Линда Ла Плант - Вне подозрений

Линда Ла Плант

Вне подозрений

Посвящается моему сыну Лоркану Уильяму Генри Ла Планту

ГЛАВА I

Суперинтендант Лангтон поглядел на лица мертвых женщин.

У всех шести они были безрадостными, с одним и тем же затравленно-обреченным выражением. Их роднили и возраст — около сорока и за сорок, — и профессия. Судя по документам, первую жертву задушили двенадцать лет назад.

Прошло полгода с тех пор, как обнаружили последнюю жертву, — и она была мертва по меньшей мере восемнадцать месяцев. Лангтон приехал в Квиннз Парк, чтобы пронаблюдать за ходом расследования. Ни подозреваемого, ни свидетелей так и не нашли, однако он начал проверять, каким способом убили этих женщин, и вскоре выявил — одно за другим — пять аналогичных и нераскрытых дел.

Он был уверен, что всех женщин убил один и тот же человек, но пока совершенно не представлял себе, кто этот убийца. Дела на глазах превращались в глухие и тупиковые, и ему еще не приходилось сталкиваться с подобными «висяками». Лангтон не сомневался лишь в одном, и тут его поддерживали эксперты, — убийца не намерен останавливаться: вскоре появится очередная жертва.

Их находили случайно, спустя месяцы и даже годы — отвратительные открытия не вызывали шумихи в прессе и на телевидении. И Лангтона такой порядок вполне устраивал: домыслы и паника могли только повредить его поискам, а на проституток предупреждения полиции обычно не действовали. Вспомнить хотя бы йоркширского потрошителя. Заголовки газет пестрели его именем, по телевидению показывали его фотографии, и так продолжалось несколько лет. А поймали этого головореза в его собственной машине, где он преспокойно занимался любовью с уличной шлюхой. Да, предупреждать проституток низшего пошиба бесполезно — они готовы на все, когда им нужны деньги на наркотики или на оплату жилья, для их детей или для сутенеров.

Лангтон перелистал последнюю партию дел о пропавших без вести. Ему бросилась в глаза одна фотография. «Мелисса Стивенс», — прочел он. Согласно сообщению, ей было семнадцать лет. Очаровательная юная девушка со светлыми волосами до плеч и нежной улыбкой. По сравнению с другими жертвами она выглядела как невинный ангел. Почему же ее фотография завершала этот каталог?

Лангтон отложил досье с подробным описанием внешности девушки и вернулся к делам пропавших проституток, которым было под сорок и за сорок лет. Он снова пристально посмотрел на их потасканные лица. И отметил, что среди них немало уроженок Европы, имелось и несколько русских.

Помощник Лангтона, сержант Майк Льюис, прервал его размышления.

— Что-то уж больно молода. И никак к этому делу не подходит, — проговорил он, наклонился над столом и взял фотографию Мелиссы.

— Да, понимаю. Вот почему я и отложил ее досье.

На первых порах их группа сосредоточила поиски в одной небольшой местности, но теперь решила раскинуть сеть пошире, включив Манчестер, Ливерпуль и Глазго. Они проводили мониторинги пропавших, обращая особое внимание на проституток как потенциальных жертв.

Слабое утешение, но ничего иного Лангтон пока сделать не мог. А вот новая жертва может стать для них жизненно важной зацепкой и вывести на след серийного убийцы.

— Вы слышали о Хадсоне? — спросил Льюис.

— Нет. А что с ним?

— Он совсем разболелся и успел позвонить перед отправкой в больницу. Возможно, с ним что-то серьезное.

— Вот дерьмо! Босс и без того хочет нас подсократить. Мы потеряем половину команды, если вскоре не добьемся результата.

— Ну, наверное, он выбыл ненадолго.

Лангтон закурил сигарету.

— Подыщи кого-нибудь на его место, и побыстрее.

— О’кей.

Через час Льюис положил на стол Лангтона полдюжины папок с личными делами сотрудников.

— Господи! И это все, что ты смог собрать?

— У них больше ничего нет.

— Оставь их мне. А я тебе потом верну.

Льюис закрыл дверь и отправился к своему столу. Лангтон принялся подыскивать замену Хадсону. В первой папке хранились документы служащего, с которым он уже работал и они не поладили. Он открыл следующую.

Досье сержанта Анны Трэвис произвело на него впечатление. Она окончила факультет экономики Оксфордского университета и прошла обычную восемнадцатинедельную подготовку в Хендоне, после чего стала полицейской служащей в отделе быстрого реагирования. Ко времени завершения испытательного срока ее пригласили в отдел ограблений и краж со взломом местного отделения полиции, а чуть позже она перешла в отдел преступлений. В характеристике, составленной ее шефом-суперинтендантом, выделялась фраза, подчеркнутая красной линией: «Трэвис показала себя в высшей степени активной сотрудницей».

Остальные документы ее послужного списка Лангтон просмотрел с меньшим интересом. Если судить по схеме «Высших возможностей профессионального развития», напрашивался четкий вывод — Трэвис быстро продвигалась по служебной линии. А заполненный ею листок с перечнем мест работы невольно заставил его улыбнуться: ограбления, кражи со взломом, общественная безопасность. Она не работала лишь в отделе убийств, хотя, как он заметил, трижды безуспешно подавала заявления о переводе туда. Лангтон ознакомился с ее досье и почувствовал свой возраст. Он немного приуныл, но продолжил чтение. Не без раздражения воспринял блестящие рекомендации ее начальства, словно проглотил щепотку соли. Ему нужна была не одаренная выпускница Оксфорда, а человек с инициативой, знающий, что творится на улицах. Внимание Лангтона привлек последний абзац, и он выпрямился, прочитав слова: «Анна Трэвис — дочь покойного суперинтенданта Джека Трэвиса». Он задумчиво постучал ручкой по досье: Джек Трэвис был его учителем.

В соседнем кабинете Майк Льюис торопливо отвечал на телефонный звонок. Потом он просунул голову в открытую дверь комнаты Лангтона.

— Шеф?

Лангтон рассеянно отвел взгляд от стола.

— Кто это звонит?

— Не могу сказать. Мне не представились. Вы хотите поговорить или нет?

— Да, да, — откликнулся Лангтон и снял трубку. — Останься.

Майк перелистывал бумаги, пока Лангтон отрывисто спрашивал:

— Сколько лет? И кто там? О’кей, спасибо. Верните мне. Я оценю.

Лангтон повесил трубку.

— На Клапхэм Коммон только что найден труп. Не думаю, что это связано с нашими жертвами. Очевидно, убита молодая девушка. Но они только что отправились по вызову.

Он задумчиво повернулся в кресле.

— Майк, ты знаком с суперинтендантом Хеджесом? Наверное, ты его видел — у него короткая стрижка, круглая голова и, кроме себя, он никого не замечает.

— Да, я его знаю. Настоящая задница и сукин сын, вот кто он.

— Он ведет это дело. Сам понимаешь, труп нашли в его квартале. Но если мы получим еще какие-то подробности, возможно, мне захочется вмешаться.

Майк поглядел на фотографии, разложенные на столе.

— По-вашему, это может быть пропавший ангелок, Мелисса Стивенс?

— Вполне вероятно. — Лангтон собрал документы и поднялся из-за стола. — Включи в нашу группу эту Анну Трэвис.

— Кого, эту новенькую?

— Угу.

— Да она же никогда не работала в отделе убийств.

Лангтон надел пальто, неловко сунув руки в рукава.

— Ее отцом был Джек Трэвис. Кто знает, вот я сейчас ткнул ручкой наугад в досье его дочери, и, возможно, это хорошая карма.

Он остановился у двери.

— Как бы то ни было, при нашем нынешнем рейтинге дело нам может и не достаться. Если шеф положит все материалы в архив, у нас сохранится лишь «скелет» команды. А потом и другие наши дела перекочуют на полки архива и осядут там навсегда. Спокойной ночи.

Льюис вернулся к столу в ситуационной комнате и набрал номер Анны Трэвис.

На следующее утро, без четверти восемь, Анна Трэвис уже сидела в патрульной машине, спешно выехавшей к месту убийства. Хотя ей сказали, что она всего лишь должна будет заменить заболевшего сотрудника, Анна не смогла скрыть волнение. Наконец-то она начнет работать в том отделе, в той среде, о которых давно мечтала, и заниматься тем делом, к которому так напряженно готовилась.

Вместе с ней в патрульной машине ехали Льюис и другой детектив, сержант Баролли. Широкоплечий Майк Льюис был склонен к полноте, а круглое лицо и румяные щеки придавали ему вид завзятого оптимиста, не привыкшего падать духом. В сравнении с ним Баролли казался невысоким, по-итальянски темноволосым и темноглазым, но говорил с характерным акцентом восточного Лондона.

Когда они притормозили у стоянки в Клапхэм Коммон, она заметила фургон судебно-медицинской лаборатории и несколько машин без номеров. Полицейские кордоны не позволяли проходить никому, кроме своих, однако для фургона с продовольствием было сделано исключение. Он уже остановился, и ее коллеги толпились вокруг него в очереди за пирожками и сандвичами.