Сергей Лукьяненко - Глубина (сборник)

Сергей Лукьяненко

Глубина (сборник)

© С.В. Лукьяненко, 1997, 1999, 2000

© ООО «Издательство АСТ», 2014

Лабиринт отражений

Наша работа во тьме –Мы делаем, что умеем,Мы отдаем, что имеем,Наша работа – во тьме.Сомнения стали страстью,А страсть стала судьбой.Все остальное – искусствоВ безумии быть собой.

Часть первая

Дайвер

00

Хочется закрыть глаза. Это нормально. Цветной калейдоскоп, блестки, искрящийся звездный вихрь – красиво, но я знаю, что стоит за этой красотой.

Глубина. Ее называют «дип», но мне кажется, что по-русски слово звучит правильнее. Заменяет красивый ярлычок предупреждением. Глубина! Здесь водятся акулы и спруты. Здесь тихо – и давит, давит, давит бесконечное пространство, которого на самом деле нет.

В общем-то она добрая, глубина. По-своему, конечно. Она принимает любого. Чтобы нырнуть, нужно не много сил. Чтобы достичь дна и вернуться – куда больше. В первую очередь надо помнить – глубина мертва без нас. Надо и верить в нее, и не верить. Иначе настанет день, когда не удастся вынырнуть.

01

Первые движения – самые трудные. Комната небольшая, стол стоит посередине, жгуты проводов от компьютера тянутся к УПС – установке бесперебойного питания, в углу, и дальше – к розетке. Тонкий провод уходит к телефонной линии. У стены, под роскошным ковром, – тахта, у открытой двери на балкон – маленький холодильник. Самое необходимое. Пять минут назад я проверил, что лежит в холодильнике, так что голод в ближайшие сутки мне не грозит.

Я поворачиваю голову налево, направо – на мгновение в глазах темнеет, но это лишь секунда. Ничего. Бывает.

– Все в порядке, Леня?

Динамики отрегулированы на максимум, я морщусь, отвечаю:

– Да. Тише звук.

– Звук – тише, – соглашается «Виндоус-Хоум», – тише, тише…

– Хватит, Вика, – останавливаю я. Хорошая программа. Послушная, понятливая и доброжелательная.

Не без самомнения, как вся продукция «Майкрософта», но с этим приходится мириться.

– Удачи, – говорит программа. – Когда тебя ждать?

Я смотрю на экран – там, в ореоле оранжевых искр, плывет женское лицо. Молодое, симпатичное, но, в общем, ничего особенного. Устал я от красоты.

– Не знаю.

– Я бы хотела иметь десять минут на самоконтроль.

– Хорошо. Но не более. Через десять минут мне понадобятся все ресурсы.

Лицо на экране морщится – программа вычленяет ключевые слова.

– Только десять минут, – покорно говорит «Виндоус-Хоум». – Но я вновь обращаю твое внимание, что уровень поставленных задач не всегда соответствует объему моей оперативной памяти. Желательно расширение до…

– Утихни. – Я встаю. «Утихни» – это безусловный приказ, после него программа спорить не смеет. Шаг влево, шаг вправо… Ха-ха. Нет, это не попытка к бегству, это скорее добровольное заточение. Я дохожу до холодильника, открываю дверцу, достаю банку «спрайта», открываю. Напиток холодит горло. Это почти ритуал – глубина всегда сушит слизистую. С банкой в руке я выхожу на балкон, в теплый летний вечер.

В Диптауне почти всегда вечер. Улицы залиты светом реклам, тихо рокочут несущиеся машины. И идут, идут сплошным потоком люди. Двадцать пять миллионов постоянного населения – самый крупный мегаполис мира. С высоты одиннадцатого этажа лиц не разглядеть. Я допиваю «спрайт», кидаю банку вниз и возвращаюсь в комнату.

– Неэтично… – бормочет компьютер. Не реагируя, я выхожу в прихожую, обуваюсь, открываю дверь. Подъезд пустой и светлый, очень-очень чистый. Пока я вожусь с замком, в полуоткрытую дверь пытается влететь крошечный жучок. Ага. Ламеры развлекаются. Я с иронией наблюдаю за настырным насекомым – из квартиры дует ровный поток воздуха, вынося его обратно. Наконец дверь закрыта, жучок в последнем усилии бьется в нее, короткая вспышка – и насекомое падает на пол.

– Подать жалобу владельцу дома? – спрашивает «Виндоус-Хоум». Теперь голос идет из серебряных заколок на лацканах моей рубашки.

– Подавай, – соглашаюсь я. Все забываю объяснить программе, что владельцем дома являюсь я сам.

Лифт ждет меня на этаже. Обычно я спускаюсь по лестнице… заглядываю по пути в чужие квартиры. Там ведь все равно никто не живет… но сейчас я спешу. Лифт опускается – очень быстро. Выхожу на тротуар, оглядываюсь – может быть, увижу любителя насекомых? Но никого подозрительного нет, все спешат по делам. Жучок явно залетный, серийной работы. Их травят на улицах, бьют в квартирах, но они не переводятся.

Я и сам когда-то развлекался подобной ерундой. Очень-очень редко жучкам удавалось принести интересную информацию.

– Леня, на имя компании «Поляна» поступила жалоба от квартиросъемщика номер один.

– Игнорируй, – бурчу я, наблюдая за идущим по тротуару мужчиной. Да, это нечто! Гибрид Арнольда Шварценеггера в молодые годы и Клинта Иствуда в пожилые. Очень, очень смешно. Мужчина ловит мой насмешливый взгляд и ускоряет шаги.

Я поднимаю руку, и через мгновение у тротуара притормаживает желтый лимузин.

– Леня, твоя жалоба компании «Поляна» проигнорирована!

– Ладно. Ничего.

Это может продолжаться бесконечно долго, а мне сейчас не до игр… Я сажусь в машину, водитель – улыбчивый парень с безупречной прической и в накрахмаленной рубашке, поворачивается ко мне. Предпочитаю таких таксистов, вышколенных и немногословных.

– Компания «Дип-проводник» рада приветствовать вас!

Имени он не называет – программа остановила такси анонимно.

– Как будете оплачивать счет?

– Вот так, – говорю я, доставая из кармана револьвер. Сильно бью парня в висок. Он пытается защититься, но не успевает. Я смотрю на его побледневшее лицо, встряхиваю за шиворот, приказываю:

– Квартал «Аль-Кабар».

– Данного адреса не существует, – говорит водитель. Он «оглушен» и покорен.

– «Аль-Кабар». Восемь-семь-семь-три-восемь. – Простенький код открывает доступ к служебным адресам «Дип-проводника». Я мог бы и не бить водителя, но тогда в файлах компании осталась бы информация о поездке.

– Заказ принят. – Водитель улыбается, он вновь весел и услужлив. Машина трогается. Я смотрю в окно – мелькают жилые кварталы, набитые небоскребами со всякой мелкой шушерой Диптауна, огромные, роскошные офисы компаний. Вон длинные серые корпуса IBM, пышные дворцы «Майкрософта», ажурные башни «Америка Он Лайн», более скромные офисы прочих компьютерных законодателей.

Конечно, полно и офисов фирм по продаже мебели, жратвы, недвижимости, туристических агентств, транспортных компаний, клиник… мало-мальски жизнеспособная компания стремится открыть в Диптауне свое представительство.

«Дип-проводник» процветает именно на этом изобилии. Путешествовать по городу пешком – долгое развлечение. Мы мчимся по автострадам, тормозим на перекрестках, сворачиваем в туннели и пересекаем развязки. Я жду. Можно было бы приказать водителю ехать кратчайшим путем – но тогда он вынужден был бы связаться с диспетчерской. И я оставил бы след…

Город обрывается внезапно – словно стену дворцов и небоскребов отсекают исполинским ножом. Кольцевая дорога, за ней – лес. Густой, дремучий… отделяющий от суеты тех, кто не хочет себя афишировать.

– Притормози, – говорю я, когда мы минуем манговые заросли и проезжаем мимо вполне среднерусской чащобы. – У следующей тропинки.

– До квартала «Аль-Кабар» еще далеко, – говорит водитель.

– Останови.

Машина останавливается. Я открываю дверь, отхожу от лимузина на шаг. Водитель покорно ждет. И я тоже – просвета на дороге. Зачем нам свидетели? Вот, наконец-то…

Я целюсь в машину, стреляю. Револьвер бьет негромко, отдача слабая, но машина мгновенно вспыхивает. Водитель сидит, глядя перед собой. Несколько секунд – и у «Дип-проводника» становится одним такси меньше.

Хорошо. Пусть все выглядит как развлечение пьяной шпаны. Я иду в лес.

– Неэтично… – бормочет из булавок «Виндоус-Хоум».

– Ты оптимизировалась?

– Да.

– Все, теперь мне нужна помощь. Ищи тайник, код «Иван».

– Светящееся дерево, – сообщает программа.

Я озираюсь. Ага. Вот он, огромный дуб, мерцающий колдовским синим светом. Мерцающий лишь для меня. Я подхожу к нему, засовываю руку в дупло, вынимаю большой тяжелый сверток. Переодеваюсь в полотняную белую рубаху и штаны, подпоясываюсь узорчатым поясом. Короткий меч в ножнах, несколько вещичек в карманах. Тайник я создал пару дней назад, незаконно использовав один из компьютеров транспортного управления закавказской железной дороги. Там слабые программисты, они долго не заметят этого маленького вторжения.

– Где ручей? – спрашиваю я.

– Справа.

Я склоняюсь над бегущей водой, смотрю в отражение. Несколько раз бью по нему ладонью, потом начинаю водить пальцем, стирая свой облик. Вместо меня из дрожащего зеркала прорисовывается русоволосый статный крепыш. Лицо добродушно и незатейливо до отвращения.