Александр Афанасьев - Ответный удар 2 Страница 52

Его посадили за стул и приковали так же, как и самого Обана. Охранники — отступили в темноту, а русский — выступил вперед. Обан жадно запоминал его — даже несмотря на то, что в голове мутилось. Около сорока, неприметный, короткая, аккуратная бородка, военная пятнистая форма, блокнот и ручка на цепочке.

Но самое ужасное было то, что это был именно тот русский. Он узнал его — этот русский был в том файле ЦРУ, его — они должны были допросить, чтобы узнать направления утечки информации. Но теперь — допрашивал он.

Понятно, как попался Подольски. Понятно, как попались они все.

— Итак, я задам пару вопросов, а вы на них ответите, честно и без утайки — русский перешел на английский язык

— Да…

Когда вы ответите на них, мы переведем вас в больницу.

— Да…

Самое ужасное было то, что Подольски говорил как робот. Как человек с полностью сломленной личностью.

— Молчи! — сказал Обан — молчи, слышишь!

— Начнем с самого просто. Вас зовут Александр Подольски?

— Да.

— Вы работаете в Центральном разведывательном управлении США?

— Да…

— Господи, заткнись!

Русский — не обращал внимании на крики, он контролировал ситуацию.

— Вас послали в Ирак с целью ведения шпионажа?

— Да.

— Вы уже совершили шпионские действия против республики Ирак и ее народа?

— Да…

— Вы раскаиваетесь в том, что совершали шпионские действия?

— Да…

— Господи… Господи, Алекс, приди в себя! — кричал Обан — приди в себя, посмотри на меня! Посмотри на меня!

Но американец смотрел куда-то перед собой, бессмысленно и тупо

— Вы готовы признаться публично в шпионаже?

— Да…

Господи… это же как в пятидесятые. Те, кто возвращался из коммунистических лагерей, называемых ГУЛАГ — у ни же были полностью промыты мозги. Господи, неужели те времена возвращаются?!

— Алекс! Ты слышишь меня! Ты — Алекс — не обращая внимания на русского, кричал Обан — Алекс, просмотри на меня!

— Алекс Подольски. Вы Алекс Подольски, верно?

— Да.

— Посмотрите. Кто сидит на стуле перед вами? Как звать этого человека? Назовите его имя? Как его имя?

Подольски посмотрел на него тупыми, вурдалачьими глазами.

— Реймонд.

— Как? Как его полное имя?

— Реймонд Энтони Обан

— Реймонд Энтони Обан… — мертвым голосом пробормотал американец

— Заткнись! — Обан дернулся на своем стуле, звякнули цепи в бесполезной попытке их разорвать — заткнись, слышишь?

— Кто этот человек, мистер Подольски?! — продолжил я допрос — вы знаете его?

— Да…

— Заткнись, тварь! — не унимался Обан — молчи!

— Какую должность занимает этот человек! Говорите!

— Помощник директора национальной разведки…

— Заткнись! Заткнись! Заткнись!!!

Я смазал Обана по голове — несильно, но чувствительно.

— Ты слишком громко орешь. Мне это не нравится…

Я подошел к двери, постучал ногой. Дверь открыли, зашли трое. Черные бороды, автоматы с израильским обвесом, модным среди джихадистов с сирийским времен. Хоть на обложку журнала Insire. Носи новое, живи достойно, умри шахидом…[61]

— Уберите этого — я показал на Подольски — дайте ему попить. Только немного, а то сдохнет. Пусть доктор посмотрит его.

Один из бородачей — черные очки, черная с проседью борода — приложил ладонь в груди.

— Слушаюсь, эфенди…

Трое — приблизились к столу для допросов и отстегнув от него одного из американцев, увели. При этот тот, с бородой с проседью — бросил на остающегося американца такой взгляд, от которого у того кровь застыла в жилах. Он лучше любых слов говорил: как долго я ждал этого момента, неверный, момента, когда можно будет перерезать тебе горло. Пока нельзя… но ничего… я подожду еще, я терпеливый.

И ты жди.

Это были матерые экстремисты.

Дверь противно лязгнула. Я подошел к столу и сел на то самое место, на котором только что сидел Подольски

— Страшно? — просто спросил я, и утвердительно протянул — стра-а-ашно.

— Вы… — Обан пытался держать себя в руках — вы… понимаете, что вы творите. Мы уничтожим… вас.

— Нас? Да вы талибов не смогли уничтожить. Все НАТО — обосралось в одном маленьком Афганистане…

Я рванул цепь на себя, его руки вытянулись.

— Ты говоришь с русским, ублюдок, понял? Мы можем нажать на кнопку, и от вашей страны не останется мокрого места, понял, гад?! — я бросил цепь обратно — так что повежливей, пожалуйста. Пока я держу себя в руках.

Обан смотрел на меня — и в глазах его постепенно проявлялся страх. Он постигал новые правила игры — были люди, для которых вся мощь Америки ничего не значила. Их не упрятать в Гуантанамо и не потребовать выдачи по чрезвычайной процедуре. И никакой Стелс-Хок — не долетит до Сибири…

— … думаешь, тебя кто-то спасет? — я покачал головой — знаешь, друг, я только и жду этого. У нас появились новые друзья, ты только что их видел. Мы передали нашим друзьям тридцать ракетных комплексов Стрелец. Знаешь, что это такое?

Обан — снова с трудом сдержался. Конечно, он знал. Стрелец — носимый универсальный комплекс, может применяться как по наземным, так и по воздушным целям. Он на два поколения превосходит то, что джихадисты получили, например, в Ливии. Тройное наведение — по инфракрасному следу, тепловому следу и ультрафиолетовому анализу. Ракету — невозможно обмануть ничем, никакими средствами обороны. Если такое попадет в руки джихадистов — будет катастрофа.

— Мы включили твой телефон — продолжил я — там, где наготове, в засаде триста человек. Завтра или послезавтра, когда тебя прилетят освобождать — их тела потом протащат по улицам Багдада, зацепив за фаркоп БТРа. И начнется новая война. Та, которую вам уже не выиграть. Никогда.

Я улыбнулся

— Добро пожаловать в новый мир, друг. Мир, где Америка больше ничего не значит, и все это знают. Ты будешь свидетелем его рождения…

Обан отвел взгляд

— Вы сумасшедший — тихо сказал он — сумасшедший…

— Сумасшедший…

Я вдруг шарахнул кулаком по столу изо всех сил, просто чтобы проверить реакцию, далеко ли все зашло. Зашло далеко — помощник директора ЦРУ, может и не самый стойкий из ЦРУшников, но все же прошедший полный курс подготовки и какие-то тесты на профпригодность — вздрогнул. Далеко все зашло…

— О нет, мой друг, я не сумасшедший. Я просто реалист. Настало время перевернуть страницу. Американское господство слишком затянулось. Вы не можете и дальше быть чемпионами, после того, как проиграли в Ираке и Афганистане. После того, как в Ливии растерзали вашего посла, а в Египте ваше посольство — теперь штаб Аль-Каиды и над ним — черный флаг джихада. Просто кто-то должен показать всему миру начало новой эры. Новой зари. Если они прилетят тебя освобождать — они проиграют. Если они не прилетят тебя освобождать — они проиграют. Добро пожаловать в новый мир, друг мой.

Я встал. Присел сбоку на стол, создавая позу доминирования. Американцы — придумали много таких штук, «пыток без пыток». Но никто не думал, что все это — будет применено против них же самих…

— … знаешь — сказал я — я вижу, что ты пока не готов говорить — а вот я хочу тебе кое-что сказать. Я родился в лучшей в мире стране, и эта страна называлась СССР. Но когда я был ребенком — вы, американцы, разрушили эту страну. Вы завели нас в болото, вы поставили Горбачева, и он все разрушил. И ваш президент — объявил все миру, что Америка победила Холодной войне. Знаешь, что было в те годы в Москве? Знаешь, что было в эти годы в России? О, нет, ты ничего не знаешь. Ты не знаешь, как умирали от голода нищие старики и старухи. Ты не знаешь, как на базарах продавали последнее. Ты не знаешь, как по рецептам гарвардских ученых нас обворовывала жидовская мразь. Но знаешь что, дружище…

Я наклонился ближе, чтобы было еще страшнее.

— Каждый день в те годы — мы становились сильнее. Мы знали своего врага и знали, что этот час когда-нибудь настанет. Мы подыхали в горячих точках — но выжившие становились крепче стали. Мы становились сильнее — а вы становились все слабее и слабее. Вы проиграли горстке нищих дикарей, и вы уже не можете ничего сделать без своих гребаных дронов. Вас уже тошнит от войны — а вот мы как никогда готовы взять реванш. Вы победили в Холодной войне? Что ж, поздравляю. Но теперь — пришло время взять реванш…

ЦРУшник смотрел на меня — и в его глазах плескался страх. Происходило то, что все американцы видели в десятках фильмов и компьютерных игр. Сюжет, затасканный до банальности. Но теперь — все происходило наяву, и все было так жутко, что хотелось закрыть глаза и открыть их — уже в своем кабинете в Лэнгли.

— … ты думаешь, то что здесь происходит, касается только Ирака? Ошибаешься — это касается и моей страны. Империя зла будет восстановлена. И в ней будет куда больше, чем шестнадцать республик, понял?