Альфред Ван Вогт - Тьма над Диамондианой Страница 85

— Черт бы побрал ваши пророчества! — гневно отреагировал вице-президент Уэйд.

Не скрою, высказывания такого рода не очень-то пришлись по душе и мне. Конечно, бывали моменты, когда я проклинал эти поездки и собственную жизнь. Но чаще всего я воспринимал свою службу как дар, поскольку с трудом мог представить себе иную, подходящую для меня форму существования. Хотя, говоря начистоту, планета была из тех, что навевают ужас.

Уэйд спокойно взглянул на меня.

— Мы намерены запросить ваше мнение об этом человеке, — промолвил он. — Полагаем, что его повысят в должности.

— Не понимаю, почему такое важное решение может зависеть от моего впечатления, — недоуменно пожал я плечами.

— Естественно, при его решении будут приняты во внимание и многие другие факторы, — внушительно изрек Уэйд. — На первый взгляд использование индейцев здесь в качестве рабочей силы представляет несомненный интерес. Но если посмотреть на эту проблему в целом, то достаточно быстро выявятся и подводные камни.

Бэррон, единственный из присутствовавших только что прибывший с Земли, поднялся и протянул мне руку.

— Ну а нам ситуация не представляется такой уж мрачной, — возразил он. — Для начала наймем восемнадцать индейцев и рассредоточим их по разным службам. Должен признать, что мы крепко надеемся на существенную экономию. Ясно ведь, что уменьшатся расходы на строительство укрытий, дешевле обойдутся компрессионные установки. Не исключено, что кое-что перепадет и акционерам. Неужели этот проект представляется столь уж опасным? Лично я так не считаю.

Поднимаясь через несколько минут к себе, в управленческий отсек локомотива, я заметил, как из него вышел Фрэнк Грей и направился в свою секцию. Я вопросительно взглянул на Хосе, но прочесть что-либо на его абсолютно бесстрастном лице было невозможно. Я подумал, не стоит ли расспросить его, в чем дело, но потом решил, что этого не следует делать: ведь Фрэнк был моим другом, чего нельзя было сказать о Хосе.

— В путь! — коротко бросил я индейцу.

Поезд тронулся. Судя по часам, мы опаздывали на восемь минут. Перед нами тянулось восемьсот километров трассы, которые надо было проскочить до наступления ночи. Если при этом не возникнет каких-либо непредсказуемых трудностей, то рейс пройдет спокойно. Следует отметить, что зимними ночами железные дороги на Марсе не функционируют. Из-за чрезвычайно низких температур рельсы становятся ломкими и продвигаться по ним очень опасно.

— Поддерживай пока среднюю скорость в тридцать километров в час, — порекомендовал я Хосе.

Хосе кивнул и с заинтересованным видом стал выполнять необходимые действия. Не скрою, что лицезреть спокойно сидящего без герметизированного комбинезона, хотя и тепло одетого машиниста было настолько непривычно, что в душу стал невольно заползать какой-то напряженный страх, тот самый, что я подметил и у других людей.

— Джо, — вдруг неожиданно выпалил я. — Что же за штука такая находится у вас на месте легких?

Хосе не относился к числу тех индейцев, которые отличаются молчаливостью, да и не блещут умом. Он был достаточно образованным человеком, в чем я имел возможность тотчас же убедиться. Он объяснил мне, что у жителей Анд объем легких существенно превышает норму, а кровеносная система гораздо мощнее обычной. Их сердца способны вынести нагрузку по меньшей мере в восемь раз большую, чем у человека, живущего на уровне моря. Количество крови у них заметно выше среднестатистического, а нервные клетки не столь чувствительны к кислородному голоданию.

Когда испанцы завоевали Перу и Боливию, они открыли, что свиньи, птицы, домашняя скотина, как, впрочем, и люди, теряли способность к деторождению на высоте, превышающей три тысячи метров. В то время если хотя бы одно поколение прожило жизнь где-то на отметке примерно в две тысячи четыреста метров, то их потомки полностью сохраняли это качество вплоть до четырех тысяч двухсот метров. А индейцы обитали в этих местах с незапамятных времен, задолго до появления там конкистадоров.

От приведенных Хосе фактов и цифр у меня, похоже, слегка закружилась голова. Я взглянул на мощного индейца и понял, что такой человек вполне мог бы стать марсианином, в то время как у меня таких шансов просто не было.

И тут я внезапно обнаружил — намного раньше Хосе, — что далеко впереди на рельсах лежит какой-то посторонний предмет. Я полагал, что индеец тоже должен его заметить, поэтому выжидал, раздумывая, сколько тому понадобится на это времени. Уже через двадцать секунд он вдруг вытянул палец, показывая на препятствие.

— Начинайте тормозить! — распорядился я.

Он несколько удивленно посмотрел на меня. Я был уверен, что в этот момент Хосе раздумывал над моими словами, оценивая их примерно так: но еще слишком рано делать это. Было ясно: он недостаточно учитывал то обстоятельство, что для остановки на Марсе требовалось гораздо больше времени, чем на Земле. Масса оставалась прежней, но вес здесь существенно менялся, а трение становилось гораздо более слабым. Состав со страшным скрипом колес замер. Локомотив, подрагивая, натужно пыхтел.

Вблизи не было ни души и вообще ничего примечательного, кроме громадного мешка, валявшегося рядом с рельсами. Я прикинул, что в него напихано не менее пары тонн скальных пород.

— Я сейчас спущусь вниз, — обратился я к Хосе, — а вы тем временем тихонько продвигайтесь вперед до тех пор, пока я не дам вам сигнал остановиться.

Он послушно кивнул. Я отодвинул в сторону дверь. Индеец в тот же момент поднял плотный воротник своей куртки, прикрывая от холода уши. Стоило мне спрыгнуть, как он тут же захлопнул дверь.

Между тем снаружи не так лютовало, как вчера. Я прикинул, что температура поднялась до минус пятидесяти градусов. По моему знаку поезд начал медленно продвигаться и остановился сразу же, как я махнул Хосе рукой. Используя небольшой подъемный кран, который мы постоянно на всякий случай возили с собой, я приподнял мешок и переправил его в грузовой вагон, заполненный шлаками. Потом вновь забрался в командный отсек локомотива.

— А теперь — полный вперед, да пошустрей! — распорядился я. Стрелка спидометра быстро поползла вверх. Но едва она достигла отметки “семьдесят”, как Хосе прекратил дальнейший разгон состава.

— Я недостаточно знаком с местностью, сеньор, чтобы рисковать двигаться быстрее.

Покачав головой, я сел за пульт управления. Локомотив немедленно отреагировал на заданное мною ускорение хода.

— Билл, — в его устах мое имя как-то смешно растянулось до “Би-и-лл”, — а кто это подбросил нам мешок?

Я уже некоторое время гадал про себя, проявит он любопытство по этому поводу или нет.

— Тут есть раса этаких мелких волосатиков, — неспешно ответил я на его вопрос. — Они живут в подземельях и, пробивая штольни, добывают этот материал, который почему-то аккуратно нам поставляют. — Я не мог удержаться от улыбки при виде его ошеломленной физиономии. — Нам же эта руда совсем ни к чему, поскольку обычно в ней ничего, кроме самых обыкновенных камней, не встречается. Но нас очень заинтересовали мешки, которые они заполняют этой ерундой. Они сотворены из чего-то, что не толще обычной бумаги, совершенно прозрачны и при этом выдерживают вес в несколько тонн. Волосатики производят эту “ткань” из особой субстанции, которая вырабатывается в их собственных телах. Примерно так же, как это происходит с пауками, ткущими свою паутину. А нам так и не удается объяснить им, что мы нуждаемся исключительно в мешках.

К этому моменту мы преодолели уже восемьдесят километров пути. Дорога шла строго по прямой линии, и создавалось впечатление, что мы весьма бойко катимся по ледяной дорожке катка. По обе стороны железнодорожного пути простиралась песчаная равнина, бескрайняя и пустынная. С того дня, когда я впервые попал в эти края, в ней, казалось, не произошло никаких перемен. На горизонте медленно поднималось солнце. Небо заметно поголубело, звезды побледнели, но их по-прежнему можно было легко различить. Мы мчались по этой бесплодной местности со свистом, порождаемым паровыми турбинами, вращавшимися с громадной скоростью, и с грохотом от всей той механики, что передавала тягу на колеса. Я чувствовал сейчас себя совсем иным, чем обычно, созданием, наделенным некой сверхчеловеческой мощью. Я был повелителем могучего стального монстра, нарушавшего извечную тишину на планете, удаленной на миллионы километров от Земли.

Вдали показалась цепь холмов, выглядевших кучкой своеобразных грибов. Я начал умерять нашу прыть. На панели зажглась красная лампочка. На счетчике высвечивалось тридцать километров. Я выжал тормоз.

Хосе, показав на мигающий индикатор, вопросительно взглянул на меня.

— На рельсах появился песок, — буркнул я.