Уолтер Миллер-младший - Банк крови

Уолтер Миллер-мл

Банк крови

При звуке шагов в коридоре секретарша полковника подняла голову от пишущей машинки. У самой двери шаги затихли. Черные, как агат, глаза словно впились в нее, а потом взгляд ушел в сторону. Высокий незнакомый человек, худощавый, в форме космического командора, уверенно вошел в приемную, сел на стул в углу и сцепил руки на коленях. Секретарша выгнула дугой свои выщипанные в ниточку брови. Такое не случалось уже полгода – посетитель не пытался осчастливить своим вниманием девушку за барьером.

– Вам было назначено, сэр? – спросила она, профессионально улыбаясь.

Мужчина сдержано кивнул и ничего не прибавил. Его глаза на мгновение сверкнули в сторону секретарши, а потом вернулись к изучению стены. Девушка попыталась определить, что именно с ним происходит: или он очень зол, или испытывает сильную боль.

Черные глаза горели холодным огнем. Девушка сверилась со списком посетителей. Улыбка исчезла, сменившись презрительной гримасой. Она плотно сжала губы.

– Вы космический командор Эли Роки? – спросила она ледяным тоном.

Снова сухой кивок. Девушка несколько секунд пристально смотрела на него, а потом спросила:

– Полковник Берт примет вас через несколько минут, – и ее пишущая машинка застучала снова – отрывисто и зло.

Человек сидел тихо, неподвижно. Полковник один раз прошел через приемную и коротко кивнул ему. Из коридора вошли два майора и проследовали прямо в кабинет полковника. На человека в углу они не взглянули. Наконец заскрипел интерком:

– Впусти Роки, Дела. Захвати блокнот и приходи вместе с ним.

Дела посмотрела на Роки, но тот уже вскочил и быстро зашагал к двери. Совершенно очевидно, он был родом с какой-то не слишком галантной планеты – он открыл дверь и вошел первым, даже не взглянув на девушку. Секретарше пришлось ловить створку, пока та не захлопнулась.

Круглолицый, уже в летах полковник Берт сидел, ожидая, за своим столом. Фланги занимали оба майора. По осанке и движению Роки, когда он отдал честь, можно было сразу узнать профессионального солдата, с рождения готовившегося к военной службе.

– Садись, Роки.

Долговязый командор присел – весь внимания, глаза направлены полковнику в лоб, на лице – никакого выражения. Берт зашелестел какими-то листками, а потом тихо заговорил:

– Прежде, чем мы начнем, я хочу, командор, чтобы вы кое-что приняли к сведению.

– Да, сэр.

– Это не следствие, не суд, и не военный трибунал. Против вас не выдвигается обвинение. Ясно? Это вам понятно?

– Да, сэр.

Глаза полковника бледные и спокойные смотрели на Роки. Каким-то образом они не выдавали презрения.

– Наше дознание проводиться для архива и для общественного мнения. Само происшествие уже разбиралось, как вы знаете. Но люди есть люди и мы должны им кое-что предъявить.

– Я понимаю, сэр.

– Тогда приступим. Дела, веди запись, пожалуйста. – Полковник заглянул в лежащий перед ним листок. – Командор Роки, будьте добры, расскажите нам сами, что произошло во время патрульного полета 61 на четвертый день шестого месяца 87 года?

Последовала короткая пауза. Девушка смотрела в затылок Роки, словно сгорая от желания угостить его ударом резака. Когда Роки начал говорить, тщательно подбирая слова, его худощавое лицо напоминало маску. Голос был спокоен и чист, как звон колокола.

– Это был патруль наугад. Мы снялись с Джод-7 в тринадцать часов Универсального Времени Патруля, перешли на сверхсветовую тягу и пробились до десятитысячного уровня «це». В континуум мы вернулись на внешнем радиусе патруля при тридцати шести градусах тэта и двухстах градусах пси. Мой навигатор бросил игральную кость, чтобы определить наш курс. Нам предстояло проследовать к точке на этой же координатной оболочке в тридцати тэта и ста пятидесяти пси. Мы начали…

Полковник перебил его:

– В этот момент вы уже знали, что ваш курс пересечет курс санитарного корабля?

Девушка снова оторвала глаза от блокнота. Роки опять не дрогнул:

– Я знал это, сэр. Мы следовали по наугад выбранному курсу, пока детекторы искривления континуума не предупредили нас о близости другого корабля. Когда мы вышли на дистанцию, я приказал инженеру лечь на параллельный курс и включить автоматы, чтобы нас держали на этом курсе. Когда это было сделано, я послал неизвестному кораблю стандартный вызов.

– Вы видели его опознавательные знаки?

– Да, сэр. В декодированном ответе говорилось: «Санитарный лайнер Сол-G-6, порт отправления Сол-3, порт назначения Додж-6, груз – медикаменты и сырье для реанимационных хирург-банков. Просьба скопления А-4-G».

Берт кивнул, рассматривая Роки с любопытством врача, изучающего необычный случай.

– Вы знали о катастрофе на Додж-6. Двадцать тысяч потерпевших. Они ждали в криосупензионных камерах, когда прибудут эти медикаменты и ткани.

– Да, сэр. Мне очень жаль, что они погибли.

– Продолжайте.

– Я снова велел навигатору бросить кость, чтобы определить – подвергать корабль обычному боевому осмотру или нет. У него вышло двенадцать, это значит «да». Я снова вызвал этот корабль, приказал подготовить наружные шлюзы и открыть люки. Он не ответил, и вообще ни как не прореагировал на вызов.

– Одну минуту. Вы объяснили причину осмотра? Сол-3 находиться на окраине галактики, она не входит ни в одно из скоплений. Примитивная или, может быть регрессивная планета. Она могла не понять ваших правил.

– Я принял во внимание такое предположение, сэр, – продолжал Роки с бесстрастным лицом, – и потому объяснил им ситуацию, даже процитировал параграф из устава Патруля. Они не подтвердили приказ. Я подумал, что они могли потерять с нами связь, и повторил сообщение с помощью сигнального огня. Я знал, что они его получили, потому что сигнальщик подтвердил прием. Очевидно, он передал его начальству. Наверно, они приказали не реагировать на последующие наши сигналы, потому что, когда мы снова попытались вступить в контакт, он не отвечал. Тогда я попробовал подойти вплотную и взять их в магнитные захваты.

– Они сопротивлялись?

– Да, сэр. Они пытались вырваться, перейдя на более высокую составляющую «це». Наш деформатор уже находился на шеститысячной «це». Масса компонент нашего скопления на этом уровне представляет собой лишь коллапсирующую газовую тучу. Естественно, при наших автоматических указателях курса они потащили за собой нас, потом попробовали удрать в другую сторону. Мы спустились до уровня четверти «це», большая часть Галактики была еще в состоянии красных карликов. Я думаю, что они к тому времени осознали, что таким образом им от нас не уйти, вернулись на разумную оболочку и продолжали идти своим курсом.

– И что сделали вы?

– Мы послали им предупреждение по всем возможным каналам связи, прочитали им стандартную формулу.

– Они приняли предупреждение?

– Только один раз они подтвердили прием. Они сказали: это – санитарный корабль. У нас приказ не останавливаться. По прибытии мы подадим на вас рапорт вышестоящему начальству. – Роки с сомнением посмотрел на полковника. – Сэр, могу ли я сделать личное замечание?

– Можете, – полковник кивнул, проявляя терпимость.

– Они потратили больше времени на прятки в уровнях компонента «це», чем ушло бы на остановку и проверку корабля. Я расцениваю их поведение как крайне подозрительное.

– Вам не пришло на ум, что это можно объяснить какой-то особенностью культуры Сол-3.

На лбу Роки пролегла морщина от сдвинутых бровей.

– Нет, сэр. – Почему же?

– Этого не требует устав, сэр. И, кроме того, мои собственные соображения… культурные особенности моей планеты…

Стрела вернулась к выпустившему ее. Полковник был знаком с военной культурой родного мира Роки – Кофа-4. Звание получали вместе с рождением от родителей. На своей планете Роки был знатным человеком, офицером в военном колледже. Он привык полагаться на свое мнение, принимать быстрые решения и ожидать четкого и немедленного их исполнения. Полковник нахмурился, глядя на крышку стола.

– Тогда скажем так: вы знали мнение команды в этом деле?

– Да, сэр. Они считали, что мы должны прекратить погоню и позволить грузовику продолжить полет. Я был вынужден отправить двоих в камеру заключения за неподчинение команде и попытку бунта. – Он замолчал и посмотрел на одного из майоров. – Все возможные извинения, сэр.

Майор вспыхнул. По званию он не уступал Роки, но в полете участвовал как наблюдатель и, несмотря на высокий чин, должен был подчиниться власти командора, пока корабль находится в пространстве. Его тоже запихали в кутузку. Теперь он прожигал командора-кофинца взглядом, не говоря не слова.

– Итак, командор, когда они отказались остановиться, что вы сделали.

– Я отошел на безопасную дистанцию и дал предупредительный залп прямо по их курсу. Вспышка произошла прямо перед кораблем, они не могли ее не видеть. Они проигнорировали предупреждение и опять попытались убежать.