Фиона Макинтош - Кровь и память Страница 91

— Удачи тебе, Финч! — печально произнес лодочник. Ему было жаль мальчонку — тот скоро окажется в Глухомани и больше никогда не вернется. — Да сопутствует тебе во всем Шарр! — добавил он, отвязав лодку.

Течение подхватило ладью и понесло к огромным ивам. Деревья густым пологом нависали с обоих берегов над водой, образуя что-то вроде темного туннеля. Финч обернулся, чтобы помахать доброму толстяку рукой, но лодка уже нырнула под темные своды.

Глава 26

В те мгновения, когда Финч, обернувшись, глядел на ивы и чувствовал, как в сердце нарастает страх перед неизведанным, Элспит изо всех сил пыталась убедить себя в том, что Уил принял правильное решение. Она без особой охоты вновь отправилась в путь, чтобы встретиться с женщиной, которую лично не знала. На сей раз не больше, не меньше, как с королевой. Впрочем, ей было приятно находиться в обществе Криса, даже несмотря на его подавленное настроение.

— У тебя такая удивительная, такая жизнерадостная мать, — подала она голос, когда молчание стало невыносимым. События предыдущего дня отбили охоту к разговорам, а до бриавельской границы оставалось еще около часа.

— Знаешь, я как-то об этом не задумывался, — признался Крис. — Наверно, все мы принимаем ее жизнерадостность как должное, особенно отец.

Элспит поспешила воспользоваться случаем, чтобы коснуться самой трудной темы.

— Послушай, Крис, у меня до сих пор не получалось выразить вам мои соболезнования. Поверь, мне искренне жаль Элида. И хотя я не была с ним знакома, у меня такое ощущение, будто через всех вас я все-таки его знаю.

Крис ответил ей с печальной улыбкой:

— Спасибо за добрые слова. Элид был замечательный юноша. Из той редкой породы людей, которые пытаются видеть в жизни только хорошее. Отец возлагал на него большие надежды, а после того, как Уил приблизил его к себе, все решили, что его ждет большое будущее.

— Четвертый сын, ты это имеешь в виду? — уточнила Элспит. Крис кивнул. — Почему же тогда он оставил родительский дом и оказался в столице?

— Вообще-то это долгая история. Попробую пересказать ее в нескольких словах. Отец и Фергюс Тирск были давними друзьями. Их многое объединяло — положение в обществе, вкусы, привычки, взгляды на жизнь. Мой отец был глубоко предан королю Магнусу, так что узы, связывавшие Фелроти со Стоунхартом и короной, были крепки. Когда король вскоре после смерти генерала Фергюса совершил поход на север, никто не удивился, что он остановился именно в Тентердине. Думаю, отец обмолвился о том, что не знает, куда ему пристроить младшего сына, и король предложил отослать юношу на юг. Возможно, даже сказал, что знаком с одним молодым человеком примерно того же возраста, который мог бы составить Элиду компанию.

— Он имел в виду Уила?

— Верно, кого же еще. Отцу было приятно укрепить дружеские связи двух семей через дружбу детей. Мы даже не предполагали, что Элид влюбится в Илену.

— Мне кажется, они были прекрасной парой.

Крис кивнул.

— Мои родители помнили Илену маленькой девочкой, однако вскоре и до наших краев дошла весть, в какую красавицу она превратилась.

— А почему твоя семья так редко бывала в Стоунхарте? — удивилась Элспит.

— Король Магнус и мои родители долгое время не виделись. В юности король был немного влюблен в мою мать, во всяком случае, мне так кажется. Возможно, отец помнил об этом и ревновал мать к нему.

— Неужели?

— Да нет, я шучу. Но король действительно в юные годы относился к моей матери с особой нежностью и до самой своей смерти испытывал к ней теплые чувства. Для меня не было секретом, что мать горячо любила моего отца. Думаю, причина их редких выездов в столицу в другом. Фелроти — оплот короны на севере. Отец уже давно держит под своим зорким оком легионеров, что несут дозор в Скалистых горах.

— Теперь мне понятно, почему Йериб не приехал на турнир в Стоунхарт.

— Мы все тогда разозлились на него. Матери очень хотелось увидеть Элида. А тут турнир! Чем не идеальный повод для поездки на юг. Правда, в последние годы на границе довольно тревожно, и отец не решился отпустить ее в Стоунхарт.

— Кстати, тебе известно, что Кайлех со своими людьми постоянно проникает в западную Моргравию?

— Мы уже давно подозреваем, что это так, хотя точных сведений у нас нет — ответил Крис.

— Я видела их своими глазами. В Йентро их присутствие воспринимают спокойно. Держатся они особняком. Что-то купят, что-то продадут, а потом исчезают так же быстро, как и появились.

Крис задумчиво кивнул головой.

— У горцев имеются превосходные лазутчики. В Моргравии нам никак не удается их поймать, а искать в горах — бесполезное дело.

— Да никто бы и не решился, и они отлично это знают, — нахмурилась Элспит. — Зачем нашим солдатам было убивать детей? Этим мы только разгневали Кайлеха, и он поклялся отомстить за их смерть самым беспощадным образом. Именно по этой причине был схвачен и прошел через пытки Герин Ле Гант.

Крис замедлил ход своего коня.

— Элспит, это не наши воины убили детей. Здесь какая-то ошибка. Да и с Герином Ле Гантом наших людей тоже не было.

Элспит поджала губы.

— Значит, это опять дело рук Селимуса, — с ожесточением произнесла она.

— Верно, только он сделал это не своими руками, а руками своих подручных. Я еще ни разу не видал отца в такой ярости, как в тот день, когда он получил приказ отправить Ле Ганта вместе с жалкой кучкой солдат. Да их и солдатами назвать нельзя. Ле Гант настоял на том, чтобы отец не рисковал своим добрым именем и не навлекал подозрений в нелояльности короне. Он рассказывал, что Селимус вознамерился разлучить его с Уилом. Не удивительно, что он подозревал измену.

— Я тоже слышала об этом.

— Думаешь, он все еще жив?

Элспит отрицательно покачала головой.

— Герин был при смерти, когда мы оставили его. Если ему посчастливилось избежать стрел горцев, его наверняка доконала лихорадка.

— Мне показалось, что Уил отказывается в это верить.

— Кайлех вполне мог сохранить Герину жизнь и оставить у себя в качестве наживки. Это и вынудило Уила принять решение вернуться в Горную цитадель. Но есть и другая причина — храбрец по имени Лотрин.

— Ты уже упоминал при мне это имя. Мне кажется, ты произносишь его с особой нежностью, — заметил Крис, глядя в глаза Элспит. Девушка тотчас залилась краской смущения.

— Неужели?

— Ну, как сказать…

Некоторое время они ехали молча. Первой нарушила молчание Элспит.

— Я влюблена в Лотрина, — смущенно призналась она.