Превосходство Вознесённого. Том 5 - Дмитрий Ра Страница 35

мне рассказать, хоть, по ее словам, голоса наказывали ее за это, мешали говорить и предавать. Я не поверил ей тогда. С членами Амарэ часто случались такие галлюцинации. А когда я видел ее последний раз, она... была на грани. Такое ощущение, что ее мозги просто таяли. Но она говорила, что готова к этому. А когда ее сына убили Фрагоры... хм... она стала обвинять в этом чудовище из Кибы. Тогда-то ее разум совсем и ослаб. Она понимала, что рано или поздно ее накажут за предательство. Так и случилось... — директор запинается. — Я... я... пожалел ее. Она долго была мне другом и союзником, поэтому я... отпустил ее вместе с дочерью. Устроил побег. Не мог смотреть на... это. Две камеры. Умирающая мать и дочь. Стеклянные стены... Я ничем не мог им помочь, но знал что их в этом концлагере ждет только боль и бесконечные эксперименты. На тот момент я думал, что она просто... сходит с ума... Но сейчас... Я понимаю, что все это было правдой. Я потом пытался поговорить с Кибой, надавить... но... боялся увидеть в нем что-то... Боялся, что копну глубже и это погубит мою школу.

Акане хлюпает носом. Элеоноре тоже не по себе от этой истории, хотя она в нее не особо верит.

Директор поднимает распухшее лицо, обводит взглядом всех присутствующих:

— Вы понимаете, почему я это рассказываю? Я не мог бы выдумать такой бред, вы это должны понимать. Сейчас мне нет смысла врать. Десятилетия, а может и столетия, мы играем в их игры, разбираясь друг с другом. Какая-то инопланетная, простите, хрень. Иноземцы, пришельцы, называйте их как хотите. Они среди нас. Намного ближе, чем нам хотелось бы. Об это догадываются лишь в самых верхах, но они мало что могут сделать. Мы собираем для них пазлы, не задаваясь вопросом, а... кому мы на самом деле их собираем? Нашим кланам или... — кивает на монитор. — Им. Сейчас мы видим, что один человек с силой, многократно превышающую силу главы клана, хочет уничтожить их. Он точно не человек. А с другой стороны, точно вторженец, который хочет ему помешать. Хидан... подумай. Жить нам осталось минут десять. При этом мы имеем самое могущественно оружие в истории. Все четыре пазла. Может... — смотрит на Элеонору, — сейчас мы их и не можем использовать, но...

— Не мямли, гайдзин, — рычит Хидан.

Хоть он и пытается выглядеть круто, Элеонора видит, как трясутся его руки. Видимо, он знает что-то, что убеждает его в том, что директор говорит правду. Что за...

Директор с хрипом выдыхает:

— Мы должны выжить, Хидан. Любой ценой. И распорядиться пазлами самостоятельно. Прости меня, я не хочу глумиться над этим, но ваш глава мертв. Джунсиначи на пороге внутренних разборок за власть и войны со всеми. Ты не знаешь, кому достанутся пазлы, если сможешь выжить... Но если они не достанутся никому, то... — речь директора бессвязная, видно, как тяжело он подбирает слова, — ...то это тоже плохо. Когда тебя окружают могущественные вторженцы, мы должны иметь хоть какой-то козырь. Мы обязаны выжить и сохранить пазлы для себя!

Директор набирает полную грудь легких:

— Выпусти его, Хидан, раздери собаки твой дрянную честь! ВЫПУСТИ КИБУ РИО!

Глава 15. Выпускайте Кракена!

Акио Бьякуя

Подчиненный Хидана Мацуо-сама

Двадцать семь лет

Акио понимает, что ему осталось недолго. Он умирает. Ни защитный костюм, ни противогаз, ни зелья Исталов, ни сумма женщины-гайдзина, не спасают его от ядовитого тумана. Он проникает, жжется, убивает...

Но Мацуо-сама приказал. А приказ будет выполнен. Честь для Джунсиначи важнее, чем жизнь. Они запомнят Акио, как воина, отдавшего свою жизнь ради воли господина.

Эти мысли помогают собраться, перетерпеть. Несколько раз Акио останавливается, тяжело дышит, опираясь рукой о стену. Идет снова, спотыкаясь...

Третий раз он уже останавливается и думает, что вот, сейчас всё — тело откажет и он умрет, так и не добравшись до ТОГО человека. Не сможет исполнить волю господина.

А это страшный позор...

Акио сжимает десна, ведь все зубы повыпадали, ковыляет дальше...

Мацуо-сама считает, что ТОТ человек жив. Кто Акио такой, чтобы сомневаться в словах своего господина. Жив — значит жив.

Когда Акио добирается до заветной двери, то вся его одежда уже превратилась в какой-то кисель, а цвет кожи изменился на красный. Вены на его руках просвечивают. Да что уж, похоже даже органы просвечивают.

Акио еле видит, еле слышит. Только с третьей, последней попытки до блокировки, он правильно набирает код на цифровой панели. Дверь открывается не сразу. Видимо ядовитый газ повредил проводку...

Но все же открывается...

Акио знает, что здесь исследовательская лаборатория и операционная по совместительству. Он один из тех, кто охранял это помещение, стоя на страже ученых-гайдзинов. Последнее время все эти умные люди занимались только этим человеком. Что-то отрезали от него, что-то добавляли, что-то вкалывали. Акио в этом не разбирается, да и разбираться ему в этом не положено. Но он не мог не обратить внимания, что всё это время ЧЕЛОВЕК не издал ни звука, хотя он слышал, как с ним разговаривали. Задавали вопросы. «Больно?» «А тут?» «Странно, должно быть очень больно. Попробуйте еще раз»

Акио перешагивает через трупы ученых. Они умерли от газа одни из первых и сейчас больше похожи на скелетов с редкими кусками мяса.

Подходит ближе...

Мужчина лет сорока-пятидесяти лежит обнаженным на необычной медицинской койке. Она металлическая, массивная и вся в каких-то схемах и трубках, тянущихся к этому человеку. Его ноги и руки скованны толстыми держателями. А все его тело в... иглах. До Акио доходили слухи, что людей Мацуо-сама кто-то научил блокировать каналы суммы иглоукалыванием. Но он первый раз видит это на практике... Значит, это не просто слухи...

Газ везде, но несмотря на это, мужчина, которого называют Киба Рио не покраснел, как Акио. Кажется, что газ слабо на него не действует. Только лысый. Волосы — это первое, чего лишился Акио, вдохнув ядовитые испарения.

Мацуо-сама сказал, что достаточно вытащить иглы...

И всё...

Просто иглы...

Левая рука Акио отказывает тогда, когда он вытаскивает первую иглу. Их слишком много, а времени осталось мало...

Через минуту, а может вечность, отказывают ноги, и Акио падает на пол.

Он уже не помнит из-за боли, как умудрился подтянуться лишь одной рукой и закончить дело...

Когда мужчина начинает шевелиться, Акио заплетающим языком передает ему слова Мацуо-сама...