Евгения Филатова - Белинский

Е. М. Филатова

Белинский

…Наш век — весь вопрос, весь стремление, весь искание и тоска по истине… Он не боится, что его обманет истина, но боится лжи, которую человеческая ограниченность часто принимает за истину.

Белинский начал свои занятия с философии… Он обратился к науке с серьезными вопросами, вооруженный страстной диалектикой. Для него истины, выводы были не абстракциями, не игрой ума, а вопросами жизни и смерти…

РЕДАКЦИИ ФИЛОСОФСКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

Филатова Евгения Михайловна (1902 г. рождения) — кандидат экономических наук, доцент. Основные работы посвящены преимущественно истории русской общественной мысли: «Экономические взгляды Герцена и Огарева». М., 1953; «Русские революционные демократы и их буржуазные критики». М., 1961, и др.

Введение

Виссарион Григорьевич Белинский занимает особое и очень значительное место не только в истории освободительного движения России, но и в истории ее философии. Наиболее полно выразив антикрепостнические идеи переломной эпохи кануна падения крепостного права в стране, он дал им и философское обоснование. Значение Белинского определил В. И. Ленин в своих работах «Что делать?», «О „Вехах“», «Из прошлого рабочей печати в России» и др. Причисляя Белинского к предшественникам русской социал-демократии, Ленин показал, что он отразил протест крестьянства против крепостничества и положил начало новому, разночинскому этапу в русском освободительном движении (см. 2, 6, 25; 79, 169; 25, 94). Заслуга Белинского состоит также в том, что он создал основу революционно-демократического мировоззрения. Великий критик принадлежит к крупнейшим русским мыслителям. Г. В. Плеханов, посвятивший ему ряд своих исследований, писал, что Белинский «был рожден философом» и обладал «чутьем гениального социолога» (37, 4, 539, 542).

Деятельность Белинского относится к 30-м и 40-м годам XIX в., к эпохе деспотического владычества Николая I. Эпоха эта была насыщена глубокими внутренними противоречиями. В недрах крепостнической системы, господствовавшей в стране, совершались процессы, подрывавшие эту систему: росло товарное производство, подспудно развивались капиталистические отношения, увеличивалось число промышленных предприятий. Однако крепостное право не только не ослабевало, но, наоборот, принимало все более жесткие формы. Противоречия крепостничества проявились в падении производительности крепостного труда, в торможении технического прогресса и промышленности, в разорении помещичьих имений, в резком экономическом отставании России от западноевропейских стран. Крепостная система вступила в полосу своего кризиса. Но хотя объективный ход вещей требовал ликвидации крепостного права, самодержавие проводило политику, направленную на его укрепление.

Подавив движение декабристов, Николай объявил войну всякому живому слову, всякой живой мысли. Несмотря на это, в России росла и мужала одна из величайших литератур мира. Это свидетельствовало о том, что в стране укреплялись живые силы: в эпохи, когда самовластье подавляет все, подлинно художественная литература существовать не может. Огромное значение приобрела деятельность нарождающейся революционной демократии. В центре этой деятельности находился Белинский, который вместе с Герценом и Огаревым подхватил и продолжил традиции декабристов. Жизнь Белинского является блестящим примером того, что даже в самые беспросветные периоды истории, в условиях абсолютной власти и порабощения мысли возможны и борьба против деспотизма, и могучее влияние на сознание современников. Она свидетельствует также о том, как необходимо в такие периоды теоретическое осмысление происходящего.

Внешние события жизни Белинского кажутся малозначительными. Их можно изложить коротко. Белинский родился 1(13) июня 1811 г. в городе Свеаборге в семье флотского лекаря. Детство его прошло в городе Чембаре Пензенской губернии, который теперь переименован в Белинский. С детства и до конца жизни Белинского преследовала жестокая нужда, которая вызвала болезнь (чахотку), сведшую его в могилу. В Чембаре будущий критик учился с 1822 по 1825 г. в уездном училище. Затем, с 1825 по 1829 г., он обучался в пензенской гимназии, из которой ушел, не окончив ее, так как постановка там образования его не удовлетворяла. В 1829 г. Белинский поступил в Московский университет на словесное отделение, но в 1832 г. был исключен за свою антикрепостническую пьесу «Дмитрий Калинин». Литературная деятельность Белинского как критика началась в 1831 г. С 1833 г. он стал постоянным сотрудником, а позже и редактором журнала «Телескоп» и приложения к нему — газеты «Молва», закрытых правительством в 1836 г. В 1838 и 1839 гг. Белинский был фактическим редактором журнала «Московский наблюдатель». В конце 1839 г. он переехал в Петербург, где стал сотрудничать в «Отечественных записках»: он вел там отдел литературной критики, а фактически давал направление всему журналу. В 1846 г. Белинский перешел в журнал «Современник», редактировавшийся Н. А. Некрасовым, и работал там до конца своих дней. 26 мая (7 июня) 1848 г. он умер в Петербурге в возрасте 37 лет.

Да, на первый взгляд жизнь Белинского кажется бедной событиями. Это потому, что его действительная биография выражается не столько в этих событиях, сколько в развитии им идей, оказавших огромное влияние как на современников, так и на последующие поколения. «Мы только тогда поймем жизнь Белинского, — говорит Плеханов, — когда потрудимся вдуматься в те важнейшие теоретические вопросы, которые постоянно привлекали к себе внимание этого гениального человека» (37а, 275).

В условиях царившего в то время всеобщего гробового молчания жизнь чувствовалась только в литературе. Вероятно, учитывая этот факт, Герцен писал впоследствии: «У народа, лишенного общественной свободы, литература — единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести» (18, 7, 198). И Белинский обратился к литературе. Однако литература, как отметил еще Чернышевский, была для него только полем битвы, а предметом борьбы было влияние на всю умственную жизнь страны.

Конечно, Белинский не мог говорить открыто о том, что тогда волновало передовых людей. Однако он обладал талантом излагать эзоповским языком свои мысли о самых недопустимых, с точки зрения цензуры, проблемах. Герцен отмечал его «ловкость в плавании между цензурными отмелями» и причислял к средствам борьбы с официальной идеологией «намеки, ускользавшие под пальцами цензора».