Алексей Евтушенко - Отряд-3. Контрольное измерение Страница 30

— … Доннерветтер… — заплетающимся языком пробормотал Шнайдер и провёл рукой по глазам. — Что ты со мной сделала?

— Ничего-ничего, сейчас пройдёт, вон сосна рядышком, пойдём-ка, подержимся за сосенку, сил наберёмся…

Она подвела пошатывающегося Курта к сосне, прислонила его к золотистому стволу и взяла за руку.

— Так. Всё то же самое, но теперь в обратную сторону. И будешь, как огурчик. Закрой глаза, расслабься… Начали.

Через две минуты эксперимент был закончен.

— Ну, что скажешь? — не выдержал Майер, глядя на слегка обалдевшего, но вполне дееспособного Курта Шнайдера. — На что это похоже?

— Как бы тебе объяснить… — озадаченно почесал в рыжем затылке Курт. — Если б я был дирижаблем, то сказал бы, что сначала из меня газ выпустили, а потом снова накачали. Такое впечатление, что я сейчас взлечу, — и он для наглядности дурашливо подпрыгнул на месте.

Людмила и Вадим к этому времени тоже закончили подзарядку от дуба и теперь с одобрительным интересом наблюдали за происходящим.

— Да, — сказала Людмила, обращаясь к Ане. — Лишний раз убеждаюсь, что ты из наших, из Охотников. Да и ты, таёжник, — она кивнула Михаилу, — стоишь кое-чего. Подучить маленько — цены не будет…

— Тихо! — перебила её Аня. — Ты чувствуешь?

Охотница умолкла и замерла, как бы прислушиваясь к чему-то.

— Опасность, — сказала Аня. — Я чувствую опасность. Там, — она махнула рукой, — на востоке. И эта опасность приближается.

— Я не ничего слышу, — встревожено сообщила Людмила. — И ничего особенного не чувствую. Вадим, ты?

Вадим отрицательно качнул головой.

— Она ещё далеко. Но с каждой минутой расстояние уменьшается.

— Майер, Стихарь, — негромко приказал Дитц, — по машинам! Режим дальнего обнаружения.

— Ты думаешь… — начал Велга.

— Я не думаю. Я просто верю Ане. Её чутье спасало нас не раз. А то, что те же вертолёты могут вернуться с подкреплением, нам говорили наши друзья, — он кивнул Охотникам.

— Да, — не очень уверенно подтвердил Вадим. — Но они не могут напасть на нас здесь. Это место под особой защитой Леса и…

— Стоп, — подняла руку Людмила. — Теперь и я слышу.

— Это они, — сказала Аня. — Много же их, однако…

— Ага, — сказал Вадим и непроизвольно поглядел на небо. — Есть что-то такое. Я тоже чувствую. Машины.

— Угроза с воздуха! — доложил из «Ганса» Майер. — Направление — точно на восток.

— Пятнадцать… шестнадцать…семнадцать…. Восемнадцать! Восемнадцать машин, — включился Стихарь. — Расстояние — тридцать километров. Скорость — 250 километров в час. Идут прямо сюда.

— Через семь-восемь минут они будут здесь, — быстро подсчитал в уме Дитц.

— Восемнадцать — это многовато, — задумчиво почесал бровь Велга.

— Они не посмеют, — сказал Вадим. — Совет предлагает на всякий случай покинуть это место и переждать в Лесу, в сторонке. Лес укроет.

— Да мы и сами укрыться в состоянии, — сказал Дитц. — Но у меня есть подозрение, что они нас каким-то образом всё же вычислили… Людмила, Вадим, вы — с нами, залазьте в «Ганс». Попробуем затаиться ещё разок. Если нас обнаружат и откроют огонь, взлетим и примем бой.

— Заодно и практически узнаем, на что способны «Маша» и «Ганс» в воздухе, — подмигнул Хельмуту Александр. — С детства мечтал быть военным лётчиком. Истребителем. Не вышло — пришлось по земле ползать… Ладно. По машинам!

Они успели спрятаться метрах в двухстах от поляны, в густом ольшанике как раз к тому времени, когда внешние камеры слежения засекли приближающиеся вертолёты.

«Горынычи» шли в четырёхстах метрах над землёй шестью звеньями по три машины в каждом. Никто из отряда никогда не видел такого количества вертолётов в боевом строю, и теперь люди, словно завороженные, наблюдали на экранах приближение грозной силы.

— А что, — нарушил тревожную тишину Валерка Стихарь, — Вот теперь я готов поверить, что вертолёты — это души погибших танков. Уж больно похоже на танковую атаку. Только по воздуху. Даже мои поджилки так же трясутся. Помню, как-то в сентябре сорок второго… Ладно, потом. Они сбрасывают скорость!

— Ну, точно — нас вынюхивают, — сказал Вешняк. — Больше им тут делать нечего.

Их опасения оказались не напрасными. Вертолёты атаковали с ходу. С пилонов первой тройки машин сорвались ракеты и устремились точно к поляне, которую они покинули несколько минут назад. Каждый вертолёт выпустил по две ракеты, и шесть взрывов, слившись в один, сотрясли округу. Пламя и дым взметнулись выше сосен. Обломки стволов и ветвей, комья земли и сорванные листья градом посыпались вокруг. За первым залпом немедленно последовал второй. Остальные пятнадцать машин, развернувшись и образовав круг, ударили по окрестностям поляны из крупнокалиберных пулемётов и скорострельных пушек.

— Боже, что они делают, — громко прошептала Людмила. — Это же Лес! Здесь нельзя стрелять!!

— Видимо, они так больше не считают, — сказал Дитц. — Значит, им дан приказ уничтожить нас любой ценой. Но пока они нас не обнаружили и бьют по площадям. Наугад. Оп! А теперь, кажется, обнаружили…

Силовое поле — отличная броня. И люди быстро в этом убедились на практике, когда вертолёты, подчиняясь неведомому приказу, ударили по «Маше» и «Гансу» прицельно. При включенной на полную мощность силовой защите, ни ракета, ни снаряд, ни пуля просто не добираются до, собственно, корпуса — самоуничтожаются или бессильно падают рядом. Однако на удержание поля в режиме должной мощности — и в этом также не менее быстро убедились экипажи чудо-вездеходов — требуется очень много энергии. Запасы которой хоть и достаточно велики, но не бесконечны.

Перед тем, как отправится с Лоны на Землю, каждый из отряда прошел необходимую подготовку по управлению живыми машинами. Наибольший талант и усердие в этом не слишком трудном, но всё же требующем определённых навыков, деле проявили Стихарь и Майер, которые по молчаливому согласию всех и заняли места основных водителей «Маши» и «Ганса». И теперь, когда на машины обрушилась лавина разнообразного огня, Валера и Рудольф, каждый на своём месте, с тревогой наблюдали за светящимися зелёными полосками на пультах управления. Длина полосок соответствовала уровню накопленной и хранящейся в аккумуляторах энергии, и теперь полоски укорачивались медленно, но неуклонно.

— Энергия падает, — доложил Стихарь. — Я понимаю, что у вертолётов боезапас тоже кончиться когда-нибудь, но, может быть, ответим, а, товарищ лейтенант? Пока есть чем.

— Давай, — согласился Велга. — Сбей один для острастки. И сразу взлетаем. На земле у нас маневра нет, а в воздухе можно повертеться. «Ганс», вы готовы?

— Готовы, — откликнулся из второй машины Майер.

— Огонь!

Они выстрелили с разницей в долю секунды. И с той же разницей в небе над ними вспыхнули и рухнули на землю два оранжевых шара.

— Есть! — радостно воскликнул Валерка. — Взлетаю!

Если бы «Горынычами» управляли живые пилоты, происшедшее в следующую секунду наверняка стало бы для них большой неожиданностью. Два ничем не примечательных на вид одинаковых пригорка вдруг прянули с места в воздух, мгновенно развернули, невесть откуда взявшиеся крылья и хвостовое оперение, и стали быстро набирать высоту, расходясь при этом в разные стороны. А, видимо, для того, чтобы неожиданность приобрела более убедительный характер, обе новоявленные боевые машины выстрелили по второму разу, и ещё два, не сумевших вовремя увернуться вертолёта, в дыму и пламени понеслись на встречу с матушкой-землёй.

— Было восемнадцать — стало четырнадцать! — крикнул Дитц, видимо в азарте боя забывший, что его прекрасно слышно и так. — Предлагаю подняться выше и атаковать сверху! Я не лётчик, но думаю, что у нас преимущество в маневре и скорости.

— Я тоже так думаю! — ответил Велга. — Валера, выполняй!

— Есть!

Бой вышел жестоким и скоротечным. Тот, кто управлял «Горынычами», довольно быстро оценил ситуацию и бросил вертолёты вслед за «Машей» и «Гансом». Но преимущество, которое противник имел ещё пять минут назад, уже было сведено на нет. Теперь попасть в вездеходы было значительно труднее, не говоря уж о том, что плазменные пушки «Маши» и «Ганса» били в ответ без промаха, и защиты от их смертельных ударов у вертолётов не было никакой.

Все закончилось довольно быстро.

Потом Велга определил по часам, что им потребовалось чуть больше пятнадцати минут. Пятнадцать минут на то, чтобы на земле запылало восемнадцать больших и чадных костров.

Пятнадцать минут на то, чтобы одержать полную и внушительную победу.

Пятнадцать минут, чтобы израсходовать практически всю энергию из аккумуляторов.

Впрочем, энергии ещё хватило, чтобы удалиться от места воздушной битвы на несколько километров и благополучно сесть на заросшее густой и сочной травой поле.