Марина Дяченко - Визит к Императору

Марина и Сергей Дяченко

Визит к Императору

В назначенный день «Метрополия» не появилась. Телескопы, сколько их было, напрасно искали в небе новую звезду.

Информационные службы поспешили успокоить: восемьдесят лет назад было зафиксировано самое большое в истории опоздание императорского корабля, тогда он появился позже на десять суток.

«Метрополию» ждали десять суток, и еще десять суток, и еще. Тридцать дней — за это время обсудили все версии и спрогнозировали все варианты будущего. Кое-кто был даже оптимистичен. В планетарной администрации народились внезапные сепаратисты:

— Мы граждане Варты. Прежде всего планета, и только потом Империя.

— Не стоит ждать чуда от Императора! Мы живем автономно, более того — мы живем суверенно, и давно пора привести юридический статус в соответствие с этим фактом!

— Пора начинать работу с протоколами. Надо самостоятельно обновить коды и жить дальше — так, будто «Метрополия» никогда не придет!

Правительство колебалось. Протоколы и коды производственных линий считались личной собственностью Императора. Никто не хотел ставить свою подпись под бунтарским приказом: взломать декодеры, начать принудительное обновление. Время шло; срок годности программ истекал, как обычно, в конце двадцатилетия, под Новый год.

Младший брат Артёма — Кирилл пришел из школы с подбитым глазом и не признавался, что случилось. Врал, что налетел на дверь, которая почему-то не открылась автоматически. Мать поверила, а это означало, что она не в себе.

Ужинали молча. Отец был мрачен. Внутри у Артёма звучала хулиганская песенка «Левый задний»: он всегда что-то пел про себя, с младенчества. Это была дурацкая привычка, от которой трудно избавиться. И сейчас в голове само собой брякало залихватское: «Шлеп, дерг, левый задний, тык, шмяк, тише-тише…»

— Мы суверенная планета, — мать нарушила тишину и прервала неслышную песенку. — Рано или поздно это должно было случиться.

Отец сжал губы. Он работал в министерстве пищевого синтеза, был близок к отраслевой администрации и прежде никогда не болтал лишнего о своей работе. Во всяком случае, при детях.

— Послушай, Люба. Под Новый год устареют все коды. Без обновления слетят пароли. Это значит, что линия синтеза, например, встанет. Не знаю, что у энергетиков, а у нас просто остановится производство! Резервного питания на складах хватит на месяц, ни днем больше! Знаешь, что это означает? Голод!

— Прекрати, — сказала мать, и ее голос дрогнул. — Не городи чушь, пожалуйста.

За столом опять сделалось тихо. Младший брат сидел, облокотившись на руку, прикрыв ладонью половину лица; Кирилл не слушал разговор, ему было плевать на скорый конец света, он заново проживал то, что случилось сегодня в школе. Обязательно разобраться, напомнил себе Артём.

И снова молча запел, непроизвольно, не задумываясь: «Кис, брысь, левый задний, хвост, рост, по лбу крышкой…»

— Правительство не допустит, — мать заговорила снова, — и к тому же у нас есть кибернетики. У нас лучшие во Вселенной кибернетики, вот пусть они и поменяют коды!

— Приказ на декодирование — измена Императору.

— Если Император бросил нас на произвол судьбы…

Мать осеклась. Никогда и никто не говорил об Императоре в таком тоне.

— Император не может так с нами поступить, — сказала мать, будто желая загладить неосторожные слова. — Это невозможно.

Все снова замолчали. Матовые лампы горели под потолком, климатический барьер прикрывал комнату от холодного западного ветра, и желто-зеленые стебли декоративных вьюнков цеплялись за спинки стульев. Так или примерно так сидели сейчас миллионы семей в типовых комнатах с декоративными вьюнками, над типовыми упаковками с синтезированной пищей, с типовым недоумением на лицах: что же будет, если «Метрополия» не придет?!

Мать права, думал Артём. Ключи и коды от производственных линий должны принадлежать тем, кто на них работает. Звезды взрываются, астероиды падают; если «Метрополия» не придет к Новому году, линии встанут…

Кажется, они с матерью подумали об одном и том же — во всяком случае, одновременно подняли глаза и поглядели с одинаковым страхом. Артём тут же сказал преувеличенно громко:

— «Метрополия» придет сегодня или завтра. У нас в университете все так говорят!

— Мы слишком спокойно жили, — зловеще пробормотал отец.

Мать поджала губы. С тех пор как полгода назад она не прошла аттестацию и была уволена с администраторской должности в своем департаменте, она почти не бывала веселой, хотя отец и скрашивал ей жизнь, как мог.

— Сейчас они не подпишут такой приказ, — отец коснулся панели, и упаковка с недоеденным ужином ушла в утилизатор, — будут прятаться друг за друга, ругаться и перекладывать ответственность… Но когда линии встанут, когда не будет воды, тепла и света, тогда они все-таки прикажут вскрыть декодеры, вот тут-то и выяснится, что наши кибернетики ни хрена, простите, не смыслят в имперских кодах! Потому что для того, чтобы обновлять имперские коды, надо быть имперским программистом, а не…

— Извини, — резко сказала мать, — это низкопоклонство перед «Метрополией».

Отец посмотрел на нее, но ничего не сказал. Кирилл вздохнул и отодвинул почти полную упаковку с ужином.

— Вот мы сейчас не доедаем, — сказал отец. — Оставляем на столе. Избаловались… А представьте, что нам придется распахивать землю и выращивать пищу на земле, как дикарям. Убивать животных и есть их…

Кирилл наконец-то вышел из задумчивости. Поперхнулся:

— Как — убивать животных?!

— Ради пропитания!

Мать побледнела и вышла из-за стола, не сказав ни слова. Вслед за ней, воспользовавшись заминкой, поднялся Кирилл. Артём догнал его на пороге спальни:

— Кто тебя ударил? Покажешь мне его?

— Это мое дело, — с достоинством сказал Кирилл. И добавил с неожиданными слезами в голосе: — А если животных убивать, так и вообще…

В этот момент экран в столовой помутнел и сам собой включился, как бывало только в случае экстренных, важнейших всепланетных сообщений. На экране появился пятилетний Кирилл — так был запрограммирован канал, чтобы маленький Кир сообщал семье важнейшие новости.

— Внимание, — заговорил малыш на экране, — инфо-мационная служба пе-едает экст-енное сообщение… — буква «р» не давалась диктору, как не умел ее выговаривать пятилетний Кирилл. — Межпланетное судно Его Импе-ато-ского Величества «Мет-ополия» вышло из подп-ост-анства в л-асчетной точке. Войдите в сеть, чтобы знать больше. И замолчал, бесхитростно улыбаясь с экрана.