Люцифер. Путь Падшего (СИ) - Магазинников Иван Владимирович Страница 67

Да ладно. И это все?

Хотя, на самом деле не лучший выбор — так он быстро обнаружит мои… некоторые не совсем обычные свойства.

— Эй, белый господин, ты когда вообще в последний раз в зеркало смотрелся, а?

— В смысле?

— Да какая, в Бездну, белая раса, а? Ты никакой не белый, а самый настоящий розовый. И претендовать на господство не можешь ни по старшинству происхождения, ни по чистоте генетического кода — в этом как раз более стабильны некоторые восточные народы, традиции которых не приветствуют смешения с чужаками.

— Розовый? Да что ты несешь?!

— Свет истины несу. Меня даже зовут «Люцифер», то есть «несущий свет», если ты не в курсе. Да, белые люди были самыми первыми на земле, но ты не имеешь к ним никакого отношения. Впрочем, как и все другие человеческие расы.

— То есть как это?

Нацист так и замер со скальпелем в руке.

— Создавая людей, Господь не мог определиться с любимым цветом, потому и смешал их всех в кучу, получив белый цвет. И не спрашивай меня, как это вышло, потому что когда я смешиваю краски всех цветов, то почему-то получаю при этом серо-бурую грязь. Белоснежная кожа, белые волосы, прозрачные ногти — они были почти совершенными творениями, чистыми и невинными!

— И что с ними стало?

— Сгорели нахуй, причем, все до единого. Их кожа оказалась не приспособлена к воздействию ультрафиолета, упс. Собственно, именно после этого появился озоновый слой, а плотные объекты начали отбрасывать тени. Но Творец учел предыдущий опыт, поэтому новой расой стали… Сюрпрайз, маза фака — черные! Любит он кидаться в крайности, да?

— Черные? — переспросил палач.

— Именно. Негры, черномазые, черножопые, афроамериканцы, афронемцы — как хочешь их называй. И, кстати, даже сторонники теории эволюции тоже заявляют, что первыми люди появились именно в Африке. И были они куда темнее, чем хотелось бы отцам-основателям Третьего Рейха.

— Но…

— Но их постоянно теряли ночью. Людишек тогда было еще мало, все пугливые, боялись даже собственной тени, вот и ныкались по всяким углам, где их даже Всеведущему хрен найдешь. Так что пришлось создавать Луну, звезды и прочую иллюминацию, а этим черножопым сцыкунам — подарить белоснежные зубы. Те самые, что остались от первой белой расы, кстати. А еще светлые пятки и ладошки — разговаривать-то перволюди особо не умели, и по зубам их в темноте тоже не отыщешь… Ой, а чего это ты делаешь?

Видать, чтобы заткнуть мой неиссякаемый словесный фонтан, ранящий его глубочайшие нацистские чувства и подрывающий основы веры в превосходство своей расы, он решил отвлечь меня снятием кожи заживо.

Нет, определенно, нужно познакомить его с Леонским Палачом!

— У тебя что, руки трясутся? Смотри, как неровно срезал, — пожурил я его.

— Заткнись! Заткнись немедленно!

— Кстати, ты можешь зашить мне рот — это определенно поможет, Ой, а что это там у тебя в баночке? Неужели каменная соль? А, нет, кристаллы марганца… тоже весьма неплохо… Ух, сейчас будет лютая жарища!

Трясущимися руками, он щедро сыпанул порошок прямо на открытую плоть в том месте, где с моих ладоней была снята кожа.

— А-а-а-а!!! — от всей души заорал, вызывая у садиста довольную улыбку.

Правда, тут же пропавшую после моих следующих слов:

— Вспомнил! Еще можно надрезать кожу и запустить туда личинок мясной мухи. Очень, скажу я тебе, неприятное зрелище. А еще некоторые кочевые народы разрезают глубоко кожу на пятках и засыпают в раны мелкую колючую крошку и жесткие конские волоски.

Он аж глаза выпучил, восхищенный моими познаниями древних традиций разных народов.

— Во-о-от. Кстати, вторыми появились именно арабы. Точнее вот эти смуглые узкоглазые ребята, которые должны были жить в пустынях. После серии неудачных экспериментов с джунглями, где черные человеки то постоянно терялись, то их там кто-то ел, Творец выбрал место попроще — на его взгляд. Но в пустынях люди прекрасно дохли и сами — от голода и жажды. Ангелы трудились не покладая рук, и все равно не успевали создавать росу и манну, чтобы прокормить такую ораву. Так что сперва пришлось кучу сил и ресурсов потратить на то, чтобы создать им приемлемые для выживания условия. Так появились оазисы и великий Нил. А еще верблюды. И такие деревца, как их там…

Я прервал свой словесный поток и умолк, с любопытствам наблюдая, как острые крючки прокалывают мою кожу вдоль всего предплечья.

— Красиво получается, аккуратно, — похвалил я палача.

Ну а что? Почему бы и не поощрить человека теплым словом за хорошо проделанную работу?

— Кстати, ты бы все же добавил соли. А еще лучше было сразу прижечь, а то вон, смотри, она уже начала молодой кожей зарастать…

— Но… этого просто не может быть! — теперь и он заметил, что нанесенные им раны ведут себя как-то странно.

— Вот и я о том же! Может, тебе подсунули некачественный марганец, а? Тут же должен быть страшный химический ожог, я верно понимаю?

— Заткнись! Заткнись! Заткнись!

Стук молотка сопровождался неприятным хрустом и моими комментариями:

— Молодец! Я же говорю, надо было сразу начинать с пальцев. А еще можно вырвать ногти, насыпать в перчатки соли и надеть их. Только смотри, чтобы с солью тебя тоже не надули.

Палач снова вскочил и что-то схватил со стола.

Пила. Обычная одноручная ножовка, лезвие которой было покрыто засохшей кровью предыдущих жертв.

— Ты уверен? — удивленно вскинул я бровь, — Прямо здесь? Тут же вон, ни кровостока, ни фиксаторов. Давай-ка, помоги добраться до стола. А то я даже и не заметил, когда ты успел подрезать мне сухожилия. Кстати, еще неплохо работает вкручивание шурупов. Только их нужно не в мякоть, а в кость — например, в стопы или в ладони. Еще можно просверлить череп — ощущения просто непередаваемые! Да ты сам вспомни свои визиты к стоматологу!

Тут он не выдержал, и ударил меня в первый раз.

Хорошим, мощным и поставленным хуком, вынуждая голову дернуться назад и удариться затылком в стену. Клацнули зубы.

— Ай! Я же чуть язык не прикусил!

И он снова ударил. И еще раз.

— Хм. Левша?

Теперь на левой руке его появилась перчатка с короткими металлическими шипами.

— Вот, молодец. Надо же беречь себя, верно? А то еще поцарапаешься о зубы, а оно нам надо?

На пару минут пришлось мне таки заткнуться, чтобы не откусить себе нечаянно язык — иначе весь кайф от этой пытки пропадет. И все это время садюга использовал мою голову в качестве боксерской груши.

Крошились зубы.

Лопалась и рвалась кожа.

В ушах звенело, в глазах темнело и двоилось, а после удачного удара — даже троилось.

Кажется, лопнула правая барабанная перепонка, а часть скальпа осталась на шипах перчатки.

Мутузил он менянесколько минут, хрипло ругаясь по-английски и на своем ломанном немецком, осыпая меня проклятьями и обещая устроить мне Ад на земле.

Скучно, однообразно, без особой фантазии.

В общем, расстроил меня этот нехороший человек.

Наконец, он оставил голову моего несчастного сосуда в покое и уселся рядом. Правой рукой, на которой не было перчатки, достал из кармана платок и вытер им со своего лица пот и кровь.

Мою кровь.

— Что, устал? Бедолага…

Я постарался, чтобы в голосе моем прозвучало искреннее сочувствие.

— Ты посиди, отдохни. И придумай уже что-нибудь действительно интересное! Надеюсь, до пошлого выдирания ногтей, дробления коленей и отрезания мошонки ты не опустишься? Ну же, давай, удиви меня, представитель высшей розовой расы человечества!

— Что! Ты! Такое?!

— А пока ты думаешь, чем бы меня удивить, я могу рассказать тебе о богоизбранности еврейского народа. Или откуда на самом деле произошли твои предки арии. Или на чьих идеях базируется идеология Рейха, и какое таким, как ты, было бы отведено место в прогрессивном национал-социалистическом обществе господствующей розовой расы. Маленькая подсказка: тебе бы оно не понравилось.

— Заткнись! Заткнись! Заткнись!