Елена Прудникова - Мифология «голодомора»

Е. А. Прудникова, И. И. Чигирин

Мифология «голодомора»

В 90-м псалме есть место, где говорится о «бесе полуденном», и мне кажется, что это образ. Мы все знаем, что бывает в летний полдень, когда солнце бьет всеми своими лучами, когда дрожит воздух, когда все, что вокруг нас, приобретает особенную рельефность, тени делаются резкими, краски делаются яркими, весь мир делается как бы настолько видным, и эта видимость настолько требует нашего внимания, настолько врывается в наше сознание, что мы можем оказаться неспособными за ней продолжать видеть или, может быть, впервые прозреть невидимое.

Введение

Синдром «полуденного беса»

Наведавшись как-то в Катынь, один из нас преподнес книгу «Катынь. Ложь, ставшая историей»[1] сотрудникам музея. Приехав в другой раз, имел с ними примечательный разговор. Прочитали ли они книгу? Да, прочитали. Изменилось ли их мнение по поводу событий? Мнутся, но из ответа явствует, что не изменилось. Почему? И вот тут собеседника пробило на момент истины. Ответ звучал следующим образом: «Ну, мы же государственная организация…»

Музейные товарищи не одиноки в своем преклонении перед властью. Что касается Катыни, то самый расхожий аргумент за «версию НКВД»: «Так ведь САМ ПРЕЗИДЕНТ сказал!» Фактически, президент России признается если не самим Господом Богом, то, по-видимому, приближенной к нему сущностью. А кем еще может являться персонаж, чье слово в процессе установления истины ценится выше исторических фактов?

Вот и первая ошибка в современном понимании истории. Президент России признается Богом — но ведь он таковым не является. Он всего-навсего государственный чиновник, черпающий информацию из работ референтов, — а откуда берут ее референты? Это не говоря уже о том, что любое заявление президента несет в себе мощнейшую политическую составляющую, которая вообще не имеет никакого отношения к истине. Однако каждое его слово вызывает волну административного восторга и рождает пиар мощности, вполне достаточной для «промывания мозгов». После 90-х годов много ли им, мозгам, надо?

Так что административный ресурс вкупе с административным восторгом и порождают в первую очередь того «беса полуденного», коего нам надлежит почитать, поклоняться и служить. А ведь сказано: «Не сотвори себе кумира… не поклоняйся ему и не служи».

Итак, есть история, и есть «бес полуденный» — исторический миф. История, как любая нормальная наука, построена по классической схеме: факты — обобщения — теория. Миф выстроен совсем иначе. В нем первична теория, имеющая статус аксиомы, а факты… факты найдем, подберем, в крайнем случае, придумаем. В общем, тем хуже для фактов.

А затем в дело вступает административный ресурс, запускающий процесс «промывания мозгов». Схема абсолютно одинакова, идет ли речь о соседнем племени, которое мало того, что не уступает нам хорошие охотничьи угодья, так еще и нагло кроет шалаши ветками вместо травы, вызывая этим неудовольствие лесных духов, или о соседнем государстве, в котором слишком много нефти и слишком мало демократии.

Катынь — классический миф, порожденный пропагандой, продвинутый в свое время в СССР по ходу перестроечного «промывания мозгов» и вынужденно поддерживаемый нынешней российской администрацией. Вынужденно — ибо сегодня нельзя проводить полноценное государственное расследование. Слишком много может вылезти на свет всякого разного, вплоть до реальной роли США в подготовке «перестройки». Если об этом всяком разном говорят частные лица — это одно, а если оно вылезет в ходе государственного расследования, государство не сможет не реагировать, и тогда что же — снова холодная война? В нашем нынешнем лежачем состоянии нам только холодной войны и не хватает.

Но что бы ни заявляли президенты, Катынь — все равно миф. Точно такой же, как «сталинские репрессии», уничтожение крестьян в ходе коллективизации, «тайна 22 июня» и другие. Все они были запущены пропагандой и поддерживались административным ресурсом. Центры антисоветской пропаганды известны: до войны — Париж, после войны — США. Соответственно, и административный ресурс был сперва европейский (тут много кто отметился), потом американский, ну, а после 1985 года в дело вступили российские марионетки Вашингтона. Может быть, впоследствии власти США будут долго от участия в этой грязной операции отмываться. Может быть, наоборот, в американских школах станут с восхищением рассказывать школьникам, как красиво победили основного врага. Нам до этого дела нет.

Мы сегодня можем поименно назвать тех, кто в СССР и в России продвигал катынский миф. Этих людей немного — если не считать технических работников, то вполне хватит пальцев на руках. Все они на уровне первых лиц и их замов, восхищенных и очарованных американским образом жизни. (Ну не подкупили же, в самом деле, персон на уровне секретарей ЦК и президентов. Их наверняка светлая мечта «совка», клубника в шесть утра, покорила[2].)

Причем тут «голодомор», спросите вы? А здесь то же самое, только на «мове».

Часть первая

Сказки американской тетушки

Одним из основных козырей как антисоветской, так и антирусской колоды на Украине является тема «голодомора». Соответственно, и одним из основных направлений современного украинского агитпропа является плач по «голодомору». Создала же команду плакальщиков и возглавила ее «первая леди» Украины времен прошлого президентства, гражданка США Кэтрин-Клер (или, на славянский лад — Екатерина) Чумаченко, в замужестве Ющенко.

Еще в 2001 году она стала главой благотворительного фонда «Украина 3000», который, помимо прочего, активнейшим образом занимался темой «голодомора». В каком ключе — видно из следующей информации, распространенной, между прочим, пресс-службой президента Украины.

«13 сентября 2007 года представители Международного благотворительного фонда „Украина 3000“ приняли участие в работе XIV Форума издателей, который проходит 12–19 сентября во Львове. Сегодня в рамках Форума состоялась презентация книг, посвященных Голодомору 1932–1933 годов, изданных при поддержке Фонда „Украина 3000“…

Госпожа Катерина Ющенко и сотрудники Фонда „Украина 3000“ представили широкой общественности пять изданий, вышедших в свет в 2006–2007 годах. Это книги „Свеча памяти. Устная история о геноциде украинцев“ Валентины Борисенко, „Жатва скорби“ Роберта Конквеста, „Голод в Украине 1932–1933 гг. Избранные статьи“ (составитель Надежда Дюк), „Рассекреченная память. Голодомор 1932–1933 годов в Украине в документах ГПУ-НКВД“ и „Голодомор 1932–1933 годов в Украине. Документы и материалы“ (составитель Руслан Пыриг).

Выступая перед присутствующими, госпожа Катерина Ющенко подчеркнула, что очень важно донести до народа Украины и мирового сообщества правду о том ужасном времени. Она отметила, что вышло более 10 тысяч публикаций, посвященных этой трагедии, но большинство из них освещают региональный срез Голодомора, не охватывая общий масштаб преступления. Поэтому Фонд решил переиздать ключевые работы по истории Голодомора, а также опубликовать ряд новых исследований, которые помогут увидеть голод в масштабе всей страны.

„Уверена, что многим нашим соотечественникам эти книги будут интересны. Ведь они помогают лучше понять прошлое отдельных семей, сел, городов и страны в целом“, — отметила госпожа Ющенко, выразив убежденность, что такие комплекты книг должны быть в каждой библиотеке Украины…

Отвечая на вопросы присутствующих, госпожа Катерина Ющенко сообщила, что скоро состоится дипломатический прием, посвященный вопросам Голодомора, для представителей всех посольств, аккредитованных в Украине. Она также напомнила, что сейчас во многих странах мира проходит экспозиция выставки „Уничтоженные голодом. Неизвестный геноцид украинцев“, созданной по инициативе Фонда „Украина 3000“»[3].

Фамилии госпожи Борисенко и госпожи Дюк нам ничего не скажут. Другое дело Роберт Конквест, фигура в советологии поистине знаковая. Британский философ, политолог и экономист, имеющий докторскую степень по советской истории, до 1956 года работал в отделе исследования информации Форин-оффиса, созданном для борьбы с советской пропагандой, — короче говоря, в одной из британских спецслужб. В 1956 году, когда после речи Хрущева с непосредственной «советской опасностью» было покончено и борьба против социализма вступила в новую стадию, ушел из министерства и занялся писанием книг по советской истории. Именно Конквест запустил в оборот раскручиваемое в годы «перестройки» число жертв «тридцать седьмого года» — 20 миллионов человек, лишь в 2007 году, так уж и быть, снизив его до 15 миллионов[4]. Уже отсюда видна как направленность трудов данного историка, так и его объективность.