Алекс Бор - Эффект пристутствия

Бор Алекс

Эффект пристутствия

АЛЕКС БОР

ЭФФЕКТ ПРИСУТСТВИЯ

Фантастический рассказ

1.

Уютный гул переполненного зрительного зала, равномерно растворившийся в мягком бархате портьер и ковров, подействовал на Таню успокаивающе. Она вошла в зал самой последней, когда уже пронзительно отзвенел третий звонок - сигнал начала концерта - и начали медленно гаснуть хрустальные гирлянды огромной сферической люстры, заставляя умиротворенно стихать разноголосый гул людского моря.

Таня село в кресло у прохода и отрешенно откинулась на мягкую, обитую шершавым ворсом, спинку. Закрыла глаза... По оголенным плечам неприятным холодком пробежали колючие мурашки.

Тонкий лучик золотистого света, выпущенный установленным на кромке бельэтажа прожектором, разорвал непроницаемый тревожно-густой сумрак и мягко обрисовал серебристый круг мерцающего ярко-желтого света в центре пустой сцены. Откуда-то сверху полились, растворяясь в приглушенной тьме зрительного зала, тревожные звуки печальной музыки. Таня поймала себя на том, что, не решаясь открыть глаза и увидеть, что происходит на сцене, она напряженно, до звенящей боли в ушах, вслушивается в эти ненавязчивые звуки, похожие на печальное пение расстроенной лютни. Звуки, которые уже давно не давали ей покоя - с того самого дня, когда она впервые увидела на экране своего телескефа этот затихший в немом восхищении зрительный зал драматического театра города Староволжска. Зал, в едином порыве замерший, ожидая, когда на залитой серебром света сцене появится человек, ради которого они пришли сюда, на концерт...

Где-то совсем рядом разорвали тишину робкие аплодисменты. Сначала тихие, неуверенные, словно те, кто хлопал в ладоши, желая приблизить выход на сцену артиста, боялись нарушить мерное и ласковое, как волны теплого южного моря, течение волшебных звуков грустной мелодии, которая постепенно заполняла все растворившееся в необъятной Вселенной маленькое пространство уютного концертного зала. Но музыка не стихала, а аплодисменты, звавшие артиста на сцену, зазвучали увереннее и громче. И вдруг взорвались неудержимой овацией.

Таня открыла глаза, и в желтом круге плывущего по сцене мягкого света увидела коренастого мужчину. Он уверенно стоял в круге света, по-богатырски расставив ноги. Густые черные волосы, кое-где печально посеребренные печальными нитями ранней седины, аккуратно спадали на широкие плечи. Скуластое лицо заросло черными бакенбардами. Тане вдруг показалось, что артист чем-то похож на Иисуса Христа, которого она когда-то видела в музее на древних иконах и на сохранившихся фресках. И удивилась: почему вдруг ей пришло в голову такое странное сравнение?

Особенно сейчас, когда только ей одной известно, что должно случиться здесь через час с небольшим...

А ведь до последней секунды Таня была уверена, что артист сегодня не станет выступать. Верила, что он отменит концерт, прислушавшись к ее взволнованно сбивчивым, порывистым словам...

Но Слав не послушался, вышел на сцену... Слав Русин, самый популярный эстрадный певец конца двадцатого столетия...

До напряженного Таниного слуха донеслись первые слова знакомой песни. Таня слышала эту мелодию множество раз, - когда, презрев летний отдых у моря, осталась в городе, засела в фонотеке, с утра до вечера прослушивая старинные записи, крутила ролики хронофильмов, запечатлевших последние выступления Русина. Выступления, которые почему-то в свое время не привлекли внимания видеокамер, и потому институту Времени пришлось снаряжать специальные экспедиции в конец двадцатого-начало двадцать первого века, чтобы запечатлеть выступления знаменитого артиста. И его гибель... Нелепую смерть от пули, хладнокровно выпущенной рукой наемного убийцы. Что из того, что преступника, снайпера-профессионала, много лет воевавшего наемником в разных странах мира, поймали сразу же, и, не дожидаясь наряда полиции, линчевали тут же, на месте преступления...

Певец-то все равно умер, разрывная пуля попала прямо в сердце и прошла навылет...

И Таня, когда просматривала страшные хронофильмы, почему-то всегда чувствовала себя виноватой в смерти Слава Русина. И это казалось ей очень странным, можно даже сказать, нелепым: в чем она может быть виновата, если певца убили более ста пятидесяти лет назад, если ее, Тани, в то время еще не было на свете? И не только ее, но и мамы с папой, бабушки с дедушкой.

Если даже прабабушка еще не родилась, а ведь ей сейчас больше ста лет...

Артист тем временем допел первую песню. Тугие аплодисменты разорвали наступившую было тишину после мгновенно - словно ей не хватило дыхания смолкнувшей музыки. Артист галантно поклонился зрителям и застыл в центре золотисто-желтого пятна падающего на сцену света, устремив взор вверх, к невидимому за бетонными плитами потолка голубому небу. На твердой шее туго натянулись, готовые разорваться от нечеловеческого напряжения, пунцовые вены. Затем Слав Русин подошел к краю сцены, открыто глядя в глаза невидимым в темноте зрителям. Его суровый, но вместе с тем добрый взгляд был тверд, и в этот странный миг, служивший паузой между двумя песнями только что отзвучавшей и той, звуки которой должны были политься со сцены - певец показался Тане еще больше похожим на Иисуса Христа...

Слав Русин подошел к музыкантам, что-то сказал им, и черные коробки усилителей, установленные по периметру сцены, донесли до Таниного слуха воркующее дыхание бьющихся о каменный берег морских волн. Это было музыкальное вступление к самой любимой Таниной песне. "Чистые волны ласкового моря". Эту песню любили и современники певца. Таня вспомнила кричащие заголовки газет, которые завтра известят утомленных житейскими заботами людей о том, что " трагически погиб известный поп-исполнитель, автор знаменитого шлягера, не сходившего с высших ступеней национального хит-парада в течение двух лет..." Вспомнила, и ей стало по-настоящему страшно. Сейчас она отдала бы многое, чтобы Слав ушел со сцены. Подвернул бы ногу. Потерял сознание. Просто вспылил бы, разозлившись на своих музыкантов. Только бы отделили его от опасного зрительного зала плотные кулисы, которые разделяют сейчас не сцену и зрителей, а жизнь и смерть.

Жизнь и смерть человека, кумира молодежи начала прошлого века...

Таня почувствовала, как уши заволокло чем-то дурманяще вязким и мерзким, похожем на терпкую болотную жижу. В голове зазвучал тугой звон, сердце начало выбивать тревожные ритмы. Ей вдруг страшно захотелось вернуться домой. Оказаться в уютной кабине хроноскопа, навсегда прервав эту нечеловеческую пытку, потому что нет ничего глупее, чем снова и снова проникать в прошлое с целью слегка поправить его, изменив естественное течение давно произошедших событий, которые произошли здесь, в городе Староволжске, почти полтора века назад и давно уже стали историей.