Иван Ефремов - Наука и научная фантастика

Ефремов И. А

Наука и научная фантастика

Всеобщий интерес к литературе научно-фантастического жанра, непомерные тиражи ее изданий и спрос на нее, как в библиотеках, так и в книготорговле, очень характерны для нашего времени. Случилось, так, что научная фантастика, долго считавшаяся второсортной литературой, не подвергавшаяся серьезному изучению критиками и литературоведами и не находившая места в толстых и массовых журналах, как бы затмила другие виды беллетристики и привлекла широчайшую читательскую аудиторию.

Очевидные причины этого явления лежат в успехах науки и техники, безоговорочно доказавших свое могущество и необходимость в современном обществе. Наука становится составной частью производительных сил человечества. Она обещает разрешить самые серьезные и насущные нужды колоссального народонаселения нашей планеты. Такая наука не могла не найти отражения в литературе и не послужить причиной соответственных изменений в психологии и мировоззрении людей. Вызванный наукой к жизни и расцвету научно-фантастический жанр литературы закономерно осложнился различными «ответвлениями», «переходными видами» к другим жанрам и произведениям, в которых наука служит лишь маскировкой. Одна из кардинальных проблем научной фантастики — это ее соотношение с наукой и место науки в этом жанре. Недавно в Москве и Ленинграде при участии видных ученых и писателей прошло несколько дискуссий на эту тему. Подобные же вопросы оживленно дискутировались на семинаре молодых писателей-фантастов весной этого года в Москве. Горячая и порой путаная полемика показала, что вопрос о соотношении науки и научной фантастики совершенно не разработан. Даже на пути к определению границ и возможностей жанра еще очень много неясного.

Редакция журнала «Природа» обратилась ко мне, как к ученому и писателю, с предложением высказаться по этому вопросу. Настоящая статья является попыткой определить взаимоотношение науки и научной фантастики, но отнюдь не сравнительным или критическим обзором этого жанра литературы.

ФАНТАСТИКА «ЧИСТАЯ» И «НЕ ЧИСТАЯ»

Расцвет научной фантастики характерен в общем для всех стран с высокоразвитой наукой и техникой, где они составляют основу роста производительных сил. Наибольшее свое развитие научная фантастика получила в англо-американской литературе. В Англии и Америке в 30-х годах нашего века и в первые годы после второй мировой войны издавались десятки (до 60!) журналов, специально посвященных научной фантастике, печатались тысячи рассказов, новелл, романов. Организовались даже специальные издательства. Подобного этому полноводному (хотя и мутному) потоку не было ни в каких других странах. Интересно, что, несмотря на былое первенство в науке, Германия дала очень мало научно-фантастических произведений. Очевидной причиной этого послужила общая деградация науки и культуры при фашистском режиме.

Научная фантастика за рубежом многообразна. Американцы различают «чистую» научную фантастику, основанную на тех или иных серьезных научных положениях, и более «свободный» вид этого жанра, где в причудливом вымысле авторы сплетают оборотней и кибернетические машины, вампиров и космические корабли, привидения и высшие достижения химии. Немало так называемой научной фантастики, которая обходится даже без этой скромной научно-технической основы. Надуманный бред преимущественно религиозно-мистического оттенка лишь для занимательности оснащается переносом действия на другие планеты или в отдаленное будущее. Иногда местом извечной борьбы добра и зла становится какая-нибудь лаборатория с маньяками-учеными.

Сами читатели издеваются над подобной литературой, называя ее «БЕМ»-литературой («Bug and Monster»), подчеркивая постоянное присутствие чудовищ или гигантских насекомых, вторгающихся на Землю из космоса или встречающих астронавтов на планетах иных звезд. Другое издевательское название для таких произведений — «ЭмЭс» (Mad Scientist) — безумный ученый, т. е. гениальный одиночка, открывающий ужаснейшие способы истребления людей или потрясения всей планеты — очень частый аксессуар англо-американской научной фантастики. Наконец, третье прозвище также метко выделяет основу еще одного вида произведений: «Ю. Л.» (Upheaval Literature), т. е. литература катастроф, непременно случающихся с нашей бедной Землей или с иными планетами, если действие перенесено в иные звездные системы. Ядерная война, сметающая цивилизацию и перерождающая человечество в толпу вампиров, крысолюдей или, в лучшем случае, в дикарей. Или это вспышка сверхновой звезды, нередко и нашего собственного Солнца, сжигающая начисто всю жизнь. В последнее время — столкновение со звездой из антиматерии. Даже видные писатели-фантасты идут этими утоптанными дорогами. Немалое число авторов использует фантастику для открытой религиозной пропаганды. Характерный пример — три романа видного английского писателя Льюиса о борьбе бога и дьявола на трех планетах — Венере, Земле и Марсе. Совсем недавно появился мастерски написанный роман Уолтера Миллера «Гимн Лейбовицу», где изображается всемирное возрождение римско-католической церкви после крушения культуры и всеобщего одичания из-за ядерных войн. В этом романе церковь, хотя и данная в несколько гротесковом плане, все же единственный собиратель и хранитель былых научных знаний. Пожалуй, еще чаще научная фантастика становится детективом, где гангстеры и сыщики прикрыты лишь фиговым листком науки, а череда убийств и преследований украшается пейзажами космических перелетов или иных планет. Эта разновидность наиболее распространена. В своих крайних выражениях она смыкается с чисто детективной литературой, иногда с приключенческо-географической, преимущественно детской (где таинственные глубины Африки или Тибета теперь заменены странными мирами далеких звезд), а также и с психолого-эротической, в которой последователи Фрейда чувствуют себя свободно под зонтом «научной» фантастики.

Даже самые блестящие представители американской научной фантастики, такие, как Исаак Асимов, известный, очень образованный ученый-биохимик, отдали дань научно-фантастическому детективу. Асимов написал с десяток романов, в которых действуют сделанные «под человека» роботы — космические сыщики.

Следует упомянуть еще об одном любопытном явлении, чтобы показать, насколько разнообразна маскировка под научно-фантастическую литературу. Талантливый писатель Рэй Бредбери отнесен к первому десятку американских научных фантастов. Однако все произведения этого писателя проникнуты ненавистью к науке и страхом перед ней, которые он даже не очень скрывает. Произведения Бредбери, пожалуй, первый случай в истории литературы, когда полные ненависти к науке произведения сочтены выдающимися образцами «научной» фантастики. Это как нельзя лучше показывает, насколько велика путаница в представлении о жанре, его пределах и назначении.

К чести англо-американских читателей, они начали разбираться в существе вопроса значительно раньше критиков и литературоведов.

Положение научной фантастики в Америке за последние годы очень характерно. Читателям надоели пустые, хоть и хитроумные выдумки о космических шпионах и безумных ученых, приелись убийства и детективы, их тошнит от психологических извращений. Стало понятным, что описания ужасающих катастроф в земном или всегалактическом масштабах — не больше как литературный прием. Сам по себе неплохой, придающий внешнюю увлекательность неглубокому произведению, этот прием, будучи повторен тысячи раз, уже превратился в дешевку, литературный штамп. Читатель все больше разбирается в науке, верит в нее, интересуется ею и легко разгадывает прежде «сходившие с рук» разнообразные маскировки.

Поэтому медленно, но неуклонно отходят в небытие все побочные, мусорные побеги научной фантастики, уступая место «чистой» научной фантастике, завоевывающей все более широкую аудиторию. Но процесс идет еще дальше. За последние годы в Англии и Америке большое число признанных авторов отходит от традиционных форм этого жанра и приближается к традициям и требованиям «литературы главного потока», как говорят американцы, или к «большой литературе», если пользоваться принятым у нас термином. Это вызвано настойчивым предпочтением читателями «чистой» научной фантастики. Специальные научно-фантастические журналы и альманахи прогорают и закрываются один за другим. Только за 1958 г. число научно-фантастических журналов сократилось с 21 до 10, за 1959 г. «прогорело» еще три альманаха, в 1960 г. из вновь открывшихся в 1958–1959 гг. четырех новых журналов не осталось в «живых» ни одного. И в то же время научно-фантастические произведения проникают с каждым годом все больше в толстые журналы общелитературного характера и специальные программы телевидения, а книги на эти темы охотно издаются все возрастающим числом издательств.