Рей Дель - И он явился мне

Дель Рей Лестер

И он явился мне

Нет-нет, вы ошибаетесь. Расслабьтесь, я не призрак вашего отца, даже если слегка на него похож. Это чертовски длинная история, а вот если бы вы впустили меня в дом… Я же все равно войду, сами знаете, так чего мнетесь? В конце концов, я всегда спокойно входил… или вхожу… или потом войду… Это очень сложно, не могу найти нужных слов… Понимаете, ситуация настолько необычна, что не знаешь, как себя правильно вести и как ко всему этому относиться.

В любом случае, в дом я проникну. Спасибо, так и знал, что впустите.

Вы, конечно, думаете, что сходите с ума, но скоро поймете: дело гораздо сложнее. Просто вы еще ничего не знаете. И не смотрите так пристально на машину во дворе: все равно никогда в жизни не научитесь ей управлять. Шучу: научитесь, но лет через тридцать.

Вы сейчас размышляете, не предложить ли мне выпить? Почему бы и нет? И, естественно, поскольку у нас одни и те же вкусы, налейте мне того же самого, что и себе. Разумеется, у нас одинаковые вкусы: мы ведь один и тот же человек. Я — это вы через тридцать лет. Или вы — это я, если вам так проще. Я понимаю, что вы сейчас чувствуете — сам пережил это тридцать лет назад, когда ко мне в дом явился я.

Вот, возьми сигаретку. Через два года ты очень полюбишь эту марку. Посмотри на дату изготовления, если до сих пор мне не поверил. В конечном счете, ты все равно поверишь.

Я понимаю, сейчас ты в шоке — не каждый день человек встречается с самим собой. Чувствуешь что-то вроде телепатической связи между нами? Поэтому я просто расскажу тебе кое-что: полчаса, не дольше, а ты послушай.

Потом заберу тебя с собой. Ты боишься, что реальность может измениться, если я расскажу тебе о твоем будущем. Но ведь он в свое время уже рассказал мне, что со мной будет, так что я могу смело сделать то же самое.

Возможно, я не сумею повторить его рассказ дословно, но думаю, что это и не важно. Меня такие мелочи уже давно не интересуют.

Начнем с того, что через полчаса ты встаешь и идешь со мной. Ты рассматриваешь машину поближе. Понятное дело, это машина времени, как ты сразу предположил. Она небольшая, двухместная, сзади багажник, а на приборной панели несколько кнопок. Потом ты начинаешь раздумывать над тем, что еще я расскажу, и вскоре узнаешь, что ты — тот самый парень, который научил людей использовать атомную энергию в бытовых целях.

Джером Бойль, простой инженер, принесший ядерную мощь в каждый дом. Понятное дело, ты этому не веришь и хочешь узнать побольше.

Я к тому времени уже устаю от разговоров и вдобавок тороплюсь. Так что пресекаю расспросы, говорю: «Все увидишь сам», и нажимаю на зеленую кнопку. Мир теряет свои очертания: ты видишь только туманную пустоту, окружающую кабину. Возможно, это защитное поле, которое не позволяет потоку времени воздействовать на пассажиров. Впрочем, багажник не защищен.

Ты хочешь что-то сказать, но тут я нажимаю красную кнопку, и все вокруг исчезает. Ты ищешь свой дом, но его нет. Вообще ничего нет — и это действительно так.

Мы вне пространства и времени, и это все, что тебе сейчас известно, а остальное просто уму непостижимо. Ты высовываешь руку за защитный экран, и она исчезает.

Это не больно, и когда ты в испуге отдергиваешь руку, она цела и невредима. Но еще раз попробовать почему-то не хочется.

Наконец до тебя начинает доходить, что мы действительно путешествуем во времени. Ты поворачиваешься ко мне и спрашиваешь:

— Это и есть четвертое измерение?

Тут ты себя довольно глупо чувствуешь, так как вспоминаешь: я тебе говорил, что ты об этом спросишь. Но я и сам об этом спрашивал, хотя и меня предупреждали, что я буду спрашивать, и я все равно не знаю, что на это ответить.

— Не совсем, — пытаюсь объяснить я, — может быть, это пятое измерение, а может быть, здесь вообще нет никакого измерения. Если ты хочешь обойти так называемое четвертое измерение, а не проходить сквозь него, тебе понадобится пятое, и так далее. Не спрашивай. Не я изобрел эту машину, и я ничего в этом не понимаю.

— Но…

Я замолкаю, и ты тоже. Обсуждать такие вещи — отличный способ сойти с ума. Позднее ты поймешь, почему не я изобрел эту машину. Возможно, существовало такое время, когда ты изобрел ее — сначала атомный мотор, потом машину времени, потом вернулся назад, чтобы рассказать об этом, и все вконец запутал. Когда-то я вычислил, что в нашей вселенной по логике должно одновременно существовать не меньше семи параллельно текущих пространственно-временных потоков, и машина времени перемещается из одного в другой. В конце концов, может быть, что никакой машины и нет, а мы только представляем ее себе. Когда и ты потратишь тридцать лет, раздумывая над такими вопросами, поневоле уйдешь очень далеко от ответа.

Итак, мы сидим, за бортом машины ничего нет. Ты замечаешь, что твои часы ходят, как и раньше. Это может означать, что вокруг тебя еще держится небольшое временное поле, или на тебя действует основное поле машины. Я в этом не разбираюсь, а у тебя и так голова распухла от вопросов без ответов, и ты помалкиваешь.

Мы закуриваем, и вскоре в машине становится душновато. Внезапно ты замечаешь, что у нее ни люка в крыше, ни окон, а никакой утечки воздуха вроде нет.

— Откуда прибывает свежий воздух? — спрашиваешь ты. — И почему не уходит?

— Ему некуда уходить, — объясняю я. — Снаружи — ни времени, ни пространства. На нас действует гравитация, и мне это тоже не совсем понятно. Может быть, причина та же, что и с твоими часами. Может, время как-то связано с гравитацией. В отличие от Эйнштейна, ты всегда считал, что время и гравитация взаимосвязаны, и тут я с тобой согласен.

Наконец машина останавливается, защитное поле исчезает, и внутрь врывается струя свежего сырого воздуха. Дышать становится немного легче, но мы по-прежнему сидим в кромешной темноте. Слабое свечение из машины позволяет разглядеть участок грязного бетонного покрытия, на которое мы приземлились. Мы закуриваем по второй сигарете и выходим.

У меня с собой узел с вещами, в которые я и переодеваюсь. Это что-то вроде короткой туники — очень простая и удобная одежда.

— Я останусь здесь, — говорю я. — Примерно что-то в этом роде носят в этом столетии, и мне кажется, я вполне сойду за своего. В этом мире я буду хранить все свои деньги — те самые, которые ты получил за изобретение атомного генератора, — и у меня есть документ, по которому я смогу их получать, когда пожелаю. Здесь еще в ходу деньги, и ты увидишь доказательства этому. Очень приятная цивилизация. Мы сходим, куда нам нужно, и потом ты вернешься в свое время, а я останусь здесь. Обратно мне неохота.