Ричард Пратер - Отчаянное преследование

Ричард С. Пратер

Отчаянное преследование

Глава 1

Дверь с грохотом распахнулась.

— Ба... — начала она, но, увидев меня, в ужасе умолкла.

Я уставился на полуобнаженную девушку.

— Ой! — взвизгнула она. — Да вы же не бабушка!

— Верно, я Шелл Скотт, но и вы тоже не бабушка.

Девушка захлопнула дверь перед моим носом.

«Ага, — подумал я, — похоже, это то, что мне нужно».

Кровь во мне закипела, ибо я только сейчас сообразил, что видел такую красотку, которая смотрелась бы прелестно даже в лохмотьях. Но ее обрамлял лишь дверной проем, поэтому она казалась следующим этапом эволюции.

Я позвонил еще раз.

Зарумянившаяся красотка уже успела надеть тонкое голубое платье и весьма пристально оглядела меня, вероятно желая сравнять счет. Ее большие глаза скользнули по моим коротким волосам, торчащим, как недавно подстриженная трава, задержались на светлых, похожих на бумеранги бровях и слегка кривом носе. Встретив взгляд моих серых глаз, девушка несколько смутилась, что не слишком удивило меня. На все это ушло немало времени. Однако я не имел ничего против, поскольку голубое платье было очень тонким.

У нас с ней были примерно одни габариты, но, имея рост шесть футов два дюйма и вес двести пять фунтов, я мог утверждать, что она — крупная девочка. Ее рыжеватые волосы гармонировали с большими зелеными глазами, напоминающими сигнал светофора.

Девушка поморгала:

— Извините. Я и в самом деле решила, что это бабушка.

— Все в порядке, поверьте...

— Понимаете, она звонит, а сама исчезает. Это игра. Она и сейчас прячется где-то поблизости.

— Прячется? — Я огляделся. — Да, вон она, там в кустах.

Дом номер 844 стоял на Элм-стрит, приятной, усаженной деревьями улице в восточном Лос-Анджелесе. По обе стороны дорожки рос густой кустарник, за которым и впрямь пряталась бабушка.

Меня это ничуть не удивило. Сегодня после полудня я уже общался с человеком, утверждавшим, будто у него стеклянная голова, а потом еще с одним парнем, предсказавшим, что конец света наступит через шесть минут. По истечении этих шести минут он посмотрел на меня и завопил:

— Видите? Что я вам говорил?

Такова уж моя работа. Офис «Шелдон Скотт, расследования» располагается в центре Лос-Анджелеса. Я, частный детектив, веду законное и весьма важное расследование для комиссии Калифорнийского сената. В последние два месяца комиссия изучила лоббистскую деятельность и связанные с этим вопросы в штате Калифорния и недавно завершила слушания в Сан-Франциско. Слушания предполагалось возобновить в городском административном центре, и меня наняли неделю назад.

Работа комиссии конечно же широко освещалась в местной прессе. Слушания в Сан-Франциско временами довольно шумно выявляли свидетельства коррупции, взяточничества должностных лиц и отчасти шантажа, но ничего чрезвычайного. Ходили слухи, что людей, способных оказать наибольшее давление на законодателей, почти не потревожили или не тронули вовсе. Одна из лос-анджелесских газет муссировала версию могущественного «Тайного Босса», дергающего за веревочку сенаторов и других важных лиц. Серия статей называлась: «Кто он, мистер Босс?»

Комиссия получила множество сообщений от жителей Лос-Анджелеса — полезных, оскорбительных, а то и вовсе дурацких. В Лос-Анджелесе такое неизбежно. Даже безумные письма и телефонные звонки следовало проверить, ибо могло статься, что человек со стеклянной головой располагает полезной информацией. Часть моей работы и заключалась в том, чтобы профильтровать эти сведения. Сегодня после полудня я получил самые дикие. И одним днем дело не ограничится.

В дом номер 844 по Элм-стрит меня привело письмо, адресованное «Лоббистской комиссии» и подписанное «Зельда Бивеа».[1] «Я все знаю о мистере Боссе», — утверждала Зельда. Я поместил его в папку с другими, такими же «безнадежными» сообщениями, однако счел, что нельзя пренебрегать даже самым ничтожным шансом.

Но сейчас у меня опустились руки, ибо автор сидел там, в кустах.

Девушка, приблизившись ко мне, окинула взглядом кустарник:

— Бабушка, я тебя вижу. Выходи.

Кусты раздвинулись, и из них вылезла маленькая миловидная старая леди с розовым личиком, жидкими седыми волосами, в очках без оправы и в черном платье. Ее рост едва ли превышал пять футов, а вес — девяносто фунтов, даже вместе с листьями, запутавшимися в ее волосах.

— Здравствуйте. — Я был сама любезность.

— Ха! — Старушка уставилась на меня. — Вы что, один из них?

— Положим, сейчас я — один из Нас. А вот кто из нас Зельда Бивеа?

— Что?! — изумилась красотка, одернув свое голубое платье. — Я Зельма, — сообщила она, — а бабушка — Зельда. Но ее фамилия Моррис.

Я вынул письмо из кармана пальто.

— Это мое, — тут же заявила бабушка Зельда.

Я показал ей подпись «Зельда Бивеа».

— Я просто написала свое имя — Зельда. А последнее слово — не фамилия. Это значит «Берегись!», «Осторожно!» или «К бою!».

Я взглянул на девушку. Она улыбалась. В самом деле, очень забавно.

— О каком письме вы говорите? — полюбопытствовала Зельма.

Я передал ей конверт и объяснил, зачем пришел.

— Комиссия, расследующая лоббирование и тому подобное?

— Да.

— Прочитав об этом, мы с бабушкой заинтересовались, почему вы изучаете лобби. Ведь есть театральные лобби, гостиничные и прочие.

— Нет, мадам, — улыбнулся я. — Вы не совсем правы.

Девушка засмеялась и сообщила, что теперь и она, и бабушка знают об этом все. В обычное время я бы попытался держаться потверже и побыстрее перейти к делу, но этому воспрепятствовали большие зеленые глаза Зельмы, ее рыжие волосы и тонкое голубое платье. Она наконец перестала заливаться румянцем.

Я спросил Зельду о ее письме и о том, кто такой мистер Босс.

Она вынула листик из волос и уставилась на пальму.

Я повторил вопрос. Старушка тут же скрылась в кустах и на сей раз стала почти незаметна.

— Бабушка! — крикнула Зельма. — Немедленно вылезай оттуда.

— Не вылезу.

— Мадам, — вмешался я, — это же ваше письмо. Теперь, если вы...

— Я просто хотела немного пошутить с вами.

Я улыбнулся:

— Пошутить?

— Конечно, ведь я устаю от кроссвордов. Понятия не имею, кто такой мистер Босс, просто читала об этом в газетах.

— Вот оно что.

Я лелеял надежду, что никто не пройдет сейчас по улице и не заметит, как я беседую с кустами. В этом городе полно людей, которые уцепятся за это.

— Я написала много писем обо всем на свете, и не только вам. Вы же не сумасшедший, верно?

— Не... Нет, не сумасшедший. Но только не пишите больше писем, ладно?

— Не буду. А можно мне взять мое письмо?

— Боюсь, что нет. Оно должно храниться в архивах комиссии.

— Ну и бог с ним.

Зельма стояла в дверях в своем свободном голубом платье.

— Что ж, полагаю, больше мне нечего здесь делать, — заметил я.

— Вы могли бы снова позвонить в дверь.

— Вот именно. До свидания.

Направившись к своему «кадиллаку», припаркованному у края тротуара, я оглянулся. Снова позвонить в дверь? О чем это она говорила? Заперев дверь, Зельма ушла, и, возможно, слишком далеко. Что ж... Я сел в машину и поехал к центру. Зельма, конечно, хороша, но Пола куда красивее, да и с бабушкой ее я никогда не встречался.

Пола выполняла кое-какую секретарскую работу для комиссии, и я познакомился с ней, когда сам только начинал продвигаться в этой организации. Сейчас, когда я вернулся в административный центр, Пола сидела в большом конференц-зале с тремя сенаторами и писала под диктовку Бизли.

Взглянув на меня, она широко улыбнулась и тут же снова занялась стенографией. Все четверо сидели за большим столом красного дерева, но, похоже, собирались расходиться — ведь уже давно стемнело. Закончив диктовать, Бизли посмотрел на меня:

— Скотт! Нашел что-нибудь?

— Да. Один сообщил мне, что мы настраиваемся на его волну, другой предрек конец света и заставил меня ждать этого события вместе с ним. А еще я обнаружил старую леди, живущую в кустах.

— Скотт, сколько раз объяснять тебе, что дело обстоит очень серьезно? — возмутился Бизли.

Он делал мне выговор. Черт с ним!

— И человека со стеклянной головой, — добавил я. — В общем, не слишком полезного. Пожалуй, даже легкомысленного.

Судя по выражению лица Бизли, я собирался выхватить оружие. Мне почему-то казалось, что у него в кобурах два кольта. Должность Бизли называлась так: председатель сенатской комиссии по изысканию фактов лоббистской деятельности. Этот худощавый крепкий человек напоминал мне шерифа на Диком Западе, который немного расслабился, очистив город от бродяг и бандитов. Разумеется, он стрелял только им в спину. Бизли считался весьма компетентным, и меня отчасти восхищала его установка: «Давайте закончим эту работу и начнем следующую». Но Бизли был начисто лишен чувства юмора.