Реджинальд Бретнор - Секретное оружие

Реджинальд Бретнор

Секретное оружие

Когда папаша Шиммельхорн впервые услыхал о войне с Бобовией, он не раздумывая мигом приобрел объемистую сумку, упаковал свое мудреное секретное оружие и первым же транспортом, спозаранку, отправился прямехонько в Вашингтон.

Сразу после полудня он бесшабашно возник у парадного входа в Бюро Секретного Вооружения, размахивая вовсю сумкой, бородой и завернутым фаготом.

Не удивляйтесь — именно фаготом. Секретное оружие Шиммельхорна с виду здорово смахивало на самый обыкновенный фагот.

Капрал Джерри Колливер, несший почетную службу у ворот, даже не предполагал о таком хитроумном совпадении. Он лишь твердо знал, что их контора служит превосходной ширмой для скопища ненормальных и что обмундирование у него паршивое, да к тому же еще целый день необходимо проваландаться в ожидании свидания с Кэти.

— День добрый, служивый! — осклабился старина Шиммельхорн, с воодушевлением потрясая фаготом.

Капрал усмехнулся и подмигнул двум морским пехотинцам, скучающим, как и он, в карауле у ворот Бюро.

— Проваливай отсюда, дедуля, — бросил он. — Бюро закрыто на переучет.

— Но это неслыханно! — папаша Шиммельхорн заволновался. — Я так не могу! У меня имеется очень секретное оружие. Ну-ка, живо пропусти меня к начальству.

Капрал пожал плечами. В конце концов у него приказ, и это абсолютно его не касается — псих перед ним или нет.

— Секретное оружие, говоришь? — Весело переспросил он, распахивая ворота. — И войну за недельку выиграем, не так ли?

— Какая неделя?! — настырный бородач искренне расхохотался. — А два дня не хочешь, солдатик? Будь спок, я — гений!

Тут капрала осенило, и он запоздало поинтересовался у посетителя, имеются ли у того при себе какие-либо взрывчатые вещества.

— Ха-ха, что за ерунда! Мы и без всякого такого в два счета войну выиграем!

Капрал все же обыскал его, затем осмотрел сумку, в которой обнаружил пару бутербродов, вареное яйцо и еще яблоко. Фагот он перво-наперво потряс и заглянул вовнутрь, дабы удостовериться, что там все о’кей.

— Ладно, папаша, — подытожил он, — двигай в контору, но эту вот дудку, на всякий случай, оставь здесь на проходной.

— И ни какая это не дудка, — возмутился обиженно Шиммельхорн. — Это и есть оно самое. Оружие, значит, секретное. Как же я без него-то?

Капрал, который уже настроился, чтобы разучивать песенку «Приезжай ко мне в Рио», нервозно передернул плечами.

— Эй, Барни, — окликнул он одного из пехотинцев, — проводи этого почтенного джентльмена в комнату номер восемь.

Ну, скажите на милость, откуда капралу Колливеру могло быть известно, что старина Шиммельхорн говорил чистейшую правду?

Он и знать не знал, что папаша Шиммельхорн самый что ни на есть настоящий гений и что военачальники впрямь покончат с войной в два дня!

Прошло десять минут, но полковник Поухеттен Ферфакс Поллард еще не подозревает о существовании некоего Шиммельхорна.

Полковник был высоким худощавым мужчиной. Он носил сапоги со шпорами и старомодные клетчатые брюки. Полковник Поллард категорически не верил во всякие там новшества: атомные бомбы и танки, артиллерию и штурмовую авиацию.

Он свято верил в лошадей.

Пентагон отозвал его из запаса, поручив руководить Бюро Секретного Вооружения.

Кстати, полковник вполне подходил для этой должности.

За четыре месяца его службы лишь один изобретатель (бедолага, с прекрасными идеями насчет модернизации седел) был допущен в вышестоящие инстанции.

Полковник восседал за столом, диктуя светловолосой секретарше свои суждения для незавершенной пока что работы, которая будет носить такое название: «Роль сабли и копья в предстоящей войне».

На середине цитаты, расхваливающей все неоспоримые достоинства бенгальской пики, он неожиданно прервал сам себя.

— Мисс Хупер, — торжественно объявил полковник, — мне только что пришла в голову замечательная идея! Вот, послушайте…

Кэти Хупер тихонько фыркнула. Если он так уж жаждет быть официальным, почему не обращается к ней «сержант»? Все офицеры, когда находились с ней наедине, называли ее «милочка» или просто «дорогая». А этот — «мисс Хупер»!

Она фыркнула и произнесла:

— Да, сэр.

Полковник Поллард приосанился.

— Я с уверенностью могу утверждать, — начал он, — что предрасположение к так называемому «научному оружию» представляет собой очевидную угрозу безопасности для Соединенных Штатов. Изобретая одно оружие, мы тут же принимаем на вооружение контроружие, против контроружия — еще большее контроружие и так до бесконечности. Таким образом, вооруженные лишь одними иллюзиями о собственной безопасности, мы на самом деле можем полностью дезорганизоваться, расписываясь в полной недееспособности. Вы успеваете фиксировать мою мысль, мисс Хупер?

Та фыркнула еще раз и отчеканила:

— Да, сэр.

— Мы не сможем, в итоге, противостоять какому-нибудь новому Аттиле! — уже патетически кричал полковник. — Или современному Чингиз-Хану, который попросту сметет всю эту ненадежную технику, как шелуху, создавая новую империю, благодаря своей коннице! Да, утверждаю я, только лошади и клинки!

— Да, сэр, — пискнула секретарша.

— На сегодняшний день у нас еще нет кавалерии! — бушевал полковник. — Но еще не поздно одуматься, так как миллион всадников способен…

К сожалению, мир так и не успел узнать, на что же способен миллион всадников.

Дверь резко распахнулась.

Рыхловатый молодой офицерик влетел в кабинет, с трудом затормозив у стола полковника, и судорожно отдал честь.

— Ой! — только и смогла выдавить Кэти Хупер, вытаращив свои прекрасные голубые глазки.

Лицо полковника враз окаменело.

Офицер с шумом втянул в себя воздух и выпалил одним махом:

— Ей-богу, сэр, это и в самом деле произошло!

Лейтенант Хэнсон отнюдь не был кадровым военным — он принадлежал к ученой братии. Он даже не обратил внимания, что не доложил как следует, а ворвался без доклада, не постучав предварительно, и…

— Лейтенант! — взвился полковник Поллард. — Куда подевались Ваши брюки?

И точно. Лейтенант Хэнсон стоял вздрагивая, абсолютно без брюк, ботинок и всего прочего. Жалкие лохмотья одежды едва держались на его плечах.

— Отвечайте, побери Вас прах!

Лейтенант тупо уставился себе под ноги, затем снова поднял голову. Его заметно трясло.

— Они все сожрали! — наконец выдохнул он. — Я и пытался сказать Вам об этом, сэр. Одному богу известно, как он это проделал! Этому типу около восьмидесяти, работает мастером на фабрике детских часов. Он притащил новое оружие! Да еще какое! — Хэнсон нервно засмеялся. — Гнарры покинули Вудворк! — продекламировал он, потирая руки.

Полковник Поллард выбрался из-за стола и попытался привести в чувство раззадоренного лейтенанта, энергично встряхивая того за плечи.

— Что за бардак! — орал полковник в лицо Хэнсону. — Не смотрите на него! — приказал он покрасневшей Кэти. — Все это сплошная чепуха! — это опять лейтенанту, который вновь попытался что-то лепетать о каких-то гнаррах.

— Почему чепуха, служивый? — в дверь уже заглядывал папаша Шиммельхорн.

Полковник оставил в покое лейтенанта.

Лицо его побагровело от неслыханной фамильярности.

Лейтенант исподтишка указал на Полларда, поясняя Шиммельхорну:

— Чепуха — это он о гнаррах, — Хэнсон хихикнул. — Он так считает.

— Га-га-га, — развеселился старина Шиммельхорн.

— Вот я тебе покажу служивого! — наконец опомнился полковник. — А ну, смирно! Смирно, в пух и прах и в бога душу, черт!

Шиммельхорн, как и следовало ожидать, даже бровью не повел на такие излияния. Он поднес к губам свое секретное оружие и наиграл вступление «Посетите церковь в Уайлвуде».

— Лейтенант! — надрывался полковник. — Немедленно арестуйте этого идиота. Отберите у него дудку! Выполнять! Я приказываю!

И с этого самого мгновения гнарры принялись покидать Вудворк.

Выглядит гнарр таким образом: зверек по окраске и размеру не больше мыши, но внешне скорее напоминает медведя. Шкурка слегка мерцает, а фаланги на лапках торчат во все стороны. Розовый голый хвост и здоровенные, горящие огнем глазищи. Ко всему перечисленному можно добавить еще три ряда острых зубов в прожорливой пасти.

Ну что, представили? Ладно. Когда гнарры покидают Вудворк, они выходят сразу все, а это значит, что выходит многомиллионная армия. А еще при этом они здорово лопают!

Гнарры покинули Вудворк, как только старина Шиммельхорн добрался до «…церковь в долине…» А когда он доиграл «…ничего нет краше и милее этого события в детстве», они уже покрыли весь пол в кабинете, сжевали половину ковра и надвинулись на полковника Полларда.