Благие пути (СИ) - Ена Вольховская Страница 52

— У саро Мауэра нет наследников, значит, его имущество принадлежит государственной казне и только ей решать, как им распоряжаться, — заученно пояснял управляющий. Весь его вид говорил о полнейшем равнодушии и что такой Риверс вовсе не единственный на его памяти.

— Что-то я не видел ни тела, ни казни! — процедил он сквозь зубы. — Не пудри мне мозги, старик, я знаю, что Мауэр жив!

Управляющий покачал головой.

— Мне неизвестно, кем был для вас министр, и я не в силах почувствовать горечь вашей утраты, но постарайтесь уже принять его смерть и жить дальше… — старик запнулся, чувствуя холод металла у виска. Он даже не заметил, как Риверс успел подойти к нему так близко.

— Именно так я и скажу вашим близким после того, как выпущу ваши органы погулять! — прорычал он, свободной рукой прижав старика к стене.

— Прах не слишком эмоционален, саро Риверс, — с тоскливой усмешкой прохрипел управляющий.

Хватка ослабла, позволяя управляющему сползти по стенке. Закашлявшись, старик поправил ворот и поднял взгляд на отпрянувшего Риверса. Тот стоял чуть поодаль и, прикрывая рукой лицо, чуть сотрясался. Даже через тяжелое пальто, в которое он кутался в холоде стылых стен поместья, было заметно, как подрагивают крупные плечи. Удивленный управляющий было подался вперед, когда клокочущие звуки набрали громкость и разразились почти истерическим смехом. Невольно управляющий отступил к двери. А Риверс все смеялся и не мог остановиться, запрокидывал голову назад, и жуткий звук разлетался под высокими потолками. Неизвестно, сколько времени это длилось, но в какой-то момент все резко стихло, и, утирая выступившие слезы, Риверс сказал:

— Впечатляющая выдержка, старик! А ведь я действительно уже собирался пустить тебе пулю в башку! — удивительным, пугающим задором сменилась его ярость.

— Рад, что повеселил тебя, — фыркнул управляющий. — Так ты освободишь помещение?

Риверс пронизывающе вгляделся в изрезанное морщинами лицо и молча подошел к двери. Вновь заскрежетал замок. С протяжным скрипом дверь открылась, впуская внутрь солнечный свет и выпуская управляющего.

— Наконец-то ты… образумился, — повернулся он к Риверсу лицом.

И в это мгновение дверь с грохотом захлопнулась.

— Проваливай, дед! Больше я тебя предупреждать не стану!

— Не только вы устали от этого балагана, Виермо! — сердито произнес управляющий. — Я хотел уладить вопрос по-хорошему, но вы, видимо, понимаете лишь язык силы! — продолжал разоряться он под дверью. Риверс только фыркнул. — Я даю вам три дня, Виермо. Три дня на то, чтобы вы покинули поместье! Я даже позволю вам забрать личные вещи саро Мауэра, если вам так будет легче. Но на четвертый день я приду сюда с полицией, и предписанием вы не отделаетесь! — Риверс страдальчески закатил глаза, но через пару мгновений услышал стук трости по вымощенной дорожке.

Незаметно для себя мужчина выдохнул. Он погасил лампу и направился на второй этаж. Остановился у закрытой двери кабинета, в который иногда по привычке заглядывал, и вновь забрался на чердак, пыльный и темный. Забавно… Десять лет назад он ненавидел это место всем сердцем, несмотря на ухищрения Реймонда. Десять лет назад этот чердак был для него и укрытием, и клеткой, куда он был вынужден возвращаться раз за разом. Десять лет… это было так давно, что не верится! Будто кто-то другой прожил две трети его жизни.

Риверс рухнул на жалобно скрипнувшую кровать и закинул руки за голову. Когда Реймонд только предложил ему эту работу, он немало времени проводил на этом чердаке, считая его своим, единственным безопасным уголком в целой стране. Но время шло. Мастерство Риверса выходило на новые уровни, а задания Реймонда становились все сложнее и дольше, так что несостоявшийся страж практически переехал в гостиницы и пансионы.

По белесым глазам больно ударил солнечный свет. Риверс с шипением прикрыл лицо ладонью и проследил за тем, откуда отразился луч, коварно проникший через щели в слуховом окне. Настроение, и без того паршивое, рухнуло окончательно, когда взгляд его наткнулся на серебристый значок, давно заброшенный на дальнюю полку. Маленькая бляшка, подтверждающая окончание его подготовки в качестве стража и готовность служить Мэтримониуму. День триумфа. День траура. День, когда десятки людей узнали, что выдержали весь ужас тренировок напрасно. Решение о роспуске подразделения личной охраны Мэтримониума было принято еще за месяц, но их группу все равно решили дотянуть и вручить бесполезные цацки, теперь подтверждающие лишь их порочность. Провести полжизни на полигонах и в лабораториях, надеясь на всеобщий почет и трепет, а получить только пинок под зад! Риверс прокрутил на пальце револьвер и выстрелил четко в значок, отправляя его как можно глубже в тень.

Иронично, что из глубокой тени самого Риверса когда-то и достали. Год за годом специфичность его обучения не позволяла ему влиться в общество. Даже там, где сила, проворство и иммунитеты стража могли стать не лишними, на него смотрели с опаской. Даже не будь причиной роспуска убийство одного из мэтров, держать под боком кого-то столь грозного и трудноуправляемого как страж обычный народ не рисковал. Зато охотники за головами с удовольствием приняли молодого бойца. Было ли это ошибкой? Любой, кто встретил бы Риверса, ответ дал бы однозначный, но он сам считал это «своей натурой и частью, пути, которая привела к Мауэрам».

На мгновение в темноволосой голове промелькнула мысль об ироничности судьбы самих Мауэров. Охранять порядок, двигать мир к своим идеалам, а потом исчезнуть. Хотя для Крис даже памятную страничку в газете организовали, а Реймонда упомянули чуть больше, чем дохлого враха в подворотне! Риверс фыркнул и криво улыбнулся. Да уж! Провинциалочка всегда умела себя преподнести в лучшем свете. Любопытно даже, что с нею сталось.

Провалявшись в кровати до самого заката, Риверс резко поднялся на ноги. В этот день он надеялся отдохнуть перед очередной вылазкой, но старый хрен испортил весь настрой. Как бы теперь из-за этого не сорвалась охота. В «квартале невольников» его и так приняли довольно холодно и с первого дня возвращения следят за каждым шагом, выжидая, когда он оступится. После работы на министра внутренней безопасности возвращаться в трущобы было позорно, как ни погляди, но последние запасы, припрятанные в доме, Риверс смог растянуть лишь на три месяца. Пришлось вновь бежать на поклон к местной шушере, желающей посносить друг другу головы. Единственное, за что несостоявшийся страж не брался принципиально, так это за работу, подкидываемую Асамунами, считая, что легендарным работорговцам и так все слишком легко дается.

Проверив все замки, он тенью выскользнул на улицу через окно на втором этаже и узкими улочками двинулся на север города, где притулился «квартал