Евгений Лукин - Они тебя защитят

Евгений Лукин

Они тебя защитят

Постигнете ли вы, приличные мерзавцы,Шары бездарные в шикарных котелках,Что сердце, видя вас, боялось разорваться,Что вы ему внушали страх?!

— Ты! Прессованный! — хрипло сказали из темноты.

А он так надеялся благополучно миновать этот сгусток мрака у второго подъезда… Господи, взмолился он. Там же темно, там ничего не видно… Что тебе стоит, Господи! Помести туда двух миролюбивых алкашей… Сидят на лавочке, толкуют меж собой… и у кого-то из них кликуха Прессованный…

— Оглох?.. Стоять!

Зря… Зря ты так, Господи…

Остановился. Заискивающе улыбнулся во мрак.

— Вы… мне?..

Омерзительный хриплый смешок, вылупившийся из тьмы, ничего доброго не сулил.

— Тебе-тебе…

Должно быть, там, во мраке, встали со скамьи и двинулись навстречу жертве, поскольку чернота у подъезда зашевелилась — и вдруг со звоном начала разбухать, поглощая поочередно семиэтажку, скудно освещенный двор, звездное небо над головой, а заодно и нравственный закон внутри обмякшего разом Никанора Вдовина.

«Может, оно и к лучшему… — беспомощно успел подумать он, оседая наземь. — Станут бить — ничего не почувствую…»

Будучи приведен в сознание, Никанор обнаружил, что сидит на скамье, что лампочка светит вовсю, а над ним склоняются два относительно молодых человека вполне интеллигентной наружности. Один держал руку на пульсе, другой внимательно смотрел в глаза.

— Вы в порядке?

— Да… — слабо отозвался потерпевший. — А где… эти…

— Какие?

— Понимаете… — сказал он. — На меня хотели напасть…

— Никто на вас не нападал, — хмуро ответил тот, что проверял наличие-отсутствие сердцебиения, и Никанор чуть не вздрогнул, услыхав знакомую хрипотцу. — Вы позволите?

Молодой человек укрепил на запястье Никанора тоненько пискнувший браслет, достал плоский приборчик, включил.

— Однако! — подивился он. — Ничего себе реакция… Вы всегда такой нервный?

Возвращенный к жизни обиделся, снял браслет, вернул.

— Спасибо за помощь! — буркнул он и хотел встать.

— Погодите! — последовал приказ — и Вдовин замер, уразумев, что беды его еще не кончились.

Молодые люди коротко посовещались.

— Что скажешь? — обратился один к другому.

— Чуткий больно… — уклончиво отозвался тот. — Слишком хорошо — тоже нехорошо…

— На тебя не угодишь! — Хриплый спрятал аппаратуру и снова повернулся к Вдовину. — Тут за углом круглосуточное кафе. Вы не против, если мы зайдем туда и выпьем по чашечке кофе? Понимаете, у нас к вам деловое предложение…

«Сейчас похитят», — ахнуло внутри, и Никанор едва не потерял сознание вторично.

Не похитили. Действительно привели в кафе, однако сердчишко продолжало неистово колотиться. Было от чего. Расположились почему-то не в зальчике, а в чьем-то служебном кабинете, выглядевшем, следует сказать, довольно странно. Вместо плафона с невысокого потолка свешивался беспилотник о четырех пропеллерах, да и на письменном столе тоже громоздилась какая-то загадочная машинерия. Это в кафе-то!

Пришла снулая девица с подносом, освободила от бумаг стеклянный журнальный столик, расставила чашки, вышла. Хриплоголосый (назвавшийся, кстати, Александром) поднялся и прикрыл за ней дверь поплотнее.

Стало совсем не по себе.

— Да вы пейте, пейте…

Может, отравить хотят? Нетвердой рукой Вдовин взял чашку с блюдца, поднес к губам. Вроде капучино как капучино, среднего достоинства, никаких подозрительных привкусов.

— Часто вообще привязываются? — услышал он сочувственный вопрос.

— Вот… в прошлом месяце…

— Ив позапрошлом тоже… — как бы про себя добавил Александр. — А что, если мы обеспечим вам охрану, Никанор Матвеевич?

Вдовин заморгал.

— На какие шиши? — вырвалось у него.

— На казенные, — невозмутимо прозвучало в ответ. — И позвольте перед вами извиниться. Честное слово, мы не думали, что дело дойдет до обморока… Просто решили подстраховаться, проверить, тот ли вы человек, который нам нужен…

Господи, да уж не вербуют ли?

— Вам? — отважился переспросить Никанор. — Кому это — вам?

Александр замялся:

— Знаете, мне бы не хотелось упоминать конкретные имена и названия организаций… Раскручивается проект. Солидный проект, круто проплаченный… Введи в курс, Виталий.

Сухопарый Виталий отставил чашку и возвел глаза к потолку.

— Некая зарубежная фирма, — нарочито занудливо начал он, — разработала электронную систему индивидуальной защиты граждан от уличного криминала. Систему необходимо испытать в городских условиях. Требуется доброволец. Собственно… всё.

— Нет, не всё, — сердито поправил Александр. — Испытателю причитается денежное вознаграждение. Ежемесячно. Не ахти какое, но тем не менее…

— И вы хотите… чтобы я…

— Да, Никанор Матвеевич. Именно этого мы и хотим.

Вдовин был удивлен, обрадован и, пожалуй, польщен. Потом насторожился вновь.

— A-а… что от меня…

— Ничего. Живите как жили. Просто теперь вы будете под защитой.

— A-а… каким образом…

— Значит, как работает система, — сказал сухопарый Виталий. — На запястье вам надевают браслет. С виду часы и часы… Ну, тот самый, что мы уже вам примеряли. Противоударный, водонепроницаемый. Можете в нем купаться, нырять, кувыркаться… Правда, сами вы снять его уже не сможете…

— Вообще? — испугался Вдовин.

— Пока не будет расторгнут контракт, — уточнил Виталий. — Вот, допустим, выходите вы из дому. Браслет тут же дает об этом знать — и над районом взлетает беспилотник. Ваш телохранитель. Или, если хотите, ангел-хранитель…

Вдовин опасливо покосился на то, что свисало с потолка.

— Нет, не этот. Это вообще макет… Короче, каждый ваш шаг отслеживается сверху. Данные поступают в компьютер, программа оценивает ситуацию…

— А браслет?

— А браслет считывает и передает наверх данные о вашем самочувствии. Вот вы попали в переделку. Учащается пульс, прыгает уровень адреналина… Ну и система срабатывает.

— Как… срабатывает? — еле выговорил Вдовин.

Виталий достал и предъявил блестящий стерженек. Нечто вроде короткой тупой иглы-хомутовки, только без ушка.

— Браслет дает команду беспилотнику, и тот выпускает с воздуха по вашему обидчику такую вот штуковину.

— И?!

— Что «и»? Нападающий нейтрализован.

— А если промахнется?

— М-м… — Виталий озадачился. — Вообще-то промах маловероятен. Видите ли, поначалу это была чисто военная разработка — испытана в Пакистане, так что…

— Ну а вдруг!

— Наверное, выстрелит еще раз. Боезапас у него порядочный. Но вы-то в любом случае ничего не теряете! Ну, не сработало там что-то, ну, промахнулся, ну, начистили вам, я извиняюсь, рыло… Вам бы его так и так начистили. А тут хоть небольшая, а зарплата! Опять же больничный…

— А если в подъезде нападут? — охваченный беспокойством, спросил Вдовин.

Виталий посмотрел на Александра. Тот развел руками.

— Вы слишком многого от нас хотите, Никанор Матвеевич, — с упреком молвил он. — Система предназначена исключительно для уличных разборок. В замкнутых помещениях вы уж как-нибудь сами себя поберегите…

— А вот еще… — Вдовин запнулся. — Вы сказали: на казенные… А фирма-то, наверное, частная…

— Частная, — согласился тот. — Но богатая. Так что муниципалитет наш, считайте, куплен на корню, препятствий чинить не будет… Вас что-то еще смущает? Спрашивайте-спрашивайте, не стесняйтесь…

Смущало ли Никанора Матвеевича что-нибудь еще? Да, смущало, причем настолько сильно, что пришлось перед тем, как задать вопрос, прочистить горло глотком остывшего кофе.

— А что же они там… у себя, на Западе… — выдавил он. — Почему сами все не испытали? Почему у нас?

После этих его слов Александр насупился, крякнул. Встал, подошел к беспилотнику, с недовольным видом поправил один из четырех пропеллеров, помолчал.

— Суки они там, на Западе, — не оборачиваясь бросил он в сердцах. — На своих-то испытывать — хлопот не оберешься, а на наших — чего ж не испытать?

То, что Никанора Матвеевича хотели когда-то представить к медали «За отвагу», возможно, прозвучит анекдотически. Тем не менее это чистая правда. Произошло возгорание на складе боеприпасов, кинулись все врассыпную — и угораздило рядового Вдовина набежать прямиком на страшного капитана Громыко.

— Куда?! — рявкнул капитан. — Тушить! Бя-гом!..

Рядовой ужаснулся, бросился на склад и, самое удивительное, потушил. Потом, правда, сообразили, что огласка никому добра не принесет, и сделали вид, будто никакого возгорания не было вообще. А так бы ходил с медалью…