Вадим Денисов - СТРАТЕГИЯ: Спасатель Страница 80

   — Ты что-то успела заметить? — спросил я о самом главном.

   Она лишь пожала плечами...

   И Сашка, в который уже раз, побежал к мотоботу. Шкипер послал его за важным инструментом — круглым зеркалом на длинной металлической ручке, с помощью которого осматриваются те места узлов и агрегатов, к которым не так-то просто подобраться в тесноте машинного отделения "Клевера".

   — Сам посмотрю.

   Я опять согласился, у Маурера опыт.

   Засунув шпионскую шнягу в проём, шкипер принялся вертеть зеркало, изучая внутреннее пространство избы. Вот он что-то увидел, подался ближе...

   И тут снова зазвенел сигнал "Alarm!"

   — Проклятье! — и прыжок назад.

   — Ты увидел?

   — Да! В комнате пусто, ящиков нет, — уныло доложил Ули.

   Но, но! Так не пойдёт. Для чего тогда огород горожен? Надо самому глянуть.

   Прикрыв глаза, я быстро шагнул в комнату, в третий раз услышав сигнал.

   На это раз он был спокойным и даже дружелюбным, как в аэропортах, помните?

   Комната действительно была пуста. Никаких ящиков или коробок, груд и штабелей — не сбылась мечта!

   — Эх... Мне нужно было спорить, — с сожалением заметил Джай по ту сторону двери.

   Зато осточертевший камин есть! Как и небольшая кушетка справа.

   А вот с другой стороны имелось интересное: длинная чёрная плита на полу, где-то два метра на метр, чёрная, блестящая. Я присел возле неё. Похоже на камень, да не камень... Из подобного материала сделан мой мини-глобус. Потрогал рукой гладкую поверхность — холодная. Ладно, чего ещё нам приготовили?

   Позади зашептало-заворочалось... Я оглянулся — все банда всунула головы на разных уровнях, Сашок почти на полу лежит.

   — Тихо вы там!

   У стены стоял маленький столик, а на нём — ещё одна плита, маленькая и тонкая.

   И вот тут меня прошибло крепко — в центр плиты был вмонтирован самый настоящий планшет! У меня сейчас нижняя челюсть отвалится!

   Информационная служба аэропорта вновь выдала свой "та-а - да-а - да-а!", уже потише, и экран загорелся синим.

   Охренеть не встать!

   — Не матерись, Федя, — по-русски попросила Ленни.

   — Брысь! — зашипел я.

   На этом слове экран ожил окончательно.

   Мелкие строчки заполнили экран. Я торопливо сел на стул рядом — упаду ещё.

   Планшет сообщил вот такое:

   Транспортируемый терминал донор-канала.

   Условия входа в режим поставки:

   Для внешнего включения режима необходимо в произвольный отрезок времени определить место дислокации сообразно представляемым задачам и задействовать терминал инициацией.

   Мобил-операторами могут являться:

   1. Оператор донор-канала селективного кластера.

   2. Спасатель.

   Не допускается одновременное функционирование мобил-оператора на двух терминалах, вне зависимости от причин совершения попыток.

   Срок завершения организационного процесса не определён.

   Для инициации лист бумаги с личными данными и отпечатками всех пальцев необходимо положить на донор-панель транспортируемого терминала. После чего необходимо выйти из операционного зала и ждать появления сообщения на дисплее инфоканала.

   При выполнении всех условий откроется дискретный донор-канал.

   Материальная поставка будет производиться по оперативному ассортиментному заказу, ежедневно, в одно и то же время.

   Формат канала:

   1. Группа предметов и товаров материального жизнеобеспечения и потребления — ассортимент неограниченный по качественному и количественному составу.

   2. Группа вооружений — ассортимент вариативно ограничен по количественному и качественному составу.

   3. Характер ежедневной поставки (глубина и ширина канала) — одна единица позиции выбора за сеанс весом не более 120 килограмм.

   4. Время ожидания от момента окончания ввода позиции до момента начала работы канала — не более 2 минут.

   5. Время сеанса ежедневной донор-акции от начала ввода до завершения поставки — не более 40 минут.

   6. Перенос транспортируемого донор-канала возможен не чаще, чем один раз в год.

   Определяющее: в случае невыполнения любого из указанных условий оба канала сворачиваются, транспортируемый терминал переходит в автономный режим, функция снимается, наблюдение переходит в общий режим.

   Знаете, что я понял?

   Что Писатели действительно существуют.

   И мощь их чудовищна.

Глава 16

Правильный Путь никогда не заканчивается.

Все ли из нас понимают это?

   Я не хочу быть Спасателем.

   Сначала меня такая участь забавляла, потом прельщала, даже гордился: ну как же МЧС-овец планетарного масштаба, Избранный. В процессе путешествия постепенно начал осознавать — не хочу. Сейчас осознаю это с особой остротой. И в прошлой-то жизни меня не тянуло к оседлой жизни. Сами подумайте, что я имел на старте: перспективо-ёмкая Москва, правильные друзья и круг общения, известные в определённых кругах родители и их обширные связи — да у меня с рождения имелись все нужные ходы и верные рычаги, позволяющие начать успешную жизнь не самого последнего столичного обывателя!

   Засел бы Федя в какой-нибудь именитой сырьевой корпорации, для начала в должности трейдера, с окладом в тройку тысяч баксов и бонусами в полтора десятка таковых, торговал бы "газиками" на Европу, катался бы в престижные и бестолковые командировки. Дальше больше, вот я уже и начальник отдела, а потом и дивизиона — там размеры валящегося бабла уже и счесть трудно. Оброс бы привилегированными акциями, став значимым миноритарием, ударился бы скупать недвижимость на Родине и подальше, с перспективой превращения в нормального такого рантье...

   Дальше по накатанной. Можно остаться в России, забежав за тын Красивой Жизни. Можно удрать. А что? Женитьба на американке, глупой, но симпатичной — ведь именно такие результаты восприятия нужного даёт правильный аутотренинг, девки с кислой рожей и занудными богатыми родаками, потом неизбежный переезд в США. И погнали...

   Непременная ежедневная писанина в русских социальных сетях на русском же языке и бывшим соотечественникам адресованная: на все актуальные темы, чё уж услышу. В основном, напишется изобличающе-политическое: как хреново оставшимся в тухлой Рашке, и как рьяно я зашибисею в Великой Пиндосии или Британии. А уж детям моим какая лафа будет.

   Обратиться полностью будет невозможно, это правда. Не писать каждый день по-русски не получится, душа просит, не смогу без этого, хотя публично в том и не признаюсь. Да и дети вышли несколько не те, о коих мечталось — роботизированная жеванина, очень адаптированная, но без знакомого с детских дворовых игр бесёнка в глазках...

   Родня иноземная — унылая свинина, ни хрена им не надо, ничего их не интересует, тот же социальный планктон, что и ранее. Власть на поверку ничуть не белее старой, давно привычной. А степень осознания собственной мизерной социальной и культурной валентности странному обществу себялюбов стремится к абсолютному максимуму с истерикой в конце. Порой взвыть хочется.

   Однако, всё идёт по плану — ты ж влился, ура! Волноваться не о чём, не ты сам, так твои дети научаться менять мир в соответствии с растущим объёмом желудка. "Потребляя — изменяй!". И вот уже появляется потрясающая трудоспособность, определённая устоявшейся привычкой жрать всё больше и больше. Отпрыски пойдут ещё дальше, они уже научаются не просто отращивать защёчные мешки, но и массировать их складками планету так, что весь мировой ништяк течет прямо в пасть — к тебе.

   Всё это называется страшно — "Успешность".

   Идиотическое слово вбивали меня с первых классов элитной школы, с первых олимпиад и первых же ученических докладов. Успешность давай! Мне почему-то такая перспектива никогда не нравилась. Скучна эта "успешность", нечего будет сказать самому себе в самый последний миг, натягивая на глаза гробовую крышку. Ну, жрал... Ну, пузо трескалось... Больше биологической нормы не смог, облом. И это всё?

   Наверное, я когда-то понял, что есть всего два статуса, за которые стоит биться по-серьёзному: статус "реально жрущих всё новое" и статус "реально открывающих новое". Первых даже в рамках "золотого миллиарда" весьма и весьма немного, всего-то с десяток тысяч, вы их видели в мечтательном авантюрном кино "Казино Ройяль" — они рубеж познали и на нём стоят мёртво, никому не отдадут. Жизнь в борьбе провели.

   Безбашенных путешественников и авантюристов примерно столько же, никак не больше. Они тоже познали и познают. Ипостаси чем-то похожи, кстати.