Саймон Грин - Победитель получает все

Саймон Грин

Победитель получает все

1. ОДЕРЖИМЫЕ

В любом городе существуют излюбленные кровавые развлечения. Где-то предпочитают традиционные жестокие забавы, такие, как травля медведей или петушиные бои, где-то низменные инстинкты жителей удовлетворяются зрелищем гладиаторских боев. В портовом городе Хейвене предпочтение отдавали самому кровавому и самому грязному виду развлечений – политике. А главным шоу несомненно становились выборы – время знамен и парадов, речей и торжеств, бунтов и массовых побоищ. В этот период улицы заполнялись возбужденными людьми, ворам и карманникам прибавлялось работы, а для хозяев таверн и трактиров наступала золотая пора. Всякая работа в городе прекращалась, поскольку предвыборная лихорадка охватывала буквально каждого жителя. И только городская Стража выстаивала по две смены кряду, тщетно пытаясь не допустить, чтобы Хейвен превратился в поле битвы.

Осень считалась в Хейвене лучшим временем года. Днем было еще достаточно тепло, а по ночам не слишком холодно. С океана постоянно задувал бриз, шли частые, но не затяжные дожди, заставляя жителей вдвойне ценить ясные дни. Именно в такую погоду человек переставал мириться со своей участью домоседа и старался почаще выбираться из дома, чтобы насладиться хорошими деньками в преддверии холодов. А тут еще и такое событие – выборы. Разумеется, на улицах яблоку негде было упасть. К полудню закон и порядок в городе уже переставали существовать. Хорошо, что на выборы отводилось только двадцать четыре часа. Иначе неизбежно возникли бы разного рода потрясения, и дело могло дойти до гражданской войны.

Капитаны городской Стражи Хок и Фишер неторопливо шагали по Рыночной улице, и суетливая толпа поспешно расступалась перед ними.

Форменный черный плащ Стражей Хок надевал редко – он мешал в бою. Но в город на выборы съехалось множество чужестранцев, а плащ выполнял роль мундира, поэтому в такие дни Хок носил его постоянно, небрежно накинув на плечи.

Происхождение Хока часто служило темой для разговоров – всех особенно интересовал вопрос, были ли его родители женаты. Точно никто этого не знал, и прошлое Хока оставалось тайной, а сам он не собирался ее раскрывать. В общем, Хок ничем особенным не выделялся. Был скорее худощавым и жилистым, чем мускулистым, хотя у него уже начал появляться животик.

Как и Хок, Изабель Фишер надела черный форменный плащ, а ее рука лежала на эфесе меча, который она носила на левом бедре.

Хока и Фишер знали все жители Хейвена. Во-первых, они прославились неподкупностью, что само по себе выделяло их среди Стражей, которым платили немного, а загружали работой по горло. И, во-вторых, наводили порядок, чего бы это им ни стоило.

Стражи неторопливо двигались по Рыночной улице, наслаждаясь теплом раннего утра и поглядывая на снующих торговцев. В дни выборов толпы людей приносили немалую прибыль продавцам пирожков, сувениров и мелким заклинателям.

Вдоль всей улицы протянулись лавки. Здесь можно было увидеть сооруженные на скорую руку палатки из дерева и ткани и солидные семейные предприятия с яркими шелковыми навесами. Отовсюду раздавались оглушающие крики продавцов, и чем хуже был товар, тем сильнее надрывался его владелец, цветистыми выражениями заманивая покупателей.

Стойки с дешевыми спиртными напитками выделялись традиционными вывесками: «ВЫПИВКА ЗА ПЕННИ. ЗА ДВА ПЕНСА – ПЕЙ ДОПЬЯНА». Рядом наливали пиво. Его раздавали бесплатно – подарок консерваторов. Последние предпочитали пьяных избирателей, которые либо проголосуют за консерваторов из благодарности и в надежде на новую бесплатную выпивку, либо будут слишком пьяны, чтобы поддерживать оппозицию. А поскольку очень пьяные люди предпочитают спать, а не бунтовать, Стражи не имели ничего против такого обычая.

Палатки торговцев не только заполняли всю улицу, но и залезали в боковые проулки. Тут продавались флаги, пиротехника, маски и разнообразные сувениры. Словом, здесь всегда можно было выбросить деньги на какую-нибудь безделушку. Северная окраина слыла самым бедным и самым опасным районом Хейвена. Здесь приходилось нести дежурство Хоку и Фишер – отчасти потому, что они были лучшими из Стражей, но главным образом потому, что и в рядах Стражи у них имелось немало врагов. В Хейвене нелегко жилось просто честному человеку…

Хок с тоской взглянул на лавку, предлагавшую сосиски с пряностями на деревянных вертелах. Кушанье выглядело очень аппетитно, если не обращать внимания на мух. Изабель решительно потащила мужа в сторону.

– Нет, Хок. Мы не знаем, какое мясо они кладут в эти сосиски. Ты не можешь позволить себе провести весь день в нужнике со спущенными штанами.

Хок засмеялся.

– Конечно, ты права, Изабель. К тому же, если не ошибаюсь, поблизости есть таверна, где нам на обед предложат прекрасного омара.

– Рановато для обеда.

– Хорошо. Съедим омара на ленч.

– В последние дни ты слишком много думаешь о еде, – заметила Изабель с неодобрением. – Даже удивительно, что пояс на животе у тебя еще застегивается.

– Надо же мне иметь какое-нибудь хобби, – парировал Хок.

Некоторое время они шли молча, посматривая по сторонам. Люди в толпе улыбались им или делали вид, что не замечают Стражей. Хок и Фишер отвечали на приветствия однообразными вежливыми кивками. Улыбкам они не доверяли.

Хок прожил в Хейвене только пять лет, но иногда ему казалось, что он провел здесь все пятьдесят. Он часто тосковал по родине, особенно осенью. В Лесном Королевстве в это время года лес окрашивался в золотисто-бронзовые цвета, его звуки и запахи тоже менялись – большие деревья готовились к зиме.

Хок тихонько вздохнул и обвел взглядом мрачные каменные дома и грязные булыжные мостовые Хейвена. Ничего не поделаешь, он превратился в городского жителя.

Впереди раздался грохот взрывов, и рука Хока уже потянулась за топором, но тут он сообразил, что это всего лишь очередной фейерверк.

Избиратели любили фейерверки. Без конца небо прорезали яркие фантастические вспышки, окрашивая облака в различные цвета. Кое-кто пытался выписывать в небе огненные начертания слов, но лозунги перемешивались друг с другом, превращаясь в тарабарщину. Приверженцам разных партий фейерверки быстро наскучили, и они начали пускать ракеты и шутихи друг в друга. Раздались крики, вопли и даже стоны. К счастью, пиротехника была недостаточно мощной, чтобы кого-нибудь ранить. Хок и Фишер не вмешивались. Пусть толпа развлекается.

Внезапна их внимание привлекла какая-то свалка впереди, и они ускорили шаг. Толпа в конце улицы забыла про фейерверки, занятая более увлекательным зрелищем. Слышались одобрительные крики и свист