Чужак из ниоткуда-2 - Алексей Анатольевич Евтушенко Страница 10

Неподалёку от вокзала мы набрели на ресторан с необычным названием «Гигант» и вкусно там пообедали вкуснейшим горячим пловом с помидорным салатом и зелёным чаем с пахлавой на десерт. В высоком, с узорчатыми деревянными колоннами и сводчатым потолком зале ресторана было по дневному времени малолюдно и довольно прохладно, хотя кондиционерами здесь и не пахло. Задерживаться, тем не менее, не стали — поели, попили чаю, расплатились и пошли дальше.

Почти сразу же вышли к реке Мургаб, прошли вниз по течению и вскоре оказались возле моста. Сразу за мостом марыйские пацаны устроили себе место для купания, а мост использовали в качестве вышки, сигая с него в зеленоватую и довольно быструю воду.

Мы остановились посмотреть. Было жарко.

Вот какой-то мальчишка, по виду мой ровесник, залез на перила, поднял руку вверх.

— Выступает Дзампано! — разнёсся над Мургабом его радостный крик.

Надо же, подумал я, и здесь то же самое.

Так провозглашали кушкинские пацаны, когда собирались совершить нечто особенное на глазах товарищей.

— Выступает Дзампано! — и прыгали в воду с пятиметровой вышки.

Чаще всего «солдатиком», но некоторые отваживались и «ласточкой».

— Выступает Дзампано! — и шли по узкой доске на трёхметровой высоте в спортгородке танкового полка.

— Выступает Дзампано! — стойка на руках.

— Выступает Дзампано! — кувырок через голову или «колесо».

— Выступает Дзампано! — соскок с турника из виса вниз головой.

На глазах товарищей — это обязательно. Ещё лучше, чтобы и девчонки смотрели. А иначе зачем вообще что-то провозглашать? Останься один и кувыркайся, сколько душе угодно. Оттачивай технику. Молча. Нет, без зрителей, не интересно.

Но почему Дзампано⁈ Кто он такой — Дзампано⁈ Этого я довольно долго не мог понять, а спрашивать напрямую не хотелось. Из ложного самолюбия, да, но всё равно не хотелось. Проще крикнуть самому и подтянуться пять раз на одной руке, хе-хе. Или крутануть на турнике «солнце».

А потом в Кушку привезли старый чёрно-белый фильм итальянского режиссёра Федерико Феллини «Дорога», вышедшего на экраны ещё до рождения Серёжи Ермолова, в тысяча девятьсот пятьдесят четвёртом году. Дзампано оказался главным героем фильма. Циркач-силач, разрывающий ни груди цепи — вот кто такой Дзампано! Сыграл его прекрасный фактурный актёр Энтони Куинн, а его подругу Джельсомину — Джульетта Мазина. Отличная история, между прочим, запала мне в сердце, Феллини и впрямь очень хорош.

Мальчишка, раскинув руки, ласточкой кинулся вниз.

Всплеск! Ушёл под воду.

Три секунды. Пять.

Пацан не выныривал.

Десять.

Ладно, я сам люблю пошутить.

Хотя, нет, так — не люблю.

Тринадцать секунд.

Его товарищи, загоравшие на другом берегу, тревожно поднялись на ноги. Среди них были и две девчонки — самые отчаянные, пацанки, как их называли взрослые, такие бывают в любой мальчишеской компании.

— Вадик! — крикнула одна из них. — Вадик!!

Кажется, ситуация начинает выходить из-под контроля.

Я прикрыл глаза, вошёл в орно.

Открыл, посмотрел в толщу реки. Разноцветные ауры рыб, мальков. Несколько раков, засевших в норах под берегом… Вот он! Сначала ударился обо что-то головой — вон кровь сочится тонкой струйкой, исчезает, растворяется… Потерял сознание, нахлебался воды. Или сначала нахлебался, а потом потерял. Неважно. Зацепился под водой трусами за корягу, поэтому на месте. Это хорошо, иначе утащило бы вниз по течению.

Секунда — тенниска долой.

Сую её в руки Боширову вместе с офицерским планшетом:

— Подержите!

— Ты куда собрался? — спросил Петров.

— Всё нормально, товарищ капитан, не бздите.

— Да я…

Штаны — вслед за тенниской. Наклонился, сбросил сандалии.

— На тот берег! — показал. — Туда вытащу!

Вскакиваю на парапет, ныряю. Тут же выныриваю. Десяток максимально энергичных гребков против течения, и я у моста. Здесь.

Набираю воздуха, ныряю с открытыми глазами. Вода мутноватая, но я в орни.

Вижу мальчишку. Не слишком глубоко, метра три. Пока жив, но надо действовать быстро. В таких случаях всегда надо действовать быстро.

Отцепляю трусы от коряги, хватаю пацана под подбородок, тяну за собой вверх.

Выныриваю.

Берег рядом и через несколько секунд я уже стою на илистом дне.

— Помогите!

Товарищи Вадика помогают мне вытащить его из воды.

С моста к нам спешат Петров и Боширов.

— Я вызвал скорую! — кричит Петров. — Уже едет!

Ждать нельзя.

Пульс?

Два пальца, сонная артерия.

Нет пульса.

Вадик худощавый, метр шестьдесят два-шестьдесят три. Да, моего возраста примерно. Возможно, на полгода-год младше. Кладу его животом на своё колено, товарищи помогают. Никто не суетится, не кричит, не бьётся в истерике. Молодцы.

— Ты знаешь, что делать? — строго спрашивает черноволосая девчонка с тёмно-карими пронзительными глазами.

— Знаю.

Давлю ему на спину ладонями снизу-вверх, чтобы вода вышла из лёгких. Что-то выходит, но мало. Вадик по-прежнему не дышит.

Петров и Боширов уже здесь.

— Помощь нужна? — присаживаются рядом.

— Давите ему на спину. Вот так, снизу-вверх.

Петров давит ладонями.

Изо рта мальчишки течёт вода пополам с пеной. Ага, уже лучше.

— Сильнее! — командую.

Петров давит.

Снова вода с пеной, но уже меньше. Ещё раз… Всё, не течёт.

Пора.

Кладу Вадика на спину, кладу ладонь левой руки на солнечное сплетение, кулаком правой бью ему в центр груди — туда, где сходятся рёбра — выше моей ладони [2].

Дважды.

Пульс? Есть! Ну?

— Ах-ррр! — Вадик широко открывает глаза, делает резкий, со всхлипом вдох, хрипит, кашляет, держась за грудь.

Петров поддерживает его за спину.

Слышна приближающаяся сирена «скорой».

— Ты где этому научился? — спрашивает Петров. — Спас пацана. Даже искусственное дыхание делать не пришлось.

— В школе были уроки по оказанию первой помощи в разных случаях, — соврал я. Такие уроки были, но у старших классов. Однако Кемрар Гели умел оказывать первую помощь. Как практически всякий житель Гарада. — Но без вас я бы не справился, спасибо.

— Да что я, — говорит Петров. — Сбоку припёку, — но видно, что ему приятно.

Наверху слышен скрип тормозов, хлопают дверцы. Раз и два.

— А вот и скорая, — сообщил Боширов. — И родная милиция вместе с ней.

— Зачем милиция? — удивился я, глядя как к нам спускаются молодой врач