Джордж Бьюкенен - Мемуары дипломата

Бьюкенен Джордж

Мемуары дипломата

Бьюкенен Джордж

Мемуары дипломата

{1}Так помечены ссылки на примечания. Примечания в конце текста

Аннотация издательства: В книге воссоздается картина предвоенной и военной царской России, Февральской и Октябрьской революций. Наиболее подробно автор освещает русско-австрийскую дипломатическую борьбу на Балканах, складывание двух враждебных лагерей в Европе накануне первой мировой войны, а также англо-русские отношения в связи с мировой войной. Хотя значительное место в книге занимает описание дипломатических приемов, балов, встреч при царском дворе, читатель прочтет ее с интересом: она, несомненно, расширит представления о происходившем в 1910-1918 гг. в Европе и в России.

Содержание

От издательства

Война и революция в изображении английского дипломата. В. Гурко-Кряжин

Предисловие автора

Глава I. 1876-1880

Глава II. 1880-1888

Глава III. 1888-1900

Глава IV. 1888-1903

Глава V. 1887-1904

Глава VI. 1904-1908

Глава VII. 1908-1910

Глава VIII. 1911

Глава IX. 1912-1914

Глава X. 1912-1913

Глава XI. 1913-1914

Глава XII. 1896-1914

Глава XIII. 1914

Глава XIV. 1914

Глава XV. 1914

Глава XVI. 1914-1915

Глава XVII. 1915

Глава XVIII. 1916

Глава XIX. 1916

Глава XX. 1916

Глава XXI. 1917

Глава XXII. 1917

Глава XXIII. 1917

Глава XXIV. 1917

Глава XXV. 1917

Глава XXVI. 1917

Глава XXVII. 1917

Глава XXVIII. 1917

Глава XXIX. 1917

Глава XXX. 1917

Глава XXXI. 1917

Глава XXXII. 1917

Глава XXXIII. 1917-1918

Глава XXXIV. 1918 - 1922

Приложение. А. Ф. Керенский. Временное Правительство и царская семья

Примечания

От издательства

В архивах, на дальних полках библиотек, а зачастую и в глухих шкафах отделов "спецхранения" скопились настоящие сокровища, которые до недавнего времени были практически недоступны даже исследователям, не говоря уже о просто читателях. Вместе с тем интерес к книгам и документам отнюдь не праздный, ибо в них - историческая память народа.

Публикация серии "Россия в мемуарах дипломатов" призвана прежде всего восполнить пробелы в исторических знаниях наших современников. Вместе с тем эти книги способны донести до читателей аромат эпохи. Этой цели будет служить полное, без изъятий воспроизведение средствами современной полиграфии, в том числе и в виде факсимильных репринтов, изданий прошлых лет, ставших библиографической редкостью.

Представляется также чрезвычайно важным дать читателю возможность вслед за авторами дневников или мемуаров не только окунуться в поток событий и вглядеться в череду исторических персонажей, но и увидеть их со стороны, глазами всегда заинтересованных, хотя зачастую и недоброжелательных, наблюдателей. Авторов книг этой серии уравнивает только дипломатический статус, который скрывает разные характеры, темпераменты и даже разные профессии - от купца до разведчика.

Война и революция в изображении английского дипломата

1.

Мемуары Джорджа Бьюкенена, недавно вышедшие в 2-х томах в Англии{1}, несомненно, представляют большой исторический интерес. В течение почти полувека Бьюкенен нес дипломатическую службу в Европе, кочуя из Австрии в Германию, из Софии в Петербург и т. д. Особое значение представляют его воспоминания благодаря тому, что дипломатическая служба Бьюкенена главным образом протекла в Болгарии (с 1904 по 1910) и в России (с 1910 по 1918). Являясь представителем Англии в этих странах в наиболее критические годы, Бьюкенен наблюдал, вернее, сам принимал участие в подготовке мировой войны, находился в центре сложных балканских и русско-английских отношений и, наконец, очутился в водовороте сначала февральской, а затем и Октябрьской революции.

Всякие воспоминания, конечно, неизбежно отличаются субъективностью. Необходимо поэтому прежде всего в общих чертах уяснить: какова же физиономия самого Бьюкенена? Мемуары дают чрезвычайно много материала для ответа на этот вопрос. Мы имеем перед собой типичнейшего представителя европейской дипломатии накануне мировой войны; недаром сам же Бьюкенен шутя заявляет, что, подобно поэтам, он "родился" дипломатом. Полувековая беспрерывная служба, ряд отличий, ответственные дипломатические посты - все это доказывает, насколько высоко ценило английское правительство Дж. Бьюкенена. мировых событий, мы видим чопорного сноба, избалованного жуира и льстивейшего царедворца. Десятки страниц "Воспоминаний" заполнены описанием великосветских балов, охот, придворного флирта и т. п. Эти развлечения, однако, далеко не всегда отличались изысканным характером: так, автор рассказывает, как однажды он 13 раз выпил перед завтраком; в другой раз придворное общество было настолько пьяно, что лишь трое были в состоянии возвращаться с праздника верхом и т. п. Поверхностность нашего дипломата доходит часто до комических размеров. Приезжая в Нью-Йорк, он делает, напр., глубокомысленное наблюдение, что "тамошние кафе могут вполне сравниться с парижскими"; много лет спустя, побывав в Зимнем дворце на обеде, он с негодованием замечает, что последний "не оправдал возлагаемых на него надежд... ни с гастрономической точки зрения, ни по сервировке он не мог сравниться с королевскими обедами в Букингемском замке...".

Напыщенный дендизм, гордость собственным заводом пони, болезненная страсть к орденам - все эти штрихи дополняют характеристику Бьюкенена.

Правда, лишь обладая всеми этими данными, можно было с успехом нести дипломатическую службу в довоенной Европе. Ряд забавных черточек, целых картинок, даваемых Бьюкененом, доказывает, насколько щекотливым и деликатным было положение дипломатов. Старые монархические дворы Европы смотрели на них не как на представителей великих держав, а как на придворных лакеев, обязанных подчиняться всем правилам этикета. Бьюкенен, не замечая унизительности своего положения, спокойно рассказывает, напр., как какой-то мелкий немецкий князек в сердцах послал его к чорту на придворном ужине за допущенную им ошибку в этикете. Что касается до России, то Бьюкенен принужден даже отметить, что при царском дворе дипломатов иногда трактовали, как слуг, конечно, придворных. Как же реагирует на это Бьюкенен, этот представитель великой свободолюбивой Англии? Как истый царедворец, он просто не чувствует всего того холопства, низкопоклонничества, которое он буквально расточает в течение всей своей дипломатической карьеры. Чего стоит, напр., рассказ, как он на одном званом вечере пытался обратить на себя внимание Николая II, трижды становясь в комнате так, чтобы непременно попасть на глаза царю, и в результате добился лишь царского рукопожатия и пожелания доброй ночи.

Наряду с чисто дипломатическими поручениями Бьюкенену приходится исполнять и более интимные. Так, напр., находясь в Дармштадте, он обязан был секретно сообщать королеве Виктории интимные сведения о жизни ее внуков великого герцога Гессенского и его жены. Эти шпионские функции казались Бьюкенену, впрочем, довольно тяжелыми, и он с очаровательной наивностью замечает, что на нем "лежала обязанность сообщать королеве о всех их шагах и ошибках - задача весьма незавидная, особенно, принимая во внимание величайшую любезность их королевских высочеств по отношению к нам и знаки интимной дружбы, какие они проявили, допустив нас в свой семейный круг".