Кристина Старк - Гончие Лилит Страница 2

– Ваш кофе! – громко сказала я.

– Твои чаевые. – Лилит протянула мне белый конверт.

– Благодарю. – Я взяла конверт, намереваясь сунуть его в карман фартука, и моя рука замерла в воздухе. Он оказался тяжелым: примерно столько же мог бы весить конверт с моей зарплатой за месяц. Я приоткрыла его, мельком взглянула на пачку купюр и положила конверт на стол.

– Что это?

– Это твои волосы, Скай.

– Нет, это больше похоже на чертову кучу налички, – возразила я.

Лилит отхлебнула кофе и улыбнулась мне акульей улыбкой.

– Именно столько стоит наращивание. Волосы цвета раскаленной лавы, тяжелые, как смертный грех, и достающие до самой задницы, – уже завтра у тебя будут такие. Генетика – это на всю жизнь только для тех, кто боится плюнуть ей в лицо. Ты чувствуешь, как океанский ветер из твоей мечты становится чуть реальнее? Если есть волосы, о которых ты мечтала, то будет и ветер, который их растреплет. Будет и мужчина, которому понравится запускать в них пальцы. Будет и бриллиантовая диадема, которая украсит твои локоны…

– Я не могу взять ваши деньги, – заявила я. Правда, не так уверенно, как следовало бы.

Я в любом случае оставлю этот конверт на этом столе, милая. Не осмелишься взять ты – возьмет кто-то другой. Кто-то другой заберет себе то, что предназначается тебе.

Я судорожно сглотнула и снова взъерошила волосы – неосмысленный жест, который останется со мной даже тогда, когда моя короткая стрижка а-ля «курсантка военной академии» уйдет в прошлое.

Кто-то из посетителей разбил стакан, и мне требовалось уже лететь на помощь с тряпкой и веником, но я осталась стоять на месте, словно загипнотизированная.

– Это не деньги, Скай, – это соленый ветер, который молекула за молекулой просачивается сквозь закрытые двери и окна. Это шум океана, который ты можешь услышать, если осмелишься вытащить затычки из ушей. Это твоя свобода, от которой тебя отделяет тонкая, как целлофан, пленка твоих сомнений. Разве это так сложно – взять то, что предназначается тебе, и не испытывать при этом угрызений совести?

Моя рука словно против моей воли потянулась к конверту, взяла его и спрятала в карман фартука. Лилит взболтала остатки кофе в чашке и одобрительно кивнула.

– Но ты должна помнить кое о чем. К красивым волосам прилагаются кабриолет, океан и свобода. И никак иначе.

– Господи, о чем вы вообще говорите? – выдохнула я.

– Эй, у нас тут осколки стекла и все разлилось! – возмутился неуклюжий посетитель.

– Подождешь, пока я делаю заказ! – крикнула ему Лилит, придерживая меня за руку. – Во-первых, давай обойдемся без Господа, здесь только мы с тобой, и я не потерплю свидетелей вроде Него. А во-вторых – я предлагаю тебе работу, Скай. Через год, в этот самый день, ровно в… – Лилит бросила взгляд на маленькие золотые часики на запястье, – ровно в одиннадцать четырнадцать ты будешь уже внутри своей мечты. С волосами цвета дьявольской глотки – и будешь нестись на спортивном «мерседесе» вдоль океанского побережья…

– А можно нам тряпку, или хотя бы… – умоляюще произнес посетитель, разбивший стакан минуту назад.

– Да! Бегу! – бросила я через плечо, но Лилит крепко держала меня за руку и продолжала свой гипнотизирующий монолог:

– А рядом с тобой будет сидеть…

– Ченнинг Татум! – закончила я и нервно хохотнула.

– Бесовка, – подмигнула мне Лилит. – Он женат, и у него маленькая дочурка – но мне нравится ход твоих мыслей! Примерно через год рядом с тобой будет сидеть мужчина, о котором большинство женщин может только грезить, и ему будет необыкновенно интересно твое общество. Но за рулем будешь ты, потому что машина будет твоей. Спортивный «мерседес» класса «люкс», ты не ослышалась. На твоем запястье будут тикать не «Касио», а как минимум «Лонжин» за две тысячи баксов. А запах лука ты будешь ощущать, только если зайдешь в дорогой ресторан и закажешь французский луковый суп с грюйером и гренками. Он будет пахнуть о-о-чень аппетитно, куда лучше, чем пахнет здесь. Но все это будет, только если…

– СКАЙ! – раздался голос нашего менеджера Джонни – холодный и колючий, как колотый лед.

– Ты поняла, – закончила Лилит и взъерошила свои волосы точно так же, как это делала я. Но если я после этого приобретала вид потерянного серого котенка, то в Лилит с взлохмаченными черными волосами сразу проступила какая-то дьявольщинка, проявилось что-то от ведьмы, от потустороннего существа.

– Если я наращу волосы, только в этом случае? – догадалась я.

Очередная улыбка акулы подтвердила мои догадки.

– Хорошо, подумаю! – пообещала я, лишь бы поскорей отделаться от общества странной новой знакомой. Потом кивнула ей на прощание и помчалась к Джонни, который уже начал выметать осколки из-под стола. Я присела рядом и принялась промокать тряпкой разлившееся пиво.

– Ну наконец-то, Скай, – проворчал Джонни, – а я уж было подумал, что эта дьяволица тебя загипнотизировала. – Что она хотела?

«Мою душу, Джонни, кажется, ей нужна моя душа…»

Глава 1

– Хочешь послушать историю про Скай Полански, королеву крыши? То есть про меня. К моей квартире относится часть крыши дома, где моя мать устроила сад и выставила коллекцию глиняных котов. Знаешь, отличное вышло место для ничегонеделания. В те дни, когда нет дождя или ветра и не нужно работать, мне нравится лежать на крыше, смотреть в небо и мечтать…

– О чем?

– Только не смейся. Мне с детства нравилось представлять себя королевой. Королевой кого-нибудь. Драконов. Вампиров. Древних Римлян. Современных шведов… Какая разница кого, самое главное – осанка, белые перчатки и наследник престола, держащий тебя за руку. Пока мама была рядом, охраняя мое безмятежное детство, я мечтала о том, как стадо боевых драконов однажды преклонит передо мной головы. Как меня возьмет в жены принц вампиров – наденет мне на голову рубиновую корону. Или как я встречу прекрасного незнакомца где-нибудь в кафе, и он окажется не только моим будущим мужем, но и королем какой-нибудь маленькой страны. Мало, что ли, современных королевств на этом свете? Андорра и Бельгия, Испания и Нидерланды, Лихтенштейн и Люксембург, Дания и Монако, Швеция и Норвегия! Да принцев везде полно, и они наверняка путешествуют по городкам вроде моего и заходят в кафе выпить капучино и съесть пончик… Ну и, знаешь, флиртуют с официантками…

– О да.

– А потом моя мать решила, что есть места куда более подходящие для нее, чем наша скромная квартира, наш убогий город, наша бренная Земля. Кто-то поманил ее в мир золотых небес и розовых облаков, и она нашла отличное средство для телепортации: таблетки. Отправила в свой желудок все, какие только нашлись у нас дома. Все до последней. Даже мое средство от изжоги. В тот же самый день, когда я обнаружила ее на крыше – лежит на спине и смотрит в небо невидящими глазами, – меня покинули грезы о будущем королевстве. Погибли боевые драконы, рассыпались в прах вампиры, прекрасные принцы поменяли билет и вместо ирландской глубинки решили отправиться на Филиппины. У меня осталась только крыша с коллекцией глиняных котов и засыхающая герань в горшках.

– Соболезнования, Скай.

– Да, пришлось забыть про колледж и начать вкалывать. Джонни взял меня на полную ставку в «Голову турка». Пятьдесят часов в неделю я бегала между столиками, разнося яичницу и жареный бекон, пиво и виски, драила посуду, вытирала пролившийся алкоголь и блевоту, собирала окурки и соскабливала со столешниц жвачку… Если бы принц Андорры переступил порог этого заведения, я бы предпочла спрятаться в подсобке и не вылезать оттуда, пока его королевское высочество не уйдут. Слишком унизительно встречать принца в застиранном фартуке. Да и вообще, настоящие принцы даже не смотрят на таких, как я.

– Выпей-ка. За мой счет.

– Мерси, – сказала я, вытирая капающие на барную стойку слезы.

«Голова турка» закрылась час назад. Остались только я и бармен Хьюго. Я только что дополировала последний стол, а Хьюго домыл последний грязный стакан. Теперь мы сидели друг напротив друга и болтали по душам. Верней, я болтала и плакала, а Хьюго слушал и кивал. Кто-то когда-то сказал мне, что бармен – это три в одном: психолог, священник и лучшая подруга. Кажется, пока я говорила, Хьюго не проронил и десятка слов, но я чувствовала, что он на моей стороне.

Оранжево-красный коктейль в большом стакане, украшенном долькой апельсина, видимо, тоже был частью всесторонней поддержки.

– Да, «Секс на пляже»[2] – именно то, чего мне сейчас не хватает, – вздохнула я и сделала большой глоток.

– Точно не помешает, – подтвердил Хьюго.

Глубокая ночь, барная стойка, одинокая зареванная девушка, красивый загорелый мужчина в черной рубашке с закатанными рукавами (видно каждый волосок на крепких предплечьях) и больше никого. Эта сцена могла бы быть ужасно романтичной, если бы не особый генетический код Хьюго, который повелевал ему любить только мужчин. Флиртовать с ним было так же бессмысленно, как заигрывать с фонарным столбом.