Антон Иванов - Загадка театральной премьеры

Глава I

Лешка пребывает в полном недоумении

— Да говорю же тебе! — воскликнул Пашков. — Я сам ничего не понимаю. Поэтому и решил с тобой посоветоваться.

— Тогда сперва объясни, что тебе непонятно, — отозвался Олег.

— Мне пока все непонятно, — ответил Лешка.

— Честно сказать, мне тоже, — усмехнулся Олег. — Давай объясни как следует.

— Я слышал голоса, — объявил Пашков и умолк.

Олег невольно улыбнулся.

— Между прочим, ничего смешного, — снова заговорил Лешка.

— А я и не смеюсь, — уже совершенно серьезно ответил Олег. — Чего тебе эти голоса сказали?

— Они не говорили, а пели, — внес некоторую ясность Лешка.

— Так это, наверное, у соседей радио или там телевизор, — предположил друг.

— При чем тут радио или телевизор! — возмутился Лешка. — Русским языком тебе говорят: это было совсем не такое пение.

— А какое? — решил уточнить Олег.

— Совсем другое, — откликнулся Лешка.

— Может, тебе приснилось? — с надеждой произнес Олег. — Ты когда это пение слышал?

— Вчера, — сказал Лешка.

— Ночью? — задал новый вопрос Олег.

— Нет, днем, — ответил Пашков. — В пять часов. Точнее, в семнадцать ноль-ноль.

— А Сашок тоже слышал? — поинтересовался Олег.

— Не слышал, — покачал головой Лешка. — Я один сидел дома.

— Понятно, — не сводил Олег глаз с Пашкова. — Значит, ты просто сидел, а потом услышал странное пение?

— Вообще-то я занимался, — начал объяснять Лешка. — Задачки по физике делал.

— Тогда ясно, — снова не смог сдержать улыбки Олег. — Наверное, ты просто заснул над задачами. Вот у тебя кто-то во сне и пел.

— И не думал засыпать, — возразил Пашков. — В отличие от некоторых я люблю физику. Мне интересно.

— Черт с ней, с физикой, — перебил Олег. — Давай ближе к делу. Значит, ты делал задачи…

— Ну, — подтвердил Пашков. — Три уже были сделаны. Я как раз взялся за последнюю. Только условие записал, тут и началось…

— Да что началось-то? — уже хотелось скорей добраться до сути Олегу.

— Я сперва вообще ничего не понял, — пожал плечами Пашков. — Просто мне вдруг как-то жутко сделалось. Прямо мороз по коже.

— То есть? — переспросил Олег.

— Без то есть, — угрюмо изрек Лешка. — Это, знаешь ли, объяснить очень трудно. Я бы даже сказал, невозможно. Просто сидел, делал физику, и вдруг мороз по коже.

— Интересно, — покачал головой Олег.

— Это, может, тебе интересно, а мне тогда было совсем неинтересно, — внес ясность Пашков.

— Ну, а потом что случилось? — продолжал расспросы Олег.

— Потом они запели, — угрюмо произнес Лешка.

— Они? — внимательно посмотрел на него Олег. — Значит, у тебя там пел не один человек?

— Точно, — подтвердил Пашков. — Только, по-моему, это были не люди.

— Почему ты так думаешь? — не понял Олег.

— Да голоса какие-то нечеловеческие, — пояснил Лешка.

— А сколько их было? — поинтересовался Олег.

— Не знаю, — задумался Пашков. — Но, по-моему, трое.

— А голоса-то мужские или женские?

— Ну, вообще-то они довольно высокие, — медленно проговорил Пашков. — Хотя и не очень. Говорю же тебе: людей это мало напоминает. Если бы просто какие-нибудь три тетки пели, я бы не испугался. А это был такой жуткий хор… — И Лешка снова умолк.

— А что они хоть пели-то? — хотелось выяснить Олегу.

— Не знаю, — пожал плечами Пашков. — Я ни одного слова не разобрал. Прямо как во сне. Тебе что-то говорят, а ты не врубаешься.

— Слушай, Лешка. Может, тебе и впрямь все это приснилось? — с надеждой спросил Олег.

— Я же не чокнутый, чтобы по поводу своих снов советоваться! — послышалась обида в голосе Лешки.

— Да ладно тебе, — хлопнул его по плечу Олег. — Я просто так, на всякий случай спросил. Значит, слова у песни были какие-то непонятные?

Лешка кивнул.

— Совсем непонятные.

— Слушай, а откуда они доносились? — осведомился Олег.

— Да ниоткуда, — внес еще одну ошеломляющую деталь Лешка.

— То есть как ниоткуда? — снял и снова водрузил на нос очки Олег. — Ты же, Лешка, все-таки слышал пение?

— Слышал, — подтвердил Лешка. — Оно у меня прямо будто в мозгу возникло.

Олег какое-то время молча разглядывал друга. Затем с тревогой произнес:

— А ты, Лешка, в последнее время случайно никаких лекарств не принимал?

— Лекарств? — изумился тот. — У меня же здоровье как у слона. Даже насморка в последние два года не было.

— Ну, я думал, может, какая-нибудь аллергия, — смутился Олег. — Знаешь, бывают такие лекарства с побочными эффектами…

— Это от которых у людей глюки делаются? — с обидой в голосе спросил Лешка. — Успокойся, я такого не принимаю.

— Может, вы с Сашком вчера какой-нибудь очередной химический эксперимент проводили? — выдвинул новую версию Олег. — Вот и надышались вредными парами.

— Ты на что намекаешь? — окончательно обиделся Лешка. — Еще скажи, будто мы с Сашком клей «Момент» нюхали.

— Не передергивай, — смутился Олег. — Я просто хотел проверить. Вы же с братаном Сашком вечно какие-нибудь эксперименты проводите. Могли случайно и надышаться.

— Не могли, — отрезал Пашков. — У нас с Сашком всегда четкий расчет и полная техника безопасности.

— Ну, положим, опыты ваши иногда выходят из-под контроля, — словно бы скользь отметил Олег.

— От случайностей никто не застрахован, — с большим чувством собственного достоинства отвечал Лешка.

— Вот именно, — улыбнулся Олег. — Значит, вы с Сашком вчера все-таки что-то производили?

— Да ни фига мы не производили! — заорал Лешка. — Где он, Сашок-то? Он у меня совершенно от рук отбился. Третий день уже со своими до позднего вечера пропадает.

— С Санькой и Ромой, что ли? — спросил Олег.

Это были одноклассники Лешкиного младшего брата-погодка Сашка.

— Именно, — кивнул Лешка. — Чего-то они задумали. Я пробовал выяснить, но Сашок молчит, как партизан на допросе.

— Значит, Санька ему ничего говорить не велела, — предположил Олег.

— Я тоже так думаю, — согласился Лешка. — Но это — личное дело Сашка. Меня сейчас больше голоса волнуют.

— Меня тоже, — кивнул Олег. — Значит, ты совершенно уверен, что вчера не мог ничего нанюхаться?

— Слушай, — заходили желваки по лицу Пашкова. — Не буди во мне зверя. Ты сам, Олег, прикинь. Если бы я, к примеру, и впрямь чего-нибудь нанюхался, то на фига бы сейчас спрашивал у тебя совета?

— В общем-то, да, — показались его рассуждения логичными Олегу. — Тебе бы и без меня было понятно, что это не песня, а элементарные глюки.

— Наконец-то, — с облегчением выдохнул Пашков. — А у меня вчера была настоящая песня с непонятными словами.

— Нда-а, — задумчиво протянул Олег. — Может, это твои соседи все-таки развлекались? Или, например, с улицы донеслось из какой-нибудь машины.

Олег вспомнил, что под его собственными окнами постоянно останавливаются машины, владельцы которых отчего-то считают своим долгом врубить на полную мощность магнитофон.

— Какие машины! Какие соседи! — воскликнул Пашков. — Я ведь тебе уже объяснял. У меня было такое чувство, словно кто-то ко мне в башку сначала магнитофон засунул, а потом там врубил на полную громкость.

— И долго у тебя в голове этот концерт продолжался? — спросил Олег.

— Не знаю, — растерянно произнес Лешка. — Я так обалдел, что теперь ничего определенного даже сказать не могу.

— Ну, хоть приблизительно, — настаивал Олег.

— Может, несколько минут, а может, и полчаса, — пробормотал Лешка.

— А ты-то что в это время делал? — пытался составить хоть какое-то представление о происшествии мальчик в очках.

— Сидел, — глупо ухмыльнулся Пашков. Просто сидел, и все? — сильнее прежнего удивился Олег.

— Наверное, да, — растерянно произнес Пашков. — Хотя вообще я не очень-то помню. Сперва мне вдруг стало страшно, затем запели, а потом я мало что помню. То есть время будто остановилось.

— А что дальше-то было? — не отставал от друга Олег.

— Потом бабка вернулась, — наконец смог сказать что-то членораздельное Лешка.

— А она никакого пения не слышала? — полюбопытствовал Олег.

— Так она как пришла, песня и кончилась, — сказал Лешка. — А я пошел чай пить. Бабка пирожные с собой притащила.

— Та-ак, та-ак, — протянул мальчик в очках. — Может, это работа Сашка?

— Сашка-а? — уставился на него Лешка. — Так его ведь не было дома.

— Вот именно, — ничуть не смутился Олег. — Вдруг он со своими друзьями тебя наколоть решил.

— Сашок не способен на такую подлость, — уверенно заявил Лешка. — А потом я ведь тебе, Олег, уже сто раз повторял: это были нечеловеческие голоса.

— Эх, Лешка, — посетовал Олег. — Жаль, ты не догадался это на магнитофон записать.