Я иду по ковру - Лев Яковлевич Рахлис

Лев Рахлис

Я иду по ковру

Случилось у меня однажды маленькое стихотворение, в котором неожиданно обнаружился каламбур, придавший ему некий аромат и дополнительный объем.

Потом я написал еще одно четверостишие – и тоже – каламбурное.

Постепенно стал замечать, что каламбур как высказывание с подтекстом, не только вовлекает стих в атмосферу игры, но и расширяет его смысловое пространство. «Игра стоит свеч», – подумал я и с головой погрузился в работу. Так родилась у меня книга каламбуров для детей (и не только) – «Я иду по ковру».

Теперь, по истечении трех лет моей жизни, подаренных этой, на первый взгляд, совершенно несерьезной книге, могу заметить самому себе, а время-то я потратил не зря, потому что ниша в детской литературе под вывеской «Каламбуры» оказалась почти совершенно никем не заселенной.

Что я открыл для себя с помощью этой книги?

Прежде всего, я открыл для себя обаяние короткого стихотворения как такового, в котором нет недержания речи, в котором каждый элемент функционален и смыслово необходим.

Стишки в этой книжке, ведут себя, как дети – никогда не скучают, забавляются как только могут.

Несмотря на свой малый рост, они большие оптимисты и непоседы.

Любят путешествовать по разным странам и городам, любят животных – домашних, лесных – всяких.

Лесной веселый ПЕрепел

Водичку в луже пьет.

Он песенки все перепЕл

И больше не поет.

ОМОНИМЫ

Мое второе открытие, а может быть, и первое – омонимы.

Как ни странно, детские авторы обходят их почему-то десятой дорогой. Между тем омонимы – это величайшее языковое богатство, нужно лишь научиться правильно им распоряжаться.

Несколько примеров из моей книги

Вдоль оконого стекла

Капелька дождя стекла.

Или:

Промокшие в пакете Сушки

Я съел, но только после сушки.

Или:

Я очарован был столицей,

Такой стоглавой и столицей.

Забор

Из веток зеленых плетеный Забор

Вдоль бора идет и уходит за бор.

Слова-двойняшки или слова-близнецы. Это только с виду они, как две капли воды, похожи друг на друга, а на поверку оказывается совсем другое. Стоит им встретиться в тексте, как становится понятным, что эти слова-двойняшки ничего-то общего между собой не имеют, хоть и принарядились в одинаковые одежды.

Мне же они милы, так как почти всегда преподносят смысловые сюрпризы и всякие другие неожиданности.

Вот почему в этой книжке – омонимов, что опят в осеннем лесу.

РИФМА

В процессе работы над своей книгой открылась мне в новом свете и постоянная спутница моих фантазий – рифма, но не просто как эхо в лесу слов, а как неисчерпаемый источник новых тем, как звонкий и напевный колокольчик, который слыхать далеко.

Я вдруг понял, что если к ней, рифме, относиться уважительно, оказывать ей должное внимание, то она отблагодарит за это сторицей.

Орландо

Ни разу я в городе не был – Орландо.

Обидно, конечно, досадно, да ладно.

Или

В канадском городе Торонто

Туристов-то – со всех сторон-то!

Или:

Щука

Очки потеряла для чтения Щука.

– Пойду-ка, – решила она, – поищу-ка.

Или вот рифма-перевертыш:

Если ем я пахлаву –

Не скуплюсь на похвалу,

Ибо вкус у пахлавы

Выше всякой похвалы.

Вообще, рифма, в которой одни и те же буквы меняются местами, – моя слабость.

КАК ДЕТИ

Я уже говорил, стишки в этой книжке, ведут себя зачастую, как дети – суют свой нос, куда надо и не надо, задают вопросы, на которые и ответить-то порой не так просто.

Например:

А чего, скажите, для

Существует в мире Тля?

Или:

Государство Бангладеж.

Извините – это где ж?

Для домашнего употребления?

Несколько лет назад я прочитал одну беседу с А.Твардовским с одной писательницей, где они коснулись вопроса о каламбурах. И А.Твардовский сказал, что это дело очень не серьёзное и что каламбуры годятся только лишь для одной цели, для домашнего употребления. Мне показалось, что это не так и у меня возникла мысль попробовать написать каламбуры которые были бы годны не только для домашнего употребления. И я увлёкся этим делом и посвятил каламбурам 3 года своей жизни.

Моя книжка «Я иду по ковру» – это не что иное как попытка доказать, прежде всего самому себе, что каламбур в стихотворении – явление гораздо более достойное, чем о нем принято думать.

Лучший каламбур

Вот, на мой взгляд, пожалуй, самый лучший каламбур из всех когда-нибудь читанных мною. Каламбур, у которого я позаимствовал название для книги:

Я иду по ковру,

Ты идешь, пока врешь…

А.Чехов. Ионыч. «Я иду по ковру, ты идешь, пока врешь, – говорил Иван Петрович, усаживая дочь в коляску, – он идет, пока врет… Трогай!»

Ничего вроде бы особенного, но детям очень нравится. Детский фольклор. Классика каламбурного жанра.

Хорошо кенгурёночку Умке

Хорошо Кенгуреночку Умке,

Он у мамы живет, прямо в сумке.

Мама не разлучается с Умкой,

Умка – с мамой и маминой сумкой.

До чего ж они игривы

До чего ж они игривы,

Жеребята поутру!

И хвосты у них, и гривы

Так и пляшут на ветру.

Два небольших и смешных дикобраза

Два небольших и смешных Дикобраза

Жили у нас, по ночам дикобразя,

А по утрам говорил я им: «Здрасьте!

Братцы, пожалуйста, не дикобразьте!»

Гулял Щенок

Гулял Щенок по городу Баку –

На шее – шарфик, бантик – на боку.

Принцесса по имени Клара

Принцесса по имени Клара

Жила в городке Монте-Карло,

В котором по улицам стареньким

Гуляли одни монтекарлики.

Как-то раз месье Жан-Жак

Как-то раз месье Жан-Жак

С перхотью надел пиджак.

– Ой,– обрадовалась Перхоть, -

Буду на виду теперь хоть.

В африканской республике Чад

В африканской республике Чад

Ходят мамы со стайками чад.

Но, бывает, в республике Чад

Ходят стайками мамы – без чад.

Чарли слыл почтенным сэром

Чарли слыл почтенным сэром,

Он ходил в цилиндре сером.

В остальном же этот сэр

Тоже был довольно сер.