Анастасия Волочкова - Караван историй.Анастасия Волочкова. Ночная волчица.

Анастасия Волочкова. Ночная волчица

Анастасия Волочкова

Коллекция. Караван историй

За мной везде ездила «наружка», телефон прослушивался. И все это делал человек, которого я любила больше жизни...

«Невероятно! До чего же похоже на мою жизнь!» — думала я, глядя на экран. В «оскаровском» психологическом триллере «Черный лебедь» рассказывалось о балерине, танцующей главную партию в постановке «Лебединого озера». У героини властная мать, которая хочет полностью контролировать жизнь

дочери, за кулисами театра — интриги и соперничество. Вот только характером балетная прима в исполнении Натали Портман не вышла. Не выдержала этого «счастья», постепенно погрузившись в безумие. Ну уж нет, не дождетесь!

Из зрительного зала балерина кажется возвышенным и утонченным созданием. Блистательная Истомина обманула даже проницательного Пушкина:

«Одной ногой касаясь пола,

Другою медленно кружит,

И вдруг прыжок,

и вдруг летит».

Не «вдруг», дорогой Александр Сергеевич! Полувоздушная прима за пределами сцены вкалывала до седьмого пота, не забывая выставлять острые локотки, чтобы отбить атаки конкуренток. Трудолюбие и даже талант не гарантируют успеха. Сила духа и могущество воли — вот стержень, на который нанизываются все остальные человеческие качества.

Я поступила в Санкт-Петербургскую академию русского балета имени А.Я. Вагановой, не имея особых данных. Мне пришлось развивать их ежедневным упорным трудом, ухитряясь выкраивать часы и минуты в довольно жесткой учебной программе еще и для занятий с частным преподавателем. Я работала на износ, но известным человеком, личностью стала исключительно благодаря независимому характеру. Это не значит, что мне никто не нужен, нет, я всего лишь хочу рассчитывать только на свои силы. Во всем!!! Мне многое суждено было пережить, многое выстрадать, столкнуться

с неоправданно жестоким противодействием, но я никогда не сдавалась и сдаваться не собираюсь. Мне ничего теперь не страшно.

Да, я умею возрождаться из пепла, как птица феникс (кстати, я Дракон по китайскому гороскопу). Да, Волочкова — непотопляема и харизматична! Может, это и раздражает недругов? А может, это просто зависть мелких любителей «жареного» к успеху уже состоявшейся личности? Замужества, разводы, рождение детей, смелые поступки, яркие события происходят в жизни каждого, но патологически активный интерес, доходящий порой до беспредела, вызывает почему-то именно моя персона. Словно других балерин не существует. С чем это связано, люди?..

Безусловно, зачастую я ломаю стереотипы привычного мировоззрения, позволяя себе считать верным то, что многие считают ошибочным, не следуя продиктованным кем-то вердиктам, устанавливая свои правила. Поймите, я просто хочу жить свободно! Не изменяя прежде всего самой себе, своим принципам и идеалам, сохраняя свою позицию! Ведь так важно ее хотя бы иметь. Я хочу жить и действовать по велению сердца, имея возможность выбирать и самой решать: с кем танцевать, с кем дружить, с кем жить, с кем спать, с кем выстраивать партнерские отношения, а с кем этого не делать...

Это мой выбор. И я этого достойна. Потому что заслужила это право.

Я всегда считала, что кроме балета в жизни балерины должно быть что-то еще. Хотела не только танцевать, но и любить, быть любимой, общаться с людьми и стать им интересной. Ведь

пережитые эмоции, яркие события, неожиданные встречи и прочие радости бытия только помогают, на мой взгляд, развитию актерского дарования. В девятнадцать лет, несмотря на жесткий контроль мамы, я влюбилась в своего партнера Фаруха Рузиматова. Мы оба жили одной эмоцией, музыкой, гармонией танца, вместе танцевали в «Щелкунчике» в Мариинке, и нас, как магнитом, тянуло друг к другу.

В Петербурге у нашей любви не было шансов. Если раз в полгода меня приглашали в ресторан — просто поужинать, мама вставала у входной двери раскинув руки и говорила: «Только через мой труп!» Я покорно оставалась дома, а она еще какое-то время ворчала: «Ишь, чего придумала — ресторан! Ты пошла в разгул!» Мама считала, что я целиком и полностью должна отдавать себя только сцене. Что сначала должна стать выдающейся балериной, настоящей личностью, интересным, достойным и самодостаточным человеком. Что только в этом случае смогу быть на равных с любым, кто бы ни встретился на моем пути — миллиардером, президентом или другой важной персоной. Что никогда не должна быть при ком-то!!! Сейчас я абсолютно согласна с мамой и искренне благодарна ей за такую позицию.

Но тогда мы с Фарухом свободно вздохнули только в Бельгии, куда отправилась с гастролями труппа Мариинки. Сблизила нас довольно щекотливая ситуация. Меня стал настойчиво домогаться один из руководителей театра. Этот господин велел прийти в его номер — «обсудить творческие планы». Я рассказала об этом Фаруху, который сразу все понял и явился в начальственные апартаменты с веточкой сирени в руках за несколько

минут до моего появления:

— Я тоже хочу обсудить творческие планы Насти, она же моя партнерша.

Когда я увидела Фаруха, у меня отлегло от сердца. Пряча улыбки, мы заговорили с руководителем о «высоком».

— Фарух, ты свободен, — пытался тот гнуть свою линию.

— Конечно, но только вместе с Настей.

Он протянул мне сирень, подхватил на руки и на глазах у обескураженного сластолюбца отнес к себе в номер.

Многим балеринам приходится сталкиваться с домогательствами тех, кто вершит творческими судьбами артистов. Ситуации разные, а подтекст один: если станешь моей, тебя ждет небо в алмазах. Так ничтожно и мелочно!!! Никогда бы не согласилась делать карьеру через постель. У меня с юности были свои принципы. Зачем же изменять себе? Я трудом и по?том доказала, что достойна «красного» диплома хореографической академии имени Вагановой и звания лучшей ученицы Натальи Дудинской. Да и в Мариинский театр я была приглашена сразу в качестве ведущей солистки еще за год до окончания академии балета. Это первый и единственный случай в истории Мариинки! В год моего появления в театре произошла смена руководства. Место директора балетной труппы, по моему глубокому убеждению не просто так, занял Махар Вазиев. Четыре с половиной года новоиспеченный начальник весьма изобретательно мстил мне за отказ стать его любовницей и делиться всеми моими гонорарами, настоящими и предполагаемыми. На подготовку нового спектакля балерине, как правило, необходим месяц, а то и больше. Давая возможность станцевать новый для меня балет, к примеру — «Жизель» или «Баядерку» (и актерски, и физически сложные роли), Вазиев выделял мне на репетиции всего двенадцать дней! За этот короткий срок нужно было выучить партию, отрепетировать ее с педагогом и партнерами, сшить костюмы. Мало этого, понимая, что я справляюсь с испытанием и в назначенный день готова выйти на сцену, Вазиев в последний момент мог поменять партнера или дирижера, а то и вовсе заменить спектакль другим. В фигурном катании карьеры спортсменов рушатся, если разбиваются «накатанные» пары. В балете смена партнера менее болезненна, но участникам спектакля нужно время, чтобы почувствовать друг друга. Не я одна страдала от деспотизма балетного руководителя. В какой-то момент, когда недовольство труппы достигло критической отметки, Вазиев уехал в Милан.

Мама, конечно же, узнала о наших отношениях с Фарухом. Но быстро поняла, что угрозы нет — он не тот, кого следует опасаться. И была права. Мы оба были свободны, но не обременяли друг друга клятвами и обещаниями. И довольно скоро расстались. У меня и потом случались романы с партнерами по сцене. Нас связывали танец, музыка, испытываемые эмоции и чувства! И я не жалею ни об одной встрече, ни об одной близости. Это всегда было замечательно и прекрасно. И всегда ужасно волновало маму. Она заранее ревновала к претенденту на роль супруга, который, как ей казалось, займет ее место в моей жизни и, возможно, создаст угрозу сценической

карьере.

«Мама, такого человека в природе не существует! Это невозможно, потому что самый близкий человек для меня — ты! Мужчин много, а ты — единственная!» — пыталась объяснить я ей, но тщетно.

Даже когда в моей жизни появился очень богатый и очень известный человек, которого я полюбила всей душой, мама снова была недовольна, предчувствуя опасность. И снова оказалась права. Я любила безумно, делила с ним все: жизнь, отдых, постель, убеждения. Мы счастливо прожили два с половиной года, он хотел, чтобы я стала его женой, и вроде не возражал, чтобы я танцевала, но словно ревновал к сцене. За все время, которое мы прожили вместе, он ни разу не пришел на мое выступление, хотя я говорила: — Ты мой самый желанный зритель! Я буду счастлива дарить свои эмоции тебе!!!