Дуги Бримсон - Мы идем

Эдди и Дуги Бримсоны

Мы идем

СПАСИБО: Тине за ее терпение и за кофе, матери, отцу, Иану Маршаллу за ланч (!), всем, кто помогал нам в создании этой книги, а также всем футбольным фанам, кроме тех, о ком ниже.

Мы ненавидим Л*т*н

мы ненавидим Л*т*н

мы ненавидим Л*т*н

мы ненавидим Л*т*н

мы ненавидим Л*т*н

мы ненавидим Л*т*н

мы просто ненавидим

Л*т*н.

WARNING (от переводчиков): данная книга не является пропагандой насилия. Данная книга не является пособием по созданию организованной футбольной фирмы и управлению ею а также пособием по борьбе с организованными футбольными фирмами. Это просто книга о футбольном насилии.

Мы идем; люди хотят знать,

кто мы такие, так давайте скажем им.

Мы из Уотфорда, наши цвета — черно-золотые,

и если ты чего-то хочешь, то давай посмотрим!

ПРЕДИСЛОВИЕ

Много лет назад, в начале семидесятых, я отправился смотреть матч “Челси” на Стэмфорд Бридж [стадион клуба “Челси” (здесь и далее — примечания переводчика)]. Для тринадцатилетнего паренька из Хартфордшира это было почти путешествие, так как я поехал один, движимый желанием увидеть игру Питера Осгуда, человека, бывшего моим кумиром, даже несмотря на то, что я видел его раньше только в The Big Match и Match of the Day [футбольные журналы].

Я бывал раньше на матчах, конечно; в городе, где мы жили, было полно людей, переехавших из Северного Лондона после Второй Мировой Войны, а клубные привязанности живут долго. Даже сейчас здесь полно “комнатных” болельщиков Шпор [обиходное название клуба “Тоттенхэм”] и Канониров [обиходное название клуба “Арсенал”], но мы отдали свои симпатии другому клубу, нашей местной команде, клубу “Уотфорд”, и это было еще до Элтона Джона и Грэма Тэйлора [Элтон Джон — известный поклонник “Уотфорда”, в настоящее время владелец клуба; Грэм Тэйлор — известный тренер, в настоящее время — тренер “Уотфорда”]. Однако хотя Шершни [обиходное название клуба “Уотфорд”] были (и остаются) моей первой любовью и я регулярно бываю на Викарэйдж Роуд [стадион клуба “Уотфорд”], меня влекло к Оззи как мотылька к лампе мощностью в 100 Вт. Он был гением; при упоминании об одном из наиболее известных мастеров игры головой всех времен у меня до сих пор по спине бегут мурашки. Я просто хотел посмотреть на его игру, и по пути на матч, на станции метро Фулхэм Бродуэй, чтобы быть точным, произошло то, что оказало определяющее влияние на мою жизнь на долгие годы. Там шла драка. Непросто драка: тогда, в бурные семидесятые, голубые цвета “Челси” сами по себе чуть ли не отождествлялись с беспорядками. Я стоял как вкопанный, наблюдая, как волна за волной длинноволосые парни в развевающейся одежде пробегали мимо меня и набрасывались на своих невезучих оппонентов, оказавшихся в неподходящем месте в неподходящее время. Конечно, я читал о футбольном насилии, а будучи школьником, участвовал в небольших уличных потасовках (хотя мы никогда не видели ничего подобного в те дни на Викарэйдж Роуд), но там я просто остолбенел, так это было клево. Я гордился, что видел людей, защищающих честь клуба моего героического Оззи от каких-то подонков, которые к тому же допустили такое унижение своей репутации. Во всяком случае, эта картина стала для меня таким откровением, что как только толпа рассеялась, я пулей вылетел из метро, поехал на Истонский вокзал и первым же поездом отправился к себе в город. В четыре часа я уже был дома.

Несколько месяцев я находился под впечатлением этой истории, особенно ее последней части. Моя программка и билет на поезд служили мне доказательством того. что в ту субботу я был на “Челси” и видел эту драку. Чем больше я рассказывал о ней, тем больше приукрашивал, так что в конце концов меня уже не слушали. Так или иначе, я был поражен в самое сердце. Для тринадцатилетнего паренька футбольное насилие было слишком интересной темой для разговора, и с тех пор я усвоил типичную привычку суппортеров наблюдать за толпой, выискивая в ней поклонников команды-противника, особенно если те забивали гол. Если мы замечали их на нашем секторе, то пробирались к ним и били и пинали до тех пор, пока не вмешивалась полиция. Я уже не мог просто смотреть футбол, как раньше.

С того времени я сохранил интерес к футбольному насилию, и даже служба в армии и участие в Фолклендском конфликте и конфликте в Персидском заливе не излечили меня от удовольствия, которое я испытываю, слушая или читая рассказы о всевозможных происшествиях на матчах, и я солгал бы. если бы сказал, что сам никогда не участвовал в подобных инцидентах, дома и на выезде. Мой младший брат. вместе с которым мы написали эту книгу, также занимался этим, и хотя он начал позже меня, увлечен он был еще сильнее.

Однако эта книга не о нас, великих, и даже не о “Уотфорде”; это было бы неплохой темой для бульварных сочинителей. Эта книга, проще простого, о футбольном насилии. Мы написали ее потому, что на трибунах, в автобусах и поездах в течении бесчисленного множества сезонов мы не раз встречали людей, хотевших написать нечто подобное, чтобы рассказать, как все это выглядит изнутри, но почему-либо не сделавших этого. Мы, в конце концов, сделали. Эта книга о тех, кто является причиной насилия; почему, как и когда они занимаются этим; кто и как может попытаться остановить насилие; и почему, наконец, оно никогда не будет остановлено. Мы основывались не только на собственном опыте, но также на информации, собранной нами из интервью и рассказов, присланных суппортерами со всех концов страны — настоящих суппортеров, которых тошнит от прочтения патетического бреда, сочинением которого псевдоинтеллектуалы пытаются отработать свою зарплату, говоря то, что хочет слышать футбольный истеблишмент: что все мы — выходцы из рабочего класса, неинтеллигентные, малообразованные, выросшие в несчастливых семьях. Во время наших исследований мы говорили с жертвами насилия, с его виновниками, очевидцами и представителями истеблишмента, и включили в книгу многое из этих интервью. В любом случае, все эти рассказы воспроизводят реальный взгляд на поведение футбольных суппортеров и то, почему оно таково.

Мы не имели своей целью воспроизвести здесь все величайшие футбольные беспорядки от А до Я. Этот путь казался заманчивым, но мы хотели говорить только правду. Всем известно, что произошло в Стамбуле [имеется в виду матч “Галатасарай” — “Манчестер Юнайтед”] и на матче “Миллуолла” на Кенилуорт Роуд [стадион клуба “Лутон”], и повторять подобное не имело смысла. Каждый, кто участвовал в описанных здесь инцидентах, знает, что описаны они правдиво; мы отбирали только лучшие из рассказов. Мы не сомневаемся, что написанное нами кому-то не понравится, и обвинения в необъективности посыплются на нас со всех сторон. Однако позволю себе ответить избитой фразой: мы сами видели подобные вещи и сами занимались ими, сами носили клубные цвета, так что можно сказать, что все приведенное ниже отражает точку зрения подавляющего большинства суппортеров. И этого достаточно Тот факт, что что-либо из написанного нами будет прочтено с недоверием разбирающимися в предмете людьми, только лишний раз докажет, почему вещи являются такими, какие они есть.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

МЫ ИДЕМ

ГЛАВА 1

НИКТО НАС НЕ ЛЮБИТ

Футбольные суппортеры — странное племя. Нас называют и относятся к нам как к животным, а мы еще платим заоблачные деньги за эту привилегию; кто еще способен на это? В наше время почти модно быть футбольным фаном, модно говорить на футбольные темы — господи, даже женщины играют в Fantasy Footbail [футбольное теле-шоу] на ТВ, а высшие полицейские чины рассказывают, чем футбол является для “нас”. Сегодня смотреть футбол — семейное занятие, типа похода в кино или поездки на пляж, только более дорогое. Это оказывает определенное влияние на поведение типичного мужчины-болельщика на трибунах, и хотя бы поэтому многие, и я в том числе, уверены, что женщины и дети на матче должны быть отделены от мужчин; без сомнения, в смешанном окружении наше поведение гораздо пристойней. Высококвалифицированная полиция и скрытые камеры не могут добиться, этого. Если женщина говорит мне. чтобы я заткнулся, я, конечно, замолчу; вряд ли вы будете чувствовать себя комфортно, отпуская крепкое англосаксонское ругательство, если рядом находится создание восьми лет от роду. В совокупности с уменьшением количества “стоячих” трибун это привело к исчезновению чисто мужского общества на стадионах, в котором мы выросли и которое любили.

Когда я начал ходить на футбол, женщины на трибунах были “вне закона” — я их на матчах-то и не видел — поэтому такие чисто мужские атрибуты, как ругань, выпивка и драки не просто имели место быть, а были неизбежны. Находиться среди тысяч парней, по крайней мере в течение 90 минут думающих только об одном — значит быть частью того, что американцы называют “процессом всеобщей мужской солидарности”. Не имеет значения, кто ты — школьник, рабочий, бизнесмен, владелец магазина, богат ты или беден, потому что на 90 минут все мы — футбольные суппортеры, и ничего больше. Защита чести клуба через пение гимнов и участие в драках — это все, о чем мы думаем в это время; это то, что мы и тысячи других людей по всей стране делаем в день любого матча.