Журнал Русская жизнь - Лень (май 2009)

Русская жизнь

№47, май 2009

Лень

* НАСУЩНОЕ *

Драмы

Пронин

28 мая 1987 года на Большом Москворецком мосту приземлился легкомоторный самолет Cessna 172B Skyhawk, за штурвалом которого находился западногерманский студент Матиас Руст. 19-летний немецкий летчик-любитель беспрепятственно пересек государственную границу СССР и, оставаясь незамеченным советскими силами ПВО, сумел долететь даже не просто до Москвы - до Красной площади. Более чувствительного удара по обороноспособности Советского Союза не могли нанести никакие «звездные войны». Вскоре после инцидента с Рустом своих должностей лишились несколько десятков высших советских военачальников, в том числе министр обороны маршал Советского Союза Соколов, командующий войсками ПВО главный маршал авиации Колдунов, маршалы авиации Ефимов и Константинов, командовавшие ВВС и московским округом ПВО соответственно. Годы спустя (см., например, интервью генерала Игоря Мальцева в «Русской жизни» № 2 за 2007 год) возобладала точка зрения, согласно которой инцидент с Рустом был если и не специально подстроен, то, по крайней мере, цинично использован Михаилом Горбачевым для того, чтобы избавиться от нелояльных ему высших военных чинов.

Сейчас модно проводить параллели между нашим временем и первыми годами перестройки. Майор милиции Денис Евсюков очевидно напрашивается на роль нового Матиаса Руста - из-за милиционера, устроившего кровавую бойню в супермаркете «Остров» на Шипиловской улице в Москве, своих должностей лишились несколько милицейских начальников, самый крупный из которых - руководитель ГУВД Москвы генерал-полковник Владимир Пронин.

Начальник московского ГУВД - должность по нынешним временам вполне маршальская. Московской милицией Пронин руководил все двухтысячные - то есть все главные московские события последних лет, будь то «Норд-ост» или марши несогласных, пришлись на время его начальствования - но для отставки генерала Пронина потребовалось, чтобы психопат в милицейском кителе расстрелял из ворованного пистолета посетителей супермаркета на окраине Москвы.

О самом Евсюкове говорить нечего - иллюзий насчет российской милиции давно ни у кого нет, и безумный убийца на репутацию милиционеров едва ли повлияет, как и на ситуацию с общественным порядком в российских городах. За несколько дней до бойни Евсюкова по Садовому кольцу ездил «вайнахский автопробег» со стрельбой по прохожим - участников этого пробега даже до утра не продержали в милицейских отделениях. В те же самые дни «дети топ-менеджеров одного из российских банков» на Ferrari устроили серьезную аварию на Кутузовском проспекте. Московские криминальные сводки этой весны увлекательны и разнообразны, в их контексте преступление Евсюкова совсем не кажется громом среди ясного неба. Впрочем, как повод для отставки одного из наиболее одиозных символов стабильности двухтысячных бойня на Шипиловской - самое то. Успех или неуспех Матиаса Руста тоже никак не зависел от личных качеств маршала Соколова, но сердца ждали перемен, и в 1987 году в СССР не нашлось никого, кто вступился бы за отставленных генералов и маршалов. Не найдется и теперь.

Националисты

Своеобразный постскриптум к отставке Владимира Пронина. На следующий день после того, как начальник ГУВД Москвы был снят с должности, о своем намерении покинуть возглавляемые ими организации объявили сразу двое лидеров радикальных националистических движений - Александр Белов из ДПНИ и Дмитрий Демушкин из «Славянского союза». Слухи об особых отношениях между национал-радикалами и милицией, прежде всего московской, ходили давно, и заявления Белова и Демушкина на фоне отставки Пронина выглядели именно как продолжение связанных с этой отставкой событий - уходит начальник, уходят и самые верные подчиненные, все логично. Настолько логично, что трудно отделаться от ощущения какого-то подвоха, сопровождающего эти события. Русская история богата Азефами и Гапонами, но ни о ком из известных провокаторов нельзя было сказать, что он был полностью управляем, - активисты подпольных организаций начинают работать на спецслужбы совсем не для того, чтобы становиться холуями. Наверняка кто-то из «крышевателей» Белова и Демушкина был уверен, что эти люди полностью ему подконтрольны - но это обстоятельство если о чем-то и свидетельствует, то только о наивности «крышевателя». Любой провокатор обязательно ведет двойную или тройную игру - это закон. И вот с точки зрения этого неписаного закона «отставки» Демушкина и Белова выглядят не как свидетельство их подконтрольности Пронину, а ровно наоборот - как фрагмент разворачивающейся на наших глазах политической кампании, первой жертвой которой уже стал Пронин.

Бахмина

Светлана Бахмина на свободе. Юрист ЮКОСа Бахмина, осужденная вместе с другими руководителями компании, с декабря 2004 года сидела в тюрьме (в апреле 2006 года ее приговорили к семи годам, затем срок снизили на полгода) и давно превратилась в символ несправедливости, чинимой государством по отношению к Михаилу Ходорковскому и его коллегам. Бахмина - не Ходорковский и тем более не Пичугин. Бахмина - мать троих детей (ее младшая дочь родилась в конце прошлого года в тюрьме), попавшая под безжалостную репрессивную машину без веских на то оснований. В какой-то момент общественная кампания за освобождение Бахминой превратилась в своего рода фон - призывы ее освободить, регулярно повторяемые авторами и ньюсмейкерами либеральных СМИ, выглядели как ритуальные заклинания, и непредвзятому наблюдателю даже могло показаться (и наверняка так оно и было), что, по крайней мере, некоторые защитники Бахминой меньше всего заинтересованы в том, чтобы она вышла из-за решетки, - грубо говоря, чтобы было кого защищать. Отголоски этих кампаний можно заметить и сегодня - либеральные публицисты разной степени умеренности всерьез полемизируют по поводу того, кому именно из них Светлана Бахмина должна быть благодарна за свое освобождение.

«Русской жизни» в этом смысле проще - не уверен, что здесь есть повод для гордости, но ни в каких кампаниях мы не участвовали и поэтому ни на что не претендуем, просто поздравляем Светлану Бахмину и всех, для кого это важно. Одним символом несправедливости стало меньше, не радовать это не может.

Сочи

Предвыборная кампания в Сочи закончилась избранием Анатолия Пахомова. Но говорить о том, что сочинцы избрали Пахомова или что Пахомов победил, - было бы нечестно. Победила действующая власть, и неважно, как звучит ее имя-отчество на конкретном участке фронта. Будь сочинские выборы рутинным эпизодом из жизни власти, они не заслуживали бы и ломаной строчки, но так уж получилось, что эта избирательная кампания стала первой за долгое время, в которой полноценное участие приняла оппозиция. Борис Немцов шел на эти выборы даже не как «умеренный либеральный политик», а как сопредседатель движения «Солидарность», проходящего по официальной политической классификации чуть ли не как экстремистское. Тот факт, что Немцова не сняли с дистанции еще на стадии регистрации кандидатов, мог свидетельствовать как об ослаблении непомерно закрученных гаек, так и о стремлении власти к декоративному обновлению политической системы. Ситуация, при которой даже слова, произносимые разными политиками, придумываются в одном месте, и в лучшие годы выглядела сомнительно, а теперь и вовсе стала невыносимой.

Итак, Борис Немцов вернулся в актуальную политику, и Кремль не стал ему в этом мешать. То есть стал, конечно (кандидаты-клоуны, десантированные в Сочи в начале кампании, молодежные активисты, разоблачающие «кучерявого недомэрка», мелкие провокации и прочее), но вполсилы - достаточно, чтобы позволить Немцову всерьез бороться за должность мэра. Он и боролся. Официальные данные - за Пахомова почти 77 процентов, за Немцова - 13 с небольшим, третьим идет коммунист Дзагания, у которого что-то около 7 процентов. Понятно, что эти цифры надо воспринимать с учетом очевидных нарушений и прочего административного ресурса, но даже если допустить, что сколько-то голосов у Немцова отняли, приписав их Пахомову, трудно представить, что Немцов мог бы победить на этих выборах. Трудно представить, что мог, - и трудно представить, что хотел. Наверное, это прозвучит обидно для тех, кто всерьез надеется на смену власти в России (да хотя бы в Сочи!) и на какие-то положительные перемены, которые со сменой власти могут быть связаны, но приходится признать, - если и борется за что-то российская оппозиция, то только за право быть легальной оппозицией. Состоять в политическом истеблишменте и не получать за это омоновских дубинок. Либерализация, о которой в последние месяцы принято мечтать, невозможна не в последнюю очередь потому, что нет среди российских политиков тех, кто всерьез намеревается бороться за власть, а не имитировать борьбу (а само участие в пахомовских выборах с запрограммированным исходом - это именно имитация борьбы).