Измена: (не) прощу дракона (СИ) - Семёнова Екатерина

Измена: (не) прощу дракона

Екатерина Семёнова

Глава 1

Настоящее время

Мир раскололся надвое: до и после.

— Понимаешь, так бывает, — лениво перебирая безделушки на столе, продолжал объяснять Флориан. Я оцепенело следила за его пальцами, пытаясь вникнуть в смысл слов.

— Нет, не понимаю. Не понимаю!

Я подняла на него глаза, но не выдержала и отвернулась. Тёмное дерево, непомерный письменный стол, массивные книжные полки до потолка. Всегда не любила его кабинет за мрачность, а теперь приходится выслушивать эти страшные слова именно тут.

Флориан со вздохом поднялся, обошёл стол и посмотрел на меня сверху вниз.

— Повторяю: не стоило мне на тебе жениться. Я ошибся, принял увлечение за любовь. Вот и всё. А то, что за четыре года мы так и не обзавелись детьми, только подтверждает этот факт. Сама знаешь, есть легенда, что дети у драконов рождаются только от любимых.

— Но ведь это всего лишь старая легенда. — Я ещё надеялась его переубедить.

— Легенды не на пустом месте рождаются. — Флориан говорил так спокойно, будто обсуждал меню для праздничного обеда. У меня же всё переворачивалось внутри, хорошо, что сидела, тело словно вата. — Вот мои условия. — Он продолжал добивать меня словами. — Развод исключён, я не собираюсь портить себе репутацию. Император и так зол, что я вопреки его настоятельным просьбам долго не женился. Поэтому мы будем сохранять видимость брака, но я тебе ничем не обязан.

— Что ты такое говоришь? — Я вскочила со стула. — Как ты вообще можешь такое говорить? Подожди. У тебя… кто-то есть? — почти шёпотом спросила я.

Флориан ещё ничего не ответил, а я по глазам, дрогнувшим губам всё поняла. Но так хотелось ошибиться.

— Да. Я кое-кого нашёл. Тебе на замену. — Крик рвался из груди, я хватала ртом воздух, но всё равно задыхалась. Комната зашаталась и уехала куда-то вправо. Я упала обратно на стул. — Ну-ну, давай только без дешёвых представлений. Я хотел сообщить тебе попозже, но теперь ты обо всём знаешь и… — Флориан закрыл глаза, словно собираясь с силами. — Вот что. Раз ты не можешь родить мне сына, это сделает другая. Он будет моим наследником, и для всех ты будешь считаться его матерью.

— Как? — У меня не укладывалось в голове. — Неужели ты думаешь, что я соглашусь?

Флориан хмыкнул.

— А куда тебе деваться? И что тебя не устраивает? Продолжишь быть моей женой, выходить в свет, только язык держи за зубами. Деньгами я тебя обеспечу. Ну а потом…Потом уедешь куда-нибудь в глухую провинцию, сделаешь вид, что родила. И можешь не возвращаться. Настоящая мать ребёнка будет числиться его няней и позаботится о нём.

— Так ты уже всё продумал… И кто же она? — с горькой усмешкой спросила я. Комната не переставала качаться, мне было трудно даже сидеть.

— Уверена, что хочешь знать? Это Дениза.

«Служанка, — мелькнула мысль, — служанка перешла мне дорогу и украла моё счастье. Та, которую я пожалела, когда все от неё отвернулись. Та, которую я же и привела в свой дом».

— Разве она уже беременна?

Флориан вернулся за стол и, помедлив, ответил:

— Нет, но я уверен, у нас с ней всё получится. Я испытываю к ней…хм… сильные чувства.

— А я? Как же твои чувства ко мне? — Я внимательно, до боли в глазах вглядывалась в его лицо. Хотела увидеть хоть толику любви, хоть капельку нежности.

— Я тебе уже всё сказал. Мне жаль, что у нас так получилось. Но я рад, что наконец-то всё сообщил тебе. С сегодняшней ночи мы будем спать в разных спальнях. И не вздумай входить в мою без стука, боюсь, Денизе это не понравится.

Будто жар прокатился по моему телу. Я собрала все силы, что оставались, медленно поднялась, стараясь стоять прямо и не шататься.

— Не переживай, я тебя не побеспокою, — сказала я как можно ровнее. — Я не согласна на твои условия и не желаю здесь больше оставаться.

— Да куда ты пойдёшь? — Флориан упёрся руками в стол. Его глаза гневно сверкнули. — Имей в виду, уйдёшь, ничего от меня не получишь! Ни гроша!

Я развернулась, всё плыло перед глазами. «Только бы не упасть. Только бы не упасть». Я шла и не чувствовала ног. В малой гостиной в кресле сидела Дениза. Сидела! Она даже не встала при моём появлении, как положено. Только скривила губы и вскинула подбородок. Несомненно, знала о разговоре в кабинете, Флориан её предупредил. Выдержки Денизе надолго не хватило. Её глаза забегали, она нервно дёрнулась. «Что он нашёл в ней? Неужели внешность для него важнее? С каких пор?» Я смерила её взглядом. Высокая, тонкая, с детским личиком, которому так хорошо удавалось разыгрывать невинное выражение. «Где бы ты была, если бы не я?»

Я молча прошла мимо, не удостоив её и словом, и степенно поднялась наверх. «Я знаю, она слышит стук моих каблуков. Так пусть не ждёт истеричной беготни по дому». В спальне было темно и непривычно холодно. «Или это мне теперь холодно в этом доме?» Я всё-таки не выдержала: упала на колени и разрыдалась. В горле стоял колючий ком, слёзы текли по щекам, падая мне на руки. Слова Флориана, безжалостные, невозможные, снова звучали в моей голове, острыми иголками впиваясь в самое сердце.

«Нет! Эти предатели не должны видеть моих слёз!» Я дала слезам высохнуть самим, не стала тереть глаза. Так они не будут красными. Урок, который я крепко усвоила ещё в приюте.

Медлить было нельзя, пока непреклонность и силы окончательно не покинули меня. Я переложила в сумочку документы и фамильные драгоценности, доставшиеся мне от мамы. «Больше ничего не возьму, — решила я, — все его подарки, украшения, платья, купленные на его деньги… Пусть всё горит огнём!» Я стянула с пальца массивное кольцо с головой дракона, которое было так мне дорого все эти годы, и бросила на кровать. «Пусть забирает и эту побрякушку! В ней нет больше смысла».

Я, в чём была — чёрном бархатном платье и лёгких туфельках, с одной только сумочкой в руках — по главной лестнице спустилась в просторный холл. Шла как на плаху. Внутри ничего не осталось, кроме боли.

«Не плакать, только не плакать. Держать лицо, чтобы моей муки не видели слуги. Пока я ещё герцогиня Даклид!»

Я уже дошла до двери, когда позади загремел голос мужа:

— Куда ты собралась? Не глупи. — Он стремительно пересёк холл, схватил меня за плечо и развернул к себе. — Я же сказал, мы можем договориться. — Он пристально смотрел на меня, его дыхание стало тяжёлым и свистящим, а радужки окрасились жёлтым огнём. В нём заговорил дракон.

— Нет, ни понять, ни смириться, ни договориться я не могу.

Я вырвала свою руку, открыла дверь и шагнула в ночь. Мне предстояло уйти в никуда.

***

«О небеса, как же холодно…»

Старинные часы на Восточной башне пробили три часа ночи.

Я без сил рухнула на скамейку в небольшом скверике. Ноги ныли ужасно. Лёгкие тряпичные туфли оказались совершенно не предназначены для долгой ходьбы.

Обманчивый весенний ветер, днём такой ласковый, ночью превратился в ледяные колючки. Зато жгучий холод будто замораживал меня изнутри, растворяя едкую боль предательства в отупевшем от озноба и усталости теле. Равнодушные звёзды смотрели на мою неподвижную фигуру и мерцали зловещим блеском. Я поднесла руки к лицу, попыталась согреть дыханием окоченевшие пальцы.

«Почему? Как так вышло, что я, ещё утром считавшая себя любимой женой, хорошей хозяйкой и той, кто подарит мужу наследника, сижу в пустынном сквере и дрожу от холода?» В ответ только безразличие ночи, тёмный сумрак небес и пронзительный ветер, выметающий из моей души все надежды как мусор.

«Как вытерпеть эту ночь? За что мне всё? За что? — Я всхлипнула, но заставила себя успокоиться. — Надо идти к Милли. Аурелия, соберись, — приказывала я себе, — надо идти к Милли».

Шаг, ещё один шаг. Как по стёклам. Разбитое сердце. Разбитые мечты. Шаг. За ним другой. Тяжёлый бархат платья тянет к земле. Ночной кошмар. И нет больше сил. Шаг. Ещё шаг, полный боли. И нет ей конца.