Илья Деревянко - Бросок кобры

Илья Деревянко

Бросок кобры

Все имена, фамилии, прозвища действующих лиц, равно как и названия городов, аэропортов, улиц, фирм, политических партий, гостиниц, и т. д. вымышлены. Любые совпадения случайны.

Пролог

22 сентября 2005 года.

Окраина г. Заславска Н-ской области.

18 часов 45 минут.

Относительно теплый солнечный день сменился холодным неуютным вечером. Небо заволокло сплошными белесыми тучами, похожими на застиранные простыни. Поддувал промозглый ветерок. Сидящие в засаде эфэсбэшники зябко поеживались. А из одиноко стоящего двухэтажного дома, вокруг которого они сосредоточились, злобно лаял мегафон с кавказским акцентом:

– Миллион доллар давай! Верталот давай! Чэрез пят минут заложник убиват начном! Когда заложник кончица, бомба взрыват будэм! Нам тэрят нечэго!!!

– Заколебали, чурки гребаные, – сквозь зубы процедил старший опергруппы – высокий, сероглазый блондин атлетического сложения. – Под кайфом все, как пить дать! И впрямь начнут людей расстреливать. Сколько там у них, Костя?

– Пятеро, – взглянув на зеленовато отсвечивающий экран тепловизора, ответил плечистый мужчина лет тридцати с небольшим.

– Погоди, погоди! – также посмотрев на экран, нахмурился «блондин». – Вон те четыре большие яркие точки, рассредоточенные у окон, – наши «клиенты». Пять точно таких же в углу – заложники. Это понятно. А что за пятнадцать крохотных точек в правом крыле первого этажа?!

– Так там зверюшки. Кошечки, собачки, – слегка улыбнулся плечистый. – Они же ветеринарную клинику захватили, вместе с двумя врачихами и тремя посетительницами. Клиника частная, с претензией на элитность. Здесь животных и на стационаре лечат.

– Верталот давай! Миллион доллар! Три минута асталас! – вновь заорал магафон.

– Запаздывает спецназ, – покосившись на часы, проворчал блондин. – «Омега», блин! Элитное подразделение!.. «Без них не начинайте, это приказ!» – желчно передразнил он кого-то. Вероятно, начальство. – А отморозки обколотые наглухо! – старший группы с трудом сдерживал раздражение. – Через пару минут получим первый труп, без вариантов. Или попытаемся взять гадов собственными силами?!

– Нереально, – возразил «плечистый». – Подступы к дому отлично просматриваются с их позиций, а видимость еще хорошая. Понапрасну ребят угробим. Разве что прожекторами стрелков ослепить?.. Но у нас, к сожалению, всего один. Нет, без спецназа не справимся! Давай попробуем зубы им заболтать, время потянуть...

– Адын минута! – гортанно напомнил мегафон.

– Зубы, говоришь, заболтать?! – мрачно усмехнулся блондин. – Этим безбашенным наркоманам?! А впрочем. – В серых глазах вдруг вспыхнула какая-то страшноватая веселость. – Ладно! Была не была!.. Овчаренко, бегом принеси рюкзак с конфискатом, берцы моего размера и боевой нож, – велел он ближайшему оперативнику, повернулся лицом к дому и, сложив ладони рупором, крикнул: – Эй, ты там, не знаю, как по имени. Говорить хочу! Конкретно по делу!

– Гавары, – после короткой паузы разрешил мегафон.

– Вертолет и деньги будут немного погодя. Сам понимаешь, время нужно! А пока я предлагаю небольшую сделку. Вы отпускаете заложниц, а взамен берете меня: безоружного, без бронежелета, без «разгрузки», со связанными за спиной руками. Я даже готов раздеться до пояса, чтобы ты не сомневался.

– А ти кто такой? – спросили из дома.

– Неужто не знаете? – делано изумился блондин. – Я руководитель операции, майор ФСБ, Герой России Дмитрий Корсаков – персональный кровник восемнадцати чеченских и ингушских тейпов... Кроме того, сегодня я собственноручно застрелил двух ваших товарищей, Салмана и Ильяса. Давай, джигит, решай, кто для тебя важнее. Пять глупых перепуганных баб или тип вроде меня. И еще учти, если откажешься – мое начальство, не задумываясь, потравит вас газом вместе с заложниками. Бомбу взорвете – да и хрен с вами и с ними. (Это не я, это начальство так считает.) Но мою жизнь оно постарается сберечь, и у вас появится гораздо больше шансов для успешного торга. Думай, как там тебя...

– Рашид, – хрипло донеслось в ответ. – Родной брат убитого тобой Салмана. Ты хочешь умереть, русский?!

– Не твоя печаль, – бесшабашно улыбнулся светловолосый майор. – Отвечай как мужчина: да, нет. Или ты боишься меня? Связанного, безоружного?!

– Я не боюс сто такой сабак! – яростно взревел Рашид и, немного успокоившись, добавил: – Веревка не вэру! Гнилая подсуните! Пусть будэт наручник. А отпустим ми толка три баба. Два оставым. Трахать мал-мал будэм. Я сказал! Другой вариант – нэт!

– Не торопись, Рашид, – спокойно посоветовал командир группы, – за тех двух женщин мы вернем изъятый у вас товар. В противном случае его сожгут на ваших глазах!

Полторы минуты мегафон молчал. Очевидно, дети гор лихорадочно соображали, что представляет собой большую ценность – пять килограммов героина или «два русский баба». Как и следовало ожидать, героин перевесил.

– Дагаварылыс! – гаркнул Рашид. – Наручник одэвай спэрэди. Дэржишь рукзак с товар. Прошол дэсат шагов – отпускаем три баба. Прошол двадцат – астальной. Папробуешь убэжат – перестреляем всэх! Ты понял, русский?!

– Ага, понял, – заверил блондин, разоблачаясь по пояс и стягивая с себя бронежилет.

– Ты рехнулся, Дима! – тихо сказал плечистый. – Они же тебя на куски порежут: медленно, не спеша, со вкусом. И торговаться будут так: «Через пят минут кидаем палец майора, через дэсат минут – ступню...» А при штурме однозначно убьют.

– Костя, не каркай под руку, – проворчал командир группы, аккуратно шнуруя берцы. – Отрежут – не отрежут... убьют – не убьют... Посмотрим там по обстановке! – Он сунул в левую берцовку боевой нож острием вниз, прикрыл рукоять штаниной и вытянул вперед обе руки: – Надевай «браслеты»!

С угрюмым видом плечистый застегнул на кистях товарища хромированные наручники.

– Теперь последнее, – скованными руками блондин поднял с земли рюкзак. – Они, полагаю, отправятся встречать меня всей кодлой. Если и оставят стрелка, то одного, не более, и вон в том окне, откуда удобнее всего расстрелять идущих по двору женщин. В общем, когда скроюсь в дверях, направьте на окно прожектор и откройте плотный прицельный огонь. Стволов минимум из пяти. Понятно?

Плечистый неохотно кивнул, хотел что-то сказать, но удержался и лишь обреченно махнул рукой.

– Не вешай нос, Костя! – подбодрил его добровольный заложник. – Не стоит хоронить меня раньше срока. А если даже... – Он вдруг умолк, странновато улыбнулся и крикнул, обращаясь к бандитам: – Я готов! Начинаем!!.

Четверых засевших в здании и вооруженных автоматами абреков звали Рашид, Мустафа, Саид и Тимур. Они являлись остатками крупной чеченской банды, промышлявшей торговлей героином, поддерживавшей тесные связи с мятежниками в родных краях и отсылавшей им значительную часть денег, вырученных за наркотики. Кроме того, по личному приказу Басаева банда готовила теракт на одном из н-ских рынков, для чего ныне покойный главарь Салман приобрел у земляков компактное, но мощное СВУ[1]. Порядка ста килограмм в тротиловом эквиваленте. Взрыв планировался на утро ближайшей субботы.

Но сегодня днем банду внезапно накрыло ФСБ, причем шестерых участников убили при задержании. Семерых взяли живьем, а четверым вышеуказанным удалось выскользнуть из капкана и оторваться от преследования на той самой машине, в багажнике которой хранилась бомба. Правда, «оторвались» они ненадолго, но этого времени хватило на то, чтобы захватить ветеринарную клинику и пять из находившихся там людей. Двух врачих да трех посетительниц. Еще двое, сторож и санитарка, сумели удрать через черный ход. Как правильно утверждал старший группы эфэсбэшников, джигиты были «под кайфом» и, выдвигая свои бредовые требования, нисколько не блефовали. Они действительно собрались убивать по очереди заложниц, а потом, когда в здание ворвутся штурмующие, активизировать СВУ и похоронить под обломками как можно больше «неверных». Однако неожиданное предложение Корсакова кардинально изменило их планы.

– Я слышал об этом майоре, – сказал по-чеченски Рашид. (После гибели Салмана наиболее авторитетный среди присутствующих.) – Палач еще тот! У него руки по локоть в вайнахской крови, но в смелости ему не откажешь! Убил моего брата и добровольно сдается мне в плен, желая спасти ЭТО. – Авторитет презрительно сплюнул на сгрудившихся в углу, нервически вздрагивающих женщин. – Смелый, но... дурак! – затянувшись папиросой с шалой[2], ухмыльнулся наркоторговец. – Идет на верную смерть ради пятерых грязных шлюх, цена которым три рубля в базарный день... Эй ты, – пнул он ногой молоденькую девушку с крупными бриллиантами в ушах. – Атсасош у мэня, если не убью?!

– Да-а-а!!! – истерически всхлипнула заложница.