллиардами. Поскольку известно, что после смерти престарелого миллиардера его капиталы унаследует секретарь, люди Талаяти делают сейчас все, чтобы устранить Луи Феро. Об этом в ГРУ поступило уже несколько сигналов.

Тогда же, во время перегона крейсера «Хаджибей» в Иран, Феро по приказу Балбоча нанял команду отборных коммандос, посадил их на сверхскоростные катера и дал задание захватить крейсер. Но команда крейсера при активной поддержке Довганя, Аллы и Седова отбила нападение и привела крейсер в Иран. В Иране ему посчастливилось спасти «Алку» и ее экипаж от взрыва бомбы, спрятанной в корпусе. Он вышел на связь с Гущиным. С помощью морского спецназа им удалось спасти вооружение и взять Леонида Петракова с поличным. Во время всех этих событий погиб Глеб Довгань.

Да, им удалось спасти «Хаджибей» и все, что на нем было. Но в конце концов они с Гущиным проиграли.

Сбежавший с крейсера Владимир Лапик попал в Москву раньше, чем они. Начал он с того, что, едва успев сойти с самолета, в квартире выстрелом в затылок убил ставшего теперь опасным свидетеля, своего давнего приятеля, криптографа ГРУ Лашкова. Лашков выдавал Лапику все проходившие через него секреты, но теперь должен был замолчать навсегда. Затем, встретившись с отцом командира «Хаджибея», вице-премьером России Петром Петраковым, Лапик смог поставить все с ног на голову. Вместе с Петраковым-старшим он ухитрился выдать попытку вывезти в Иран новейшую боевую технику за секретное боевое задание, якобы полученное командиром корабля с целью проверить боеспособность экипажа одного из кораблей российских ВМС.

Уловка, придуманная Лапиком, была подтверждена документально и сработала. Преступники остались безнаказанными.

Сейчас они с Гущиным могут утешаться лишь тем, что с ними согласился сотрудничать важный свидетель, водитель такси Балмаков. Именно Балмаков подвозил на своей машине Лапика, только что сошедшего с самолета в аэропорту Шереметьево, к дому Лашкова. После того как это стало известно ГРУ, алиби Лапика, тщательно выстроенное им, рухнуло.

Он, Седов, понимает: если им с Гущиным удастся с помощью показаний надежно спрятанного Балмакова разоблачить Лапика — рассыплется и вся выстроенная им вместе с вице-премьером Петраковым версия о «секретном задании», которое якобы получил крейсер «Хаджибей».

Верхняя свинцово-серая полоса рассвета начала постепенно захватывать все небо, нижняя же полоса, темно-малиновая, бывшая раньше узкой, как раскаленная проволока, расползлась. Постепенно малиновое слилось с розовыми пятнами, и вскоре вся западная часть горизонта стала оранжево-красной.

Встав, Седов пошел к домику. Надо было управиться с хозяйственными делами и уборкой еще до приезда Гущина — чтобы, как только он появится, здесь не задерживаться.

Глава 2

Они сидели в кафе на четвертом этаже гостиницы «Метрополь». Заметив, как несколько мужчин исподтишка рассматривают Полину, Луи Феро подумал: смотреть есть на что. Девочка в самом деле выглядит восхитительно. Широко открытые серые глаза, пухлые губы, светлые волосы. Короткая прическа, сделанная в одной из лучших парикмахерских Москвы. Запах хороших духов. Ухожена, как королева. А ведь еще год назад она была одной из последних московских шлюшек, с которой спал, кто хотел.

Он взял лежащую на столе зажигалку-брелок, выбил пламя. К этой зажигалке, выполненной в виде крохотной модели автомобиля «Порше» последней марки, были прикреплены ключи от его машины, и он к этой комбинации привык. Конечно, по идее полагалось прикреплять ключи от машины к коробочке ремоут-контроля, но Луи предпочитал ей «Порше», а коробочку ремоут-контроля носил отдельно.

Крутанув пальцем одно из колес автомобильчика, после чего из выхлопной трубы «Порше» вылетело пламя, Луи прикурил и сказал:

— Ласточка, с кофе покончено?

Она посмотрела в упор:

— Луи, мне нужно в одно место.

— Так иди. Какие проблемы?

— Да… Я уйду, а ты уедешь без меня.

Затянувшись, оглядел ее.

— Перестань. Никуда я не уеду.

— Точно?

— Точно. Впрочем, не знаю. Посмотрю на твое поведение.

— Противный… — Быстро схватив со стола брелок, спрятала его в сумочку. — Вот назло возьму твои ключи. Сиди, пока я не вернусь.