Майкл Муркок - Месть Розы

Муркок Майкл

Месть Розы

МАЙКЛ МУРКОК

"МЕСТЬ РОЗЫ"

книга из цикла "Сага об Эльрике"

из подцикла "Отдельные романы"

перевод Натальи Баулиной

...Недолго Эльрик наслаждался покоем Танелорна. Вскоре он вновь был вынужден двинуться в путь. На сей раз - на восток, в Валедерию, где, ему говорили, находится некий шар, способный показывать будущее. В том шаре он надеялся узреть собственную судьбу. Но в пути альбиноса схватили дикари хаган'иины и подвергли жестоким пыткам. Бежав из плена, Эльрик примкнул к армии Анакхазана и сражался с ними против варваров...

"Хроника Черного Меча"

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

О судьбах империй

Ты говоришь, мы вырождаемся, друг мой? И, мол, гордыня разум наш спалила, Самовлюбленность очи нам затмила?.. Ты ошибаешься. Нам нужен лишь покой. И мы смеемся сами над собой, И в этом - наша мудрость, власть и сила!

Уэлдрейк "Византийские беседы"

Глава первая

Белого Волка настигают отголоски прошлого

Оставив позади мирный Танелорн, из Бас'лка, и Нишвальни-Осса, и Валедерии, мчится на восток мелнибонэйский Белый Волк. Ужасен вой его. Он наслаждается вкусом крови...

... Кончено.

Принц-альбинос сгорбился в седле, словно на него давит собственная ярость. Словно ему невыносимо видеть, что творится вокруг.

От всей хаган'иинской орды не осталось в живых никого. Да, рано вздумали дикари торжествовать победу - хотя числом и превосходили войско Эльрика!

Мелнибонэец больше не питает к ним зла, впрочем - и сострадания тоже. Они слишком кичились своей мощью и забыли, что имеют дело с колдуном. А ведь он предупреждал их... но они лишь хохотали в ответ. Насмехались над физической немощью альбиноса. Теперь эти жестокие, тупые твари заслуживали лишь отстраненной жалости - на большее мелнибонэец был неспособен.

Белый Волк потягивается, разминает затекшие бледные руки. Поправляет свой черный шлем. Вкладывает насытившийся клинок в обитые бархатом ножны. Меч, довольный, мурлычет свою песнь, Эльрик прерывисто вздыхает. Он оборачивается на шум за спиной. Усталый взгляд красных глаз упирается в лицо всадницы, остановившейся рядом с ним. И женщина, и ее скакун наделены необычной дикой красотой, оба возбуждены нежданней победой, оба по-своему прекрасны.

Альбинос целует ей руку.

- Мы победили, графиня.

Улыбка его внушает женщине и страх, и одновременно восхищение.

- Ты прав, господин Эльрик! - Она натягивает перчатку и усмиряет заплясавшего жеребца. - Если бы не твоя магия и не отвага моих воинов, мы бы все стали поживой Хаосу сегодня. Воистину, смерть была бы лучшим уделом!

Он кивает со вздохом. Она улыбается, довольная.

- Больше орда не будет разорять чужие земли. А их жены в домах-деревьях - вынашивать жаждущих крови чудовищ. - Она поправляет тяжелый плащ и откидывает за спину щит. Солнце багрянцем горит в волосах, волнами струящихся по плечам; она смеется, но синие глаза полны слез, ибо еще утром она уповала лишь на скорую смерть. - Мы в долгу перед тобой. В неоплатном долгу. По всему Анакхазану тебя прославят как героя.

Эльрик усмехается в ответ. Почести его не слишком трогают.

- Мы действовали каждый в своих интересах, моя госпожа. Я должен был отплатить орде.

- Отплатить тоже можно по-разному, мой господин. И все же, повторяю, мы в долгу перед тобой.

- Мною двигала отнюдь не бескорыстная любовь к человечеству, возражает он. - Это несвойственно моей натуре.

Солнце скрывается за горизонтом. Небеса рассечены багровым рубцом.

- Я думаю иначе. - Голос ее едва слышен за налетевшим ветром.

Словно незримая рука касается тел погибших, треплет их волосы, шевелит залитые кровью одежды. На поле битвы остались оружие и драгоценности хаган'иинов, но ни один из наемников графини Гайи не тронул этой добычи. Усталые воины стараются как можно быстрее оставить место сражения. Никто не удерживает их.

- Мне все же мнится, у тебя есть некая цель. Или принципы, которым ты служишь. Он нетерпеливо встряхивает головой.

- У меня нет .ни господина, ни убеждений. Я - сам за себя. То, что ты, госпожа моя, со всем пылом юности спешишь принять за верность какому-то лицу либо делу, есть, по сути своей, лишь твердая и - пусть так! принципиальная решимость держать ответ только за себя самого и за свои действия.

В глазах ее отражается девичье недоумение - но на губах уже расцветает понимающая женская улыбка.

- Дождя сегодня не будет. - Она поднимает тонкую смуглую руку к вечереющим небесам. - Скоро здесь будет невозможно находиться - столько трупов... Лучше поспешим прочь, пока не налетели мухи.

Заслышав хлопанье крыльев, оба оборачиваются. Это вороны спешат на кровавый пир, мостятся среди бесформенных останков, расклевывают полные ,смертной муки глаза, искаженные в последнем крике рты... Умирая, они молили о пощаде, но им не суждено было получить ее от хохочущего демона Ариоха, покровителя Эльрика, который пришел на зов своего возлюбленного детища.

Эльрик покинул своего друга. Мунглума в Танелорне и отправился на поиски страны, хоть немного похожей на его родные края, где он мог бы обосноваться, но ни одна земля, населенная смертными, не могла сравниться в его глазах с Мелнибонэ.

Он начал осознавать, что потеря невосполнима, и, лишившись возлюбленной, чести и родины, он утратил часть себя самого, утратил ощущение цели и смысла своего пребывания на земле.

И все же именно эти потери, именно эти душевные муки отличали его от прочих мелнибонэйцев - жестоких существ, одержимых властью над миром материальным и духовным, ради которой отреклись от всех прочих достоинств, что были присущи им прежде. Они могли бы стать владыками Вселенной, если бы только знали, как этого достичь; но все же не были богами. И даже полубогами. Стремление к мирской власти привело их к упадку и разорению, подобно всем прочим народам, которые погубила страсть к золоту, завоеваниям или иные устремления, столь же безумные, сколь и ненасытные.

Однако и по сей день Мелнибонэ могла бы существовать, одряхлевшая и слабая, если бы собственный владыка не предал ее.

И сколько бы Эльрик ни твердил себе, что Светлая Империя была обречена и без него, в глубине души он знает, что лишь его неуемная жажда мести и любовь к Киморил низвергли башни Имррира и сделали мелнибонэйцев изгоями в мире, которым они правили прежде.

Это часть горькой ноши, которую влачит бывший император: отчизна его пала жертвой не принципов, но слепой страсти...

Эльрик намеревался проститься со своей временной союзницей, но что-то в ее взгляде привлекло его, и когда она попросила проводить ее до лагеря, он согласился; после чего графиня предложила отведать вина у нее в шатре.