Микки Спиллейн - Охотники за девушкой

Микки Спиллейн

Охотники за девушкой

Глава 1

Меня нашли на рассвете в придорожной канаве. Я услышал, как рядом остановился автомобиль, хлопнула дверца и послышались чьи-то голоса. Крепкие руки ухватили меня под мышки и резко поставили на ноги. Стоять я не мог.

— Пьяный, — проговорил полицейский. Другой развернул меня к свету:

— От него не пахнет. И эта рана на голове тоже, думаю, не от падения.

— Недотепа нарвался на неприятности?

— Может быть.

Мне было безразлично, как они меня называют. В какой-то степени они оба были правы. Два часа назад я был пьян, но не сейчас. Два часа назад я был рыкающим львом, затем по бару полетели бутылки, и от льва ничего не осталось.

Сейчас я был ничем. Я ощущал себя подорвавшимся на мине и погружающимся в пучину кораблем. Меня потрясли за подбородок и подняли лицо вверх.

— А парень, видать, грабитель. И кто-то испортил ему дело.

— Ты никогда не станешь сержантом, сынок. На нем дорогой костюм, который слишком хорошо сидит, чтобы быть с чужого плеча. А грязь совершенно свежая.

— О'кей, давай-ка проверим его документы, выясним, кто он такой, и отвезем его в участок.

Полицейский с низким голосом хихикнул и вытащил мой кошелек.

— Пустой, — сообщил он.

"Черт, там ведь было два банкнота. Эта ночь обошлась мне в две сотни долларов”.

— Там ничего нет, — уточнил полицейский, и я услышал, как он насвистывает популярную мелодию “Мы поймали хорошую рыбку”.

— Светский гуляка? На такого он не похож. Его лицо, по крайней мере. Парня неплохо отделали.

— Ага, Майк Хаммер — так указано в документах. Это тот самый частный сыщик, у которого отобрали лицензию.

Чьи-то руки подняли меня и подтолкнули к машине. Ноги мои болтались, как обветшалые подвески. По дороге до машины я без остановки что-то говорил.

— Вы все шутите, — произнес полицейский; — Некоторым людям может не понравиться то, что вы слишком много треплете языком.

— Кому это, например? — поинтересовался я.

— Капитану Чамберсу.

Теперь присвистнул другой полицейский.

— Я говорил тебе, что этот парень — хороший улов. Иди-ка позвони в участок и спроси, что с ним делать.

Его напарник что-то проворчал и удалился. Я чувствовал, что меня затаскивают в патрульную машину и усаживают на сиденье. Полицейский взгромоздился на водительское место и закурил. Я ощутил на своем лице струйку сигаретного дыма.

Меня стошнило.

Возвратился второй полицейский и сел рядом со мной.

— Капитан хочет, чтобы мы доставили этого типа к нему домой.

— Ладно. Я всегда говорил, что покровительство капитана — все равно что деньги в банке.

Машина тронулась. Я попытался открыть глаза, но не сумел.

"Ты мертвец, Майк, и можешь пока им оставаться. Там, где раньше была пустота, все фрагменты некогда единого целого соединяются вместе, словно разорвавшийся патрон возвращается в дуло пистолета, из которого он был выпущен. Это происходит медленно, кусочки, оттесняя друг друга, устанавливаются в первоначальном порядке. Наконец ты собран воедино, но остаются шрамы, которые напоминают тебе о том, что однажды ты был мертв.

И вот опять к тебе возвращается жизнь, а с нею и боль. Твое тело устало, оно ослабело от могильной неподвижности и не хочет жить.

Память заставляет тебя снова желать той пустоты, мрака, но жизнь не позволяет возвращаться туда..."

Когда я открыл глаза, Пат протягивал мне сигареты:

— Куришь?

Я затряс головой.

— Ты бросил?

— Да.

— Когда?

— Когда деньги кончились.

— Но у тебя хватало на выпивку... — Его суровый тон стал еще жестче.

Бывают времена, когда тебе ничего ни от кого не нужно. Я нащупал подлокотники кресла и оттолкнулся от них, чтобы встать на ноги. Ноги дрожали от усилия, колени подкашивались.

— Не понимаю, какого черта меня арестовали? Ты ведь поддержишь меня, дружище? Его лицо осталось равнодушным.

— Мы с тобой уже давно не друзья-приятели, Майк.

— Хорошо, пусть будет так. Но где, черт побери, моя одежда?

Пат выпустил мне в лицо струйку дыма, и, если бы мне не надо было держаться за спинку кресла, я бы ударил его.

— На помойке. Там же, где должен быть и ты. Но и на этот раз тебе повезло.

— Сукин сын!

Он опять выдохнул мне в лицо, и я закашлялся.

— Ты всегда казался сильнее меня, Майк, и я не мог с тобой справиться. А сейчас ты полностью в моей власти.

— Сукин сын! — повторил я.

Я видел, как он подходил ко мне, но был не в силах даже шевельнуться — не то что отвести удар. От его резкого апперкота я отлетел к стене и растянулся пластом.

Боли не было. Только сильная слабость в желудке, а затем сухая рвота пополам с кровью из раны во рту. Мое тело сотрясали судороги от кашля и болезненных сокращений желудка, а когда все прекратилось, то наступило облегчение, подобное тому, что приносит только смерть.

Пат заставил меня самостоятельно подняться и сесть на стул.

— Спасибо, приятель, я запомню твою доброту, — угрожающе произнес я.

Пат пожал плечами и протянул стакан.

— Вода. Это успокоит твой желудок.

— Иди к черту!

Он поставил стакан на край стола. В дверь позвонили, и Пат пошел открывать. Вернулся он с какой-то коробкой.

— Новая одежда. Одевайся.

— У меня не было новой одежды.

— А теперь есть, можешь потом заплатить за нее.

— Я тебе заплачу...

Я сделал еще одну попытку подняться, снова увидел подходившего Пата, но не смог отклониться от удара. Прекрасная всепоглощающая чернота вновь приняла меня в свои объятия.

Болели челюсти, болела шея. Мне казалось, что меня вывернули наизнанку. Каждый зуб был источником молчаливой агонии, а боль в башке концентрировалась в районе ушей. Моя язык так распух, что я не мог говорить, а когда я открыл глаза, то вынужден был сразу сощурить их: свет тоже причинял мне боль.

Когда туман в голове несколько рассеялся, я сидел на кушетке, одетый в синюю морскую форму. Рубашка была чистой и белой. Даже ботинки были новыми. Я попытался вспомнить, что произошло.

— Очухался?

Я поднял глаза. Пат стоял у двери, а позади него находился незнакомый мне парень с черным портфелем в руках.

Поскольку я молчал, Пат коротко буркнул:

— Осмотри-ка его, Ларри.

Исполненный ощущением собственной значимости, парень вынул из кармана стетоскоп и повесил себе на шею.

Я начал приходить в себя.

— Все в порядке, Пат, в медицинской помощи я не нуждаюсь. Ты не так уж сильно бьешь.

— Обычная процедура. Это Ларри Снайдер, мой друг.

Доктор приставил стетоскоп к моей груди, и я не мог ему помешать. Осмотрел он меня быстро, но тщательно. Закончив, он снял стетоскоп.

— Ну что там у него? — осведомился Пат.

— Его здорово отделали. Били кулаками. Пара пулевых шрамов.

— Он их заработал давно.

— Следы от ударов кулаком свежие. Кровоподтеки. Одно ребро...

— Ботинки, — перебил его я. — Я натер себе мозоль.

— Типичное состояние алкогольной интоксикации. По внешним признакам он далеко не в лучшей форме.

— Черт возьми! — разозлился я. — Он говорит обо мне в третьем лице!

Пат проворчал что-то невнятное и повернулся к Ларри:

— Твои предложения?

— Ну что ты можешь для него сделать? — усмехнулся доктор. — Такие люди не знают, как распорядиться собственной жизнью. Он снова влипнет в историю, как только ты выпустишь его из поля зрения. Ты купил ему новую одежду, но стоит ему очутиться на улице, как он тут же обменяет ее на какое-нибудь тряпье, а на полученные деньги вновь нажрется. И возвратится в еще более плачевном состоянии.

— Между прочим, я могу охладить его на денек-другой.

— Разумеется. Не сомневаюсь, что сейчас он в хороших руках, а дальше все зависит от его личной осмотрительности.

Пат приглушенно рассмеялся:

— Я чихать хотел на то, что он будет делать, когда уйдет отсюда. Лично мне он нужен трезвым на час.

Доктор как-то странно посмотрел на Пата, затем перевел взгляд на меня:

— Погоди... Так это тот самый парень, о котором ты мне рассказывал? Пат кивнул:

— Вот именно.

— Я полагал, вы друзья...

— Мы были ими когда-то. Но такая пьяная задница не может иметь друзей. Частный детектив Майк Хаммер превратился во вшивого пьяницу. А то, что когда-то мы были друзьями, для меня теперь пустой звук. Люди меняются, вот и он изменился. Сейчас он только одно звено дела. Во имя старых времен я проявляю к нему некоторую благосклонность. Но это только первый и последний раз. Ведь все равно он останется пьянью, а я полицейским офицером. Как бы я ни старался удержать его от пагубного образа жизни, он все равно будет делать то, что ему нравится, пока ему не сломают шею в пьяной драке.

Ларри сдержанно рассмеялся и потрепал его по плечу. Лицо Пата было суровым, я никогда не видел его таким.