Горэс Файф - Хорошо смазанная машина

Файф Г. Б.

ХОРОШО СМАЗАННАЯ МАШИНА

Ред Моран нетвердой походкой пересек холл, который отделял его контору от лифта, и на мгновение задержался перед дверью, чтобы бросить свирепый взгляд на украшавшую ее надпись:

«ЧРЕЗВЫЧАЙНЫЕ ПРОИСШЕСТВИЯ»

Вильям Моран, редактор

— Еще один такой день! — простонал он. — И зачем только Эллен понадобилось затевать эту ссору?

Он отворил дверь и, стараясь сохранить равновесие, вошел в комнату.

— Но все равно — чего ради я так нагрузился?

Треск пишущей машинки оборвался, и монотонный голос ответил редактору:

— Я не знаю.

— Тебя я и не спрашиваю! — огрызнулся Ред.

Синнер, робот-секретарь, был снабжен четырьмя руками, которые давали ему возможность одновременно листать, править и переписывать рукописи. На двух руках у него было по двадцать четыре пальца — для скоростного печатания. Он передвигался на трех небольших колесиках, и Ред, встречаясь с ним по утрам, ощущал легкую дрожь.

— Сколько аннотаций готово? — спросил он у робота.

— Около дюжины.

— Я заберу их. Остальные принесешь попозже. — Ред, убежденный, что его роботы замечают, когда он выбит из колеи, старался держаться бодро. — И скажи Доку, чтобы он смазал твои колеса.

— Тогда вы будете всем говорить, что дело у вас на мази, ха-ха, потому что почти все мы хорошо смазаны? Вы бы послушали, что говорил Эддер сегодня утром!

— Избавь меня от этого! — сказал Ред, скрываясь в своем кабинете.

Он бросил аннотации на стол и опустился в кресло, сжимая руками раскалывающуюся от боли голову. Но когда он почувствовал некоторое облегчение, кто-то постучался в дверь.

В комнату въехал Док. Это была переработанная модель робота такого же типа, как Синнер и Эддер, снабженная приспособлениями для ремонта различных машин, включая и роботов. В его цилиндрическом теле помещалось запоминающее устройство, в которое вводили необходимые инструкции.

— Эддер не дает мне исправить его голосовой механизм, — пожаловался Док.

— Но почему же? — удивился Ред.

— Он говорит, что это запрещено правилами регулирования индивидуальности. Но его голос звучит ужасно. Мы потеряли две выгодные рекламы.

— Две рекламы!

— Они обратились к ним по видеофону. Синнер полагает, что, услышав через микрофон голос Эддера, они почувствовали себя оскорбленными.

Ред нажал кнопку внутреннего коммутатора.

— Отдел объявлений! — пронзительно проскрежетало в ответ.

Ред вздрогнул.

— Док сейчас придет наладить твой голос, — сказал он. — Мы не можем из-за твоих капризов терять деньги.

— Это и не нужно, — продребезжал робот. — Согласно правилам…

— Прекрасно! Заставить тебя я не могу, но я могу перевести тебя на другую работу. Это не противоречит никаким правилам.

Он отключился.

— Ну, Док, сделай еще одну попытку, а я пока спущусь вниз к Лайеру.

Воспользовавшись лифтом, Ред спустился в типографию. Он редко проникал в глубину этого помещения из боязни, что огромные роботы-грузчики затолкают его или каким-нибудь иным способом заденут его самолюбие; зато у него вошло в привычку время от времени болтать с роботом-линотипистом.

Лайер был неподвижен из-за своих размеров и сложности механизмов, но зато он был самой образованной машиной, какую Ред когда-либо встречал. В его обязанности входила вычитка набираемых рукописей, и поэтому в его запоминающем устройстве накопилось ужасающее количество возможных неточностей и нелепостей.

Лайер знал о женщинах все — или, во всяком случае, не меньше, чем авторы журнала, воображавшие, что они знают все. Еще больше он знал о мужчинах, особенно о том типе мужчин, в обязанности которых входило завоевывать сердца девушек и спасать земную цивилизацию. Он часто выражал свое сочувствие Реду в связи с тем, что тот не обладал решительным подбородком и в нем не было даже шести футов росту.

— Лучше всего… — начал он, едва Ред пожаловался ему на головную боль.

— Брось, — сказал редактор. — Сколько раз я должен тебе повторять, что достать импортируемый с Юпитера редчайший состав «Кситчил» невозможно по той простой причине, что его не существует. Человечество еще не добралось до Юпитера.

— Но ведь Бластер Бэйн там уже побывал. В июльском номере.

— Ну ладно, — вздохнул Ред. — Как дела?

— Почти что кончил. — Разговаривая, Лайер продолжал работать. — К полудню уже будет задел. У вас неприятности с женщинами, хозяин?

— Почему ты так думаешь? — удивился Ред, вздрогнув от неожиданности.

— Вы всегда немного перебираете, когда ссоритесь со своей девушкой. Но у людей сплошь да рядом так.

— Из какого идиотского рассказа ты это выудил?

— Из вашего же сообщения, — ответил Лайер. — И я вам подскажу, как надо поступить…

— Ну, ты не знаешь Эллен! — прервал робота Ред.

— Это помогло доктору Стилу из сентябрьского номера, поэтому послушайте. Начните обращаться с ней холодно…

— М-м-м…

— Это уж точно, — настаивал Лайер. — Они не выносят подобного обращения. А когда она станет вас пилить, задайте ей хорошую трепку. Покажите ей вашу твердость. Они это любят.

От одной мысли об этом Реда передернуло.

— Мой дорогой советчик, — сказал он, — у нее два брата, и оба почти такие же гиганты, как ты. Так вот… Они рассказывали мне, какой фонарь она поставила под глазом тому, который посильнее.

— Ну что ж… Если вы застенчивый человек… Но есть еще один великолепный способ: напоить ее и незаметно втащить в ракету, отправляющуюся на Плутон.

— Кто это застенчивый? — возмутился Ред. — Я?

— Иногда, — сказал Лайер, — я ощущаю чувство большого удовлетворения оттого, что я отлично приспособлен к своей работе. По крайней мере, я ее хорошо выполняю.

— Ну а мне нужно зарабатывать на жизнь, — заметил Ред.

— Положим, это мы зарабатываем для вас. Так утверждает Синнер.

— Что? Эта консервная коробка, набитая старыми шестернями? Посмотреть только, как он высушивает рассказы! Я никогда точно не знаю, что покупаю у авторов!

— Не огорчайтесь, Ред. Когда эти рассказы попадают ко мне, я привожу их в порядок.

— Ну знаешь, в хорошем журнале не должно быть чересчур много упорядоченности, — проворчал Ред. — Только как убедить в этом тебя?

— Я делаю именно то, для чего предназначен, и вы знаете, что я исполняю свою работу лучше, чем кто-либо другой.

Ред сдался и молча выслушал мнение Лайера о том, что сердце женщины можно завоевать либо анонимными подарками, либо убедив ее в собственной значительности. Лучше всего, утверждал Лайер, спасти девушку от страшной опасности. Все настоящие герои поступают именно так. Хорошо бы устроить дело таким образом, чтобы Ред и сам пострадал при этом. Лайер полагал, что отсутствие редактора существенно не отразилось бы на журнале.