Василий Гигевич - Марсианское путешествие

-

-

1

И снова, как вчера и позавчера, с самого утра поднимается ветер, сухой и холодный, от которого нигде нет спасения. Как только на темно-голубом небосводе появляется маленькое красное солнце, ветер набирает силу и начинает гнать песок и пыль из далеких марсианских пустынь. Самое страшное в том, что знаешь — так будет весь день, до самых сумерек воздух будет белый от песка и пыли и только вечером, когда на темном небе появятся звезды и среди них медленно поплывут большие выпуклые Фобос и Деймос, тогда ветер постепенно утихнет и, может, от этого на душе немножко полегчает. Глядя на звезды, среди которых маленькой пульсирующей свечой горит не сгорая моя Родина, я хотя бы на миг забуду о наших трагедиях, а буду думать об этих звездах, свет которых летит ко мне годы и столетия. Как будто я попадаю в другой мир, где совсем иное понимание времени и пространства.

Однако сейчас — утро, сейчас я вижу белый песок, засыпающий улицы нашего города. В моей комнате холодно. Я делаю эти записи, а когда совсем коченеют пальцы, дышу на них и заодно поглядываю в окно, за которым белеет все тот же песок, — он непрерывно движется, словно колышется под ветром морской зыбью, волна за волной перекатываясь с холмов в лощины, засыпая прежде людный проспект, а ныне опустевшую без машин улицу, стволы голых лип и кленов, листья на которых давно почернели и свернулись от холода, — когда-то эти деревья давали нам свежий воздух и радовали глаз густой зеленью.

Напротив моего окна возвышается громада Большого Компьютера. В этом здании выбиты окна, выворочены двери; песок и пыль летят без помех туда, в комнаты и залы, ровным слоем покрывая пол, блестящие кнопки на пультах управления, пластмассовые и металлические щиты с приборами, стрелки которых уже никогда не зашевелятся, мягкие кресла-вертушки у темных матовых видеоэкранов, напоминающих глаза древних каменных изваяний… Все то, что до сих пор казалось вечным и нерушимым, без чего колония не могла представить свое существование, скрывается под холодным слоем песка и пыли.

Со вчерашнего дня в моей голове пульсирует одно и то же: «Все имеет начало, все имеет конец…» И, может, ради того, чтобы скорее избавиться от этих слов, я сел за письменный стол, даже не задумываясь, будут ли когда-нибудь чьи-то глаза смотреть на исписанные мной странички бумаги.

2

С чего же началась наша история, так похожая на трагедию общины Джуна?..

Да-да, я напоминаю о той ужасной трагедии, которая перед нашим вылетом разыгралась на Земле в непроходимых джунглях, где, как сообщили средства массовой информации, более тысячи человек общины Джуна по неизвестным причинам сами себя истребили…

В то время, когда подготовка к нашей марсианской экспедиции была в разгаре, Джун объявил себя вторым Христом и, объединив вокруг себя тысячу приверженцев своей веры, повел людей в джунгли, где они жили до того страшного дня, когда началось массовое самоубийство.

Хотя что там произошло на самом деле, теперь уже некому рассказать, возможно, было и не самоубийство, однако тогда меня удивило другое: в общину Джуна пошли, отрекаясь от благ цивилизации, многие образованные люди, которые в свое время закончили институты, колледжи.

С чего же началась наша трагедия, которая развивалась по своим законам и происходила не на Земле и не в непроходимых джунглях, хотя финал обоих историй одинаков?..

Мне теперь кажется, что она началась не с ошеломительного доклада Миллера, который я услышал на первой международной конференции, посвященной проблемам создания Искусственного Разума, нет, все началось намного раньше, когда еще ни меня, ни Миллера на свете не было, может быть, даже с тех далеких времен, когда наш предок впервые догадался, что рычаг и колесо — это те открытия, используя которые можно овладеть всем миром: и своими ближними, и зверьем, и птицами, и реки поворачивать, и горы разрушать… А может, наш предок вовсе и не думал о мировом господстве, просто катил-перекатывал по земле круглый камень или бревно, с помощью рычага переворачивал, и все удивлялся: смотри-ка, насколько легче, нежели руками…

Возможно, с этого все и началось, с этой первой догадки. А потом наш предок придумал первую колымагу, запряг в нее коня и поехал все дальше и дальше от пещеры — белый свет поглядеть. Он не переставал удивляться своим открытиям. И первое грозное орудие наш предок тоже придумал. На всякий случай оно было прицеплено к той самой колымаге. А дальше — пошло-поехало вплоть до первой международной конференции по проблемам создания Искусственного Разума, до известного доклада Миллера, в котором он попытался суммировать итоги той многовековой поездки.

К сожалению или к счастью, не знаю сейчас, но когда-то я, начинающий журналист, попал на эту конференцию, и у меня сохранилась стенограмма того бурного заседания, на котором выступал Миллер. Чтобы не пересказывать все то, что происходило на конференции, я приведу отрывок из стенограммы.

ПЕРВАЯ МЕЖДУНАРОДНАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ,

ПОСВЯЩЕННАЯ ПРОБЛЕМАМ СОЗДАНИЯ

ИСКУССТВЕННОГО РАЗУМА

(стенограмма)

Секретно

Для служебного пользования

Председатель заседания:

— Коллеги, начинаем нашу конференцию докладом известного доктора наук Миллера. Мы хорошо знаем его как ученого-кибернетика, в частности, он специалист по теории информатики, теории алгоритмов, теории распознавания символов — основных отраслей кибернетики. Многие его работы давно стали классическими. Учитывая важность нынешней конференции, доктор Миллер предлагает нам следующую тему:

Искусственный Разум — принципиально новый этап развития человеческой цивилизации.

Выступление Миллера:

— Одна из загадок развития человеческой цивилизации сводится к единственному ключевому вопросу, на который до сих пор нет точного ответа.

Почему, по какой причине человечество вступило на технократический путь развития?

Кроме человека на нашей планете существует бесчисленное множество таких же живых существ, которые физически и биологически мало отличаются от людей, а отдельные даже превосходят их, однако почему-то лишь человечество пошло по технократическому пути развития.

Если в минувшие столетия для объяснения исключительного положения во вселенной как одного человека, так и всего человечества использовались различные религиозные учения: христианство, ислам, буддизм и другие; если раньше вся жизнь человека была пронизана идеей божественного происхождения; если раньше люди одержимо верили в существование души и другие мистические явления, то сейчас, в век прогресса, чем больше наука, медицина познают человека, тем больше человечество убеждается: в принципиальном плане человек ничем не отличается от других живых существ, от той же всем известной обезьяны… Отличия если и есть, то только на уровне генетического кода. Однако этот код для всех живых существ разный.