Александр Аникст - Оскар Уайльд и его драматургия

Александр Аникст

Оскар Уайльд и его драматургия

1

В этой книге собрано все, написанное Уайльдом в драматургических жанрах, — как законченные произведения, так и фрагменты незавершенных пьес. Надо, однако, повиниться перед читателем. Одна из пьес Уайльда в сборник не включена, хотя многие, вероятно, посмеялись бы, читая ее. Это первая драма Уайльда — «Вера, или Нигилисты» (1881), написанная им в 25 лет и обнаруживающая слишком явные признаки незрелости автора как драматурга. Восполняя этот пробел, мы постараемся кратко изложить содержание пьесы, для того чтобы читатель получил о ней хотя бы приблизительное представление.

Действие происходит в России в 1795 году. Дмитрия Сабурова, сына содержателя постоялого двора, ссылают в Сибирь за участие в заговоре «нигилистов». По пути он проходит мимо отцовского дома, но начальник стражи полковник Котемкин не разрешает ему свидания с родными. Тогда сестра Дмитрия Вера дает клятву отомстить тиранам. К ней присоединяется влюбленный в нее крестьянин Михаил, и оба уезжают в Петербург, где вступают в тайную организацию нигилистов. Один из заговорщиков, Алексей, вызывает подозрения «президента» организации и Михаила. Вера заступается за него. Неожиданно в сборище заговорщиков приходит Котемкин в сопровождении полицейских. Заговорщики надевают маски и заявляют, что они — странствующие актеры. Алексей признается, что он не кто иной, как сам царевич, наследник престола, и у него будто бы роман с «актрисой» Верой. Благодаря этому заговорщики оказываются спасенными, и Алексей снова входит в их доверие.

Затем действие переносится во дворец на государственный совет. Появляются царь и царевич. Премьер-министр князь Павел Мараловский убедил царя ввести военно-полевые суды против заговорщиков. Царевич во имя народа просит отца не подписывать закон и признается, что он сам тоже нигилист. Тогда царь приказывает арестовать его, но в это время снаружи раздается выстрел. Стоявший у окна царь падает и перед смертью обвиняет сына в том, что это он убил его.

Когда мы снова видим нигилистов, то узнаем, что новый царь правит как отец народа. В его пользу говорит также то, что он отставил от дел циничного князя Мараловского. Бывший премьер Мараловский приходит к нигилистам и просит принять его в тайную организацию. Царевич Алексей на собрание не явился, и, подозревая его в измене, нигилисты приговаривают его к смерти. Вера пытается отстоять его, но, убедившись в том, что нигилисты непреклонны, просит, чтобы исполнение смертного приговора поручили ей. Договариваются, что, убив царя, она выбросит из окна дворца свой окровавленный кинжал.

Между тем царь, уволивший свою гвардию и разрабатывающий всевозможные реформы для облегчения положения народа, убеждается, что его министры не одобряют этих планов. Тогда он увольняет их и лишает званий и состояния. Улегшись спать, он засыпает, а затем пробуждается и видит около себя Веру с занесенным кинжалом. Он говорит, что стал царем в надежде сделать, ее своей женой. Тут Вера признается, что и она любит его. В полночь за стенами дворца раздается шум, прерывающий любовную сцену между царем и Верой. Она вспоминает о своем долге, выхватывает кинжал и… закалывает себя. На вопрос потрясенного царя: «Что вы наделали?» — Вера отвечает, умирая: «Я спасла Россию». Окровавленный кинжал она успевает выбросить из окна, и за стенами дворца раздаются крики ликующей толпы.

Не говоря уже о «развесистой клюкве», которой изобилует изображение России (чего стоят хотя бы одни «нигилисты» в XVIII веке), трагедия молодого Уайльда представляет собой дешевую мелодраму, по-детски наивную во всем, что касается политики, и столь же нелепую в психологической обрисовке персонажей. Кроме смеха над Уайльдом, эта «трагедия» не вызовет никакой другой реакции, особенно у русского читателя. Поэтому мы сочли возможным не включить ее в сборник.

Упомянуть об этой ранней пьесе Уайльда все же надо было, и притом отнюдь не ради удовольствия любителей литературных курьезов. При всей своей наивности она свидетельствует о том, что уже в самом начале творческого пути Уайльду были присущи бунтарские настроения. Более или менее явное неприятие буржуазного общества и его морали сквозит во всем творчестве Уайльда. Такие настроения питались как некоторыми личными обстоятельствами, так в особенности общественной и культурной обстановкой последней четверти XIX века.

Хотя Уайльд писал по-английски и принадлежит английской литературе, по происхождению он был ирландцем. Он родился в 1856 году в главном городе Ирландии, Дублине, здесь протекли его детство и отрочество, здесь он учился в колледже Троицы. Сын крупного врача, выросший в условиях обеспеченности, молодой Оскар Уайльд получил высшее образование в одном из двух наиболее аристократических университетов Англии, в Оксфорде. Еще в юношеские годы у него замечаются признаки недовольства действительностью. Бунтарские настроения, отразившиеся в его драме «Вера, или Нигилисты», показательны в этом отношении. Однако их не следует преувеличивать. Революционером Уайльд никогда не был, хотя дух оппозиции английскому буржуазному обществу был для него органичным, и то, что по рождению Уайльд был ирландцем, играло в этом не последнюю роль.

В Оксфордском университете молодой Уайльд увлекся эстетическим учением Рескина, которое тот самолично излагал студентам с профессорской кафедры. Не только теория искусства Рескина, но и его идея о облагораживающей роли физического труда произвели впечатление на юношу. Молодой Оскар в те времена нередко занимался тем, что разбивал камни на строительстве дорог. Но еще больше он увлекался писанием стихов и даже получил университетскую премию за поэму «Равенна».

После университета Уайльд не избрал никакой «практической» профессии. Он становится журналистом и лектором, посвящая себя пропаганде идей эстетического движения. На протяжении ряда лет мы видим его в роли одного из нередких в те времена «апостолов красоты». Его стихи и статьи привлекли внимание даже за океаном, и в конце 1881 года он уехал в США, где совершил лекционное турне, убеждая американцев, что вернейший путь к обновлению жизни — в возрождении красоты и эстетических идеалов.

В 1881 году появляется издание «Стихотворений» Уайльда, за ними следуют многочисленные статьи по вопросам искусства и литературы, а в 1888 году выходит его книга «„Счастливый принц“ и другие сказки». Во всех видах творчества Уайльд выступает как ревностный поборник эстетического движения.

Это движение явилось своеобразным откликом на полное торжество буржуазных начал жизни в XIX веке. В Англии жесточайшная капиталистическая эксплуатация прикрывалась лицемерными словами о свободе, конституционности, морали. Появилась философия, оправдывавшая все несправедливости буржуазного строя. Нашлись и художники, старавшиеся украсить жизнь буржуазии соответственно ее мещанским вкусам. Страна классического буржуазного ханжества, Англия особенно гордилась «моральностью» всех ее установлений. Материальный успех и благополучие ценились больше всего. «Создалась атмосфера преклонения пред действительностью и фактом, жизнь стала бедна духом и темна умом…»[1] — так метко определил М. Горький состояние буржуазного общества второй половины XIX века. Эти слова сказаны о Франции, но с полным правом можно применить их и к Англии той же поры. Горький продолжает: «И в то время как одним жилось и дышалось в этой атмосфере свободно и легко, другие — более честные, более чуткие люди, люди с желаниями истины и справедливости, люди с большими запросами к жизни — задыхались в этой атмосфере материализма (Горький имеет в виду не философский материализм, а погоню за материальными благами. — А. А.), меркантилизма и морального оскудения, задыхались, искали выхода вон из буржуазной клоаки, из этого общества торжествующих свиней, узких, тупых, пошлых, не признающих иного закона, кроме инстинкта жизни, и иного права, кроме права сильного».[2]

Против такой жизни восставали не только жертвы классового гнета, эксплуатируемые пролетарии, но и представители культурной части самого буржуазного общества. Так, в Англии начиная с середины XIX века возникло идейное движение, основу которого составляла эстетическая критика капитализма. Идеологом этого движения был Джон Рескин (1819–1900), который в многочисленных трудах по истории и теории искусства проводил мысль о том, что капиталистическое производство, разделение труда и развитие машинной техники убивают художественные способности людей. Упадок искусства сочетается с упадком нравственности. Справедливо критикуя буржуазию за то, что созданный ею строй жизни враждебен искусству, Рескин, однако, предлагал недействительные средства для того, чтобы исправить положение. Нас, впрочем, в данный момент интересует не эта слабая сторона учения Рескина, а правильные стороны его критики, которая произвела большое впечатление на передовую часть общества. Соратником Рескина стал Уильям Моррис (1834–1896), поэт, художник, романист и критик, в последние годы жизни осознавший недостаточность эстетической критики капитализма и ставший социалистом. Но не все были в состоянии идти так далеко, как Моррис. В частности, это видно на поэтах и художниках, составивших «братство прерафаэлитов». Считая современность уродливой и антиэстетичной, они в погоне за «чистой» красотой забывали о действительности, а протест против ханжеской морали приводил их к чрезмерному увлечению чувственными мотивами. У прерафаэлитов мы уже сталкиваемся с некоторой ущербностью и даже болезненностью, что делает их предтечами декаданса в Англии.