Гвинет Джонс - Загробная жена

Гвинет Джонс

Загробная жена

В традиционном лар'зцском обществе, - говорил инопланетянин, - жену нередко хоронили вместе с мужем. Красивый обычай, как по-вашему?

Весь наличный Активный Состав межзвездного сухогруза уставился на него с некоторой тревогой. Этот прославленный пассажир, который предпочел составить им компанию, бодрствуя в перелете, любил поиграть со стереотипами. Никогда не поймешь, шутит он или нет. В черных глазах Сигур-та, ромбовидных и с четким ободком, нисколько не похожих

на овалы жителей Терры, поблескивали смешливые искорки. - Нет-нет! Ее не хоронили заживо. Ничего подобного. Она поселялась в склепе: удалялась туда по собственной воле, чтобы остаток дней провести в покое и одиночестве. - Он почесал за ухом заостренным (точь-в-точь коготь) пальцем. - Знать и пейзане Лар'зца придерживались этой традиции вплоть до недавних времен. И, разумеется, изгои. Беженцы.

Они сидели в кают-компании: семеро звездоплавателей с Терры, неотъемлемые компоненты программного обеспечения, плюс один прославленный инопланетный археолог. В трюме путешествовали, держа путь на Галактическую Выставку, ценнейшие артефакты с планеты Сигурта. Атташе по культуре разных планет и их свиты совершали перелет в искусственном сне, но это черноглазое изящное существо с дымчатой кожей предпочитало бодрствовать. Терране не знали (поскольку не привыкли читать написанное мелким шрифтом), было «Сигурт» родовым именем или с ними летел тот самый Сигурт, который установил первый контакт. И пока никто не решался спросить.

Кают-компания была приятным помещением в серебряных с зеленым тонах - традиционное сочетание для цивилизации, делающей лишь первые шаги в межзвездных транспортировках. Сверху, словно сквозь листву, лился серебристый свет, покрытие пола имитировало траву и мох. Они сидели за круглым столом светлого дерева (на самом деле это было формованное керамоволокно, успешно выдававшее себя за полированную березу). Воздух казался свежим и сладким, и создавалось впечатление, будто они пребывают в просторном шатре, раскинутом на залитой солнцем поляне в какой-нибудь мягкой климатической зоне Терры. Но за стенами шатра бушевал невообразимый, безжалостный смерч. Гудение не смолкало ни на минуту, - экипаж (официально именуемый Активным Составом) его уже даже не воспринимал. А если бы этот низкий, за порогом сознания гул стих, у них все равно не хватило бы времени заметить.

Экипаж только что обнаружил призрак в одном из артефактов, которые они перевозили: со скуки суперкарго Папфило Ньюб прочел наконец строчки нонпарелью в грузовых документах. Речь шла о внушительном мавзолее, но обитающий в нем призрак принадлежал, так сказать, не официальному владельцу. Это было нечто под названием «Загробная Жена», своего рода вурдалак, в лар'зцской культуре обычно связываемый с местами погребения. Темнокожий холерик Надим, офицер по гомеостазису, в шутку спросил Сигурта: точно ли она мертва? Экипаж мало знал о его планете - помимо того, что продолжительность жизни на Лар'зце велика и представителям его расы свойственно впадать в кому, дабы пережить тяжелые времена. Сигурт беспечно ответил, мол, стопроцентной уверенности нет, отсюда и объяснение:

- Понимаете, Загробная Жена не обеспечивала себя сама, - продолжал он. - Она была отшельницей, садху [1], - он улыбнулся Нади-му, но тот только мрачно насупился. - Слуги или члены семьи приносили ей еду и все необходимое, но саму ее никогда не видели. Вдовы крестьян, разумеется, просто переселялись на кладбище, оставаясь на виду у соседей. Их уход из общества был чисто формальным, ритуальным…

Младший помощник навигатора Рафаэль тревожно нахмурился.

- Вы говорите, что не уверены, мертва ли она? Но ведь этим памятникам тысячи лет! Нет, я не против, просто хотелось бы знать… Призрак - это, конечно, круто, но живой мертвец у нас внизу, ну…

В психологической топографии звездолета трюм всегда «внизу». Никто не рассмеялся. Раф страдал от кошмаров транзита, недуга столь же мучительного, как и морская болезнь, но на его работе это не сказывалось и страсти к этому странному «океану» не умеряло.

- Думаю, можно смело предположить, что она мертва, - отозвался лукавый инопланетянин. - В архивах Тене'Лар'зцх, королевского дома, которому принадлежала принцесса, есть запись, что впервые подношения остались нетронуты около полутора тысяч лет назад. По нашему времени. Кажется, это четыре тысячи терранских лет - я не ошибся?

Активный Состав поспешил разом кивнуть. От таких величин становилось не по себе.

Чуть меньше, подумала навигатор Элен. Она знала, каково соотношение года Терры и того же периода на планете Сигурта, равно как и мельчайшие детали невероятных расчетов нынешнего путешествия. Ей захотелось поправить Сигурта, - но как выстроить фразу? Как определить это «когда»? Где точка отсчета, чья точка отсчета? Усилием воли она захлопнула ворота личного шлюза.

- Еда осталась нетронутой? - переспросила она. - Так они узнали? И что делали, когда еда Загробной Жены «оставалась нетронутой»?

- Ничего. - Заостренные зубы Сигурта блеснули в модифицированной разновидности агрессии, которая так свойственна гуманоидам во всей известной Вселенной. - Быстро вы догадались, Элен… Признаю вашу правоту. Поселившись в склепе, знатная женщина больше не показывалась никому на глаза. Слуги по-прежнему заботились о ее нуждах, но, согласно ее собственной воле и завещанию, им воспрещалось ее искать, а склепы и усыпальницы той эпохи представляли собой обширные лабиринты. Никто не может установить точную дату, когда знатная вдова переставала касаться подношений. - Он помолчал. - Разве не красиво? Через год или около того, в зависимости от литургического календаря, слуг допускали внутрь. Останки дамы находили, после чего устраивали похороны. Однако легенда гласит, что в случае с нашей принцессой тела не обнаружили. Поэтому в склепе «поселился» призрак.

- Наверное, однажды темной ночью она сбежала, - с облегчением решил Раф. И тут же покраснел: - Э… Прошу прощения. Бестактно с моей стороны, Сигурт, я не хотел вас обидеть.

- Ничего.

- Но вы ведь лар'зцец, Сигурт? - вмешался Картер, бесцеремонный судовой врач, носивший также нашивки капитана. - Ларзиот, Ларзиит? Или как оно там?

Картер был одним из тех, кому обязательно нужно самоутверждаться в присутствии ученых или знаменитостей. Он до смерти боялся выказать кому-либо или чему-либо свое уважение.

Инопланетянин было ощерился («Удивился двойному оскорблению?» - спросила себя Элен, хотя не стала бы утверждать наверняка). Лар'зцы - теперь обнищавший пережиток былой славы, утративший свое долголетие. Знаменитые гробницы, храмы, руины рассеяны по иссохшим пустошам, где фермеры с трудом добывают себе пропитание. Это все равно как сказать бразильцу, что считаешь его португальцем.