Затерянное небо, книга 2 - Александр Баренберг

Затерянное небо, книга 2

Часть 1

Затерянное небо

Книга 2

Александр Баренберг

Copyright 2013 Alexander Barenberg

Пролог.

Несмотря на полностью отдернутые шторы, льющегося из окна тускловатого света явно недоставало, и человек в серой разношенной форме с полковничьими погонами включил настольную лампу, спрятанную внутри дурацкого цветастого абажура, расшитого стилизованными изображениями птеродактилей — наследства, полученного вместе с кабинетом и должностью от предыдущего начальника Патрульной Службы. Большого любителя, кстати говоря, пошлой роскоши и завсегдатая немногочисленных еще, слава Создателю, светских салонов Метрополии. Ибо, как всю свою долгую военную карьеру считал нынешний хозяин кабинета оберст Франц Раус, время расслабляться еще не наступило. И наступит нескоро, в таком-то враждебном окружении! Особенно в свете последних событий. Увы, бедняга Клаус этого не понимал, слишком часто щупая девочек в известном заведении фрау Попперт вместо исполнения служебных обязанностей. В результате чего и схлопотал пулю промеж глаз от рук Самого... Эту жуткую сцену Раус не забудет, наверное, никогда. В том числе и потому что она была рассчитана прежде всего именно на него, как следующего главу Патрульной Службы, призванного исправить ошибки прежнего, не оправдавшего доверия. Ведь можно было того и по-тихому расстрелять где-нибудь в подвале Рейхсканцелярии либо вообще отправить растрясти жирок в рядах штурмовиков, однако Канцлеру обязательно требовался воспитательный эффект. Поэтому прямо во время бессвязной речи несчастного оберста Готлиба, пытавшегося оправдаться в допущенных промахах, Старик, не вставая даже из-за стола, будничным голосом произнес: "Как мне надоели твои вечные отговорки, Клаус!" и тут же выстрелил из своего древнего, но ухоженного и прекрасно функционирующего "Вальтера" точно в переносицу бедняге. И ведь не дрогнула морщинистая, с обвисшей кожей, рука, несмотря на почти девяностолетний возраст и кучу болячек, включая едва наметившийся Паркинсон! А потом Канцлер медленно повернул голову в сторону Франца и скрипучим голосом выразил надежду, что пребывание того на новом посту не завершится подобным же образом. После такого "напутствия" даже настолько заслуженный и много чего повидавший в своем боевом прошлом офицер, как Раус, чувствовал себя в новом кресле не особенно уютно...

Франц тряхнул головой с коротко остриженными седыми волосами и, прогнав навевающие уныние воспоминания, продолжил рассматривать разложенные на столе фотографии. Да, противник рассчитал точно! Цеха завода по производству крупных паровых машин для дирижаблей, что называется, восстановлению не подлежат. Все разрушено до основания. Может быть, удастся, после разборки завалов, отремонтировать некоторое вспомогательное оборудование, но крупные установки для литья котлов придется строить заново. В общем, в Управлении Работ это уже поняли, так как параллельно с разборкой завалов начали рядом разравнивать место для возведения нового цеха, с нуля. А вот вторая жертва неожиданной акции противника — дирижаблестроительный завод, пострадала заметно меньше. Обрушилась часть стапеля и сгорела оболочка строившейся боевой машины, но все оборудование можно восстановить. Со временем, конечно. И немалым. Однако, подобной прыти от врага никто не ожидал! Да, тот применил новую тактику, новоявленный спаситель мира обучил крылатых дикарей правильно атаковать дирижабли, снабдил их взрывчаткой. Но после расстрела лентяя Клауса новое руководство Патрульной Службы во главе с хозяином кабинета быстро выработало способы противодействия, и потери воздушных кораблей почти прекратились. Казалось бы - что еще мог противопоставить враг? Однако тот сделал нестандартный ход! И одновременно оказался настолько недальновидным, что сам возглавил самоубийственный рейд на Метрополию. Хорошо хоть, здесь об этом никто не знал, а захватом остатков экипажа сбитого дирижабля руководил лично старый друг Георг, новый глава разведотдела, назначенный на данную должность после бездарной гибели этого ничтожества Фогеля, упустившего оказавшегося слишком уж шустрым русского. Которого теперь, после вторичного попадания в плен, можно использовать для своих целей... Кстати, огромные настенные часы, в точности скопированные с образца, висевшего в зале ожидания железнодорожной станции во время исторического Переноса, показывают уже пять ноль пять, а Георг все еще не явился для доклада...

Словно в ответ на мысли начальника Патрульной Службы раздался стук в дверь и из-за приоткрывшейся створки показалась голова секретаря:

- Герр оберст, к вам на доклад прибыл майор Мориц!

- Пригласите его, Адольф! Подайте нам чаю, и на сегодня свободны!

- Слушаюсь, герр оберст!

В кабинет тут же ворвался привычным стремительным шагом упомянутый Георг Мориц, не останавливаясь вскинул руку в традиционном приветствии, привезенном, как и все остальные традиции, "оттуда". На этом формальная часть завершилась, так как Франц встал и крепко пожал жесткую ладонь своего давнишнего боевого товарища и "вечного" подчиненного. Так случилось, что куда бы ни направляла изменчивая военная судьба способного офицера Рауса, там же оказывался и молодой Мориц. С некоторого момента — не без помощи самого Франца. Началось все, когда в разведвзвод молодого лейтенанта Рауса попал новый солдат, прямо после "учебки". Смышленый и исполнительный, с умными голубыми глазами истинного арийца, парень сразу, с первых же боевых операций, снискал расположение командира и тот, после истечения положенного срока, рекомендовал его к отправке в офицерскую школу. И через год крайне рад был увидеть новоиспеченного лейтенанта в качестве командира одного из взводов в только что полученной под командование роте. Ну а дальше за собой вверх по карьерной лестнице Раус уже тянул Георга уже вполне сознательно. Когда Франц возглавил разведотдел Патрульной Службы, сразу же перетащил своего протеже на должность заместителя начальника подотдела Дальней разведки. После перехода Рауса на пост начальника офицерской Школы Мориц остался в разведке, но уже в качестве начальника подотдела. И возглавил ее всю, когда