Гильдия Злодеев. Том 1 (СИ) - Ра Дмитрий Страница 20

Довольно откидываюсь на кровати. Поглаживаю живот. Та-а-ак, не дело — еще чувствую голод. А ведь еды было на взрослого мужика. В своем настоящем теле я бы обожрался.

— Ква-а-агх!

Поднимаю голову. Смотрю на сидящую на коленях жабу. Она в ответ косится на меня как-то... мстительно.

— Скажи спасибо, что вообще накормил. Жаба неблагодарная.

Кстати, о земноводных, хладнокровных и других рептилиях! Кису бы покормить... Тридцать часов ничего не ела.

Встаю, иду к двери, ненадолго замираю, прислушиваясь. Тишина.

Приоткрываю. Никого.

Ок-е-е-е-ей.

— Хозяин! Еще еды!

— Слушаюсь, господин! — раздается снизу.

Оставляю на пороге две медные монеты. Эх, деньги тают на глазах.

Закрываюсь, возвращаюсь к черепу с норовящейся сожрать мой палец жабой в руках. Итак, я могу в Анклаве хранить вещи. Череп говорил, что за неодушевленные предметы берется единоразовая цена по весу. Считается ли жаба одушевленной? Если за каждый час ее пребывания в Анклаве с меня будет списываться час жизни, то нафиг оно надо.

Ладно, вот и узнаем. Я уже и так решил, что пожертвую десяток месяцев жизни на всякие эксперименты. Жалко, конечно, но это необходимо, чтобы в будущем не просчитаться на каком-нибудь пустяке. Вот будет прикол, если на меня налипнет пара десятков муравьев, а потом удивляйся, почему это я проснулся седым стариком.

Подношу жабу к черепу, касаюсь лапкой.

С легким хлопком она пропадает из моих рук. Интересно-о-о-о... Вот если так подумать, то череп же сейчас лежит на кровати. Почему она не переходит в анклав? А тряпка, в которую он завернут? М-м-м, есть только одна причина. Я должен хотеть, чтобы что-то перенеслось.

Ну-ка проверим эту теорию. Осторожно касаюсь черепа, совсем не желая никуда телепортироваться.

Сработало... Палец уткнулся в кость, но я все еще на месте.

Это что же получается? Если черепушка знает, чего я хочу, а значит она и мысли читает? Вот это дело мне совсем не нравится. Мои мысли — самое дорогое, что у меня есть после коллекции в Москве, а потом и жизни.

Ладно, пока хватит экспериментов. За неимением лучших нычек, возвращаю череп под кровать.

Встаю, разминаю шею... Попробуем «расшатать» это жирное тело и понять, на что оно годится.

Приседаю один раз, второй, на третий призадумываюсь.

Мда-а-а-а... По ощущениям, у меня на ногах утяжелители, а на плечах килограмм семьдесят веса.

В идеале мне нужно бегать. Так, стоп. Бегать как раз нельзя, если я не хочу убить суставы и связки. Скорее, нужны силовые упражнения плюс правильное питание. Больше клетчатки, меньше жирного мяса, мучного и сладкого. Полноценно завтракать и не обжираться на ночь, как беженец с Конго у шведского стола. Если соблюдать эти простые правила и тренироваться до изнеможения, то через пару месяцев я запросто скину килограмм двадцать. Но это если не пользоваться парадоксом времени в анклаве, а заниматься собой тут — в реальном мире.

Верчусь из стороны в сторону, с безнадегой нащупывая жировые складки на животе и бедрах.

Сейчас я на вид килограмм сто пятьдесят. Ну, скину двадцатку, разница не изменится. При моем примерном росте метр девяносто, весить мне можно максимум девяносто кило. Лучше подсушиться до восьмидесяти. Но пока буду добиваться этих результатов, меня десять раз успеют убить.

А еще проблема быстрого похудения — это растянутая кожа. Жир-то сжечь можно, но вот с пластами кожи ничего не сделаешь. Буду ходить с висяками и обматывать их вокруг талии, пока сами не втянутся.

А может и правда тренироваться в Анклаве, ускорив время в пять раз? Других вариантов не вижу. За пять месяцев там, тут пройдет всего месяц. Прибавить к этому двойной ускоренный метаболизм из-за старения... Хм... Получается, что за месяц я добьюсь результата почти годовой тренировки. Удобно, блин!

О, кстати! А может открыть бизнес по созреванию каких-нибудь продуктов? Дорогих вин в бочках или сыровяленого прошутто... Ага, молодец, Ден. Отличный план, надежный, как швейцарские часы. Променять хавчик на свою жизнь. Гениально. Ты настоящий бизнесмен.

Осматриваю комнату. Стучу по стенам, шарюсь за тумбой — нахожу высохшую дохлую мышь. Тоже мне лучшие апартаменты. Половицы скрипят...

— Господин, ваша трапеза...

— Оставь за дверью. Спасибо.

Слышу, как шаги старика удаляются. Забираю еду, закрываюсь, отправляю ее в анклав... жабе. А то проголодается, моя хорошая. Возвращаюсь к скрипучему полу, отодвигаю доску и перепрятываю череп в более укромное место. Пока буду проводить разведку в деревне, сойдет. Туда же отправляю все награбленное добро, оставляю только неприметное серебряное кольцо.

Что ж, а теперь...

Хочешь не хочешь, но рано или поздно придется отсюда выбираться. Сидеть на месте означает отсрАчивать неизбежное. Кто надо уже знает, что блудный толстяк вернулся, жив и здоров. Деревня маленькая, замок рядом, какие-то родовые печати работают. И если за мной до сих пор никто не явился, значит, как и предполагалось, никому я особо не нужен, а убить меня хотели тихо и незаметно.

Значит, чтобы выжить, мне противопоказано прятаться. Наоборот, нужно светиться перед народом и радоваться, что возвращать меня в замок не спешат.

Кстати, я же вроде как волшебник. Череп-то с другими заключать контракты не хочет. Эфир там какой-то. Плетения.

Смотрю на свои руки, шевелю пальцами. Лениво взмахиваю, воображая всякую типовую магию, о которой слышал.

— Огненный шар что ли...

Ага, как же. Но не попробовать нельзя. Ладно, еще разок.

— Ну не знаю даже. Восстание мертвецов? Разряд? Исцеляющее касание? Ну хоть искра? Дуновение ветерка? Сжигание жира?..

Ничего.

Вздыхаю.

Почему я вообще решил, что заклинания нужно произносить? Чтобы оппонент знал, к чему готовиться? Гад Костя, ничего о магии не рассказывает. По-любому сейчас наблюдает и ехидничает. А ведь умение метать огненные шары мне бы ох как пригодилось.

Ладно, вперед, к, мать его, приключениям! Беру с собой мешочек с медяками, сую туда же серебряное кольцо. Может, удастся его где-нибудь сбагрить. На вид оно ничем не отличается от миллионов других таких же обыкновенных колец.

Выхожу из своего «люкса», спускаюсь по скрипучей лестнице. Народу в таверне чуть прибавилось. Мужланы ржут, жуют, выпивают, замечают меня и... замолкают. Ну, ясно. Как я и полагал, тут меня знает каждая дворовая собака. Миловидная девушка, протирающая столы, открывает ротик, закрывает и быстро ретируется на кухню по очень важным делам.

Но больше всего мне не нравятся взгляды этих людей. Я такие знаю. Они... не боятся меня, нет. Они не хотят со мной связываться.

Ну и хрен с вами, господа.

Выхожу на улицу. На немного сытый желудок мир преображается. Яркое солнце, голубое небо, запах деревни, ржание лошадей, снующие то тут, то там козы и куры. Пьяные, ругающиеся мужики и таскающие ведра с водой женщины.

Ну, здравствуй, новый мир. Теперь можно познакомиться и поближе.

***

Я обхожу всю деревню за полчаса. Натыкаюсь в основном на недовольные взгляды, но уже начинаю к ним привыкать. Повстречавшиеся мне люди делают вид, что во-о-он там, в поле, у них вдруг появились очень важные дела. Пару раз я пытался заговорить с ними, но они лишь молчали, опустив головы. Что-то вякали из разряда «Да, господин» или «Не ведаю, господин». Хотя вот кузнец сказал: «Здорово будьте, господин. Рад, что живы здоровы». Но когда я ему улыбнулся в ответ, он как-то похмурел и интенсивнее забил молотом по подкове. От этого у меня пропало желание вступать с ним в дискуссию.

Что за фигня-то происходит? Кто-нибудь расскажет, что у меня на лице написано? Или просто моя улыбка настолько обескураживает своей элегантностью?

Наконец я нахожу то, что надо. Домик по виду неприглядный, но не составляет труда понять, что это что-то вроде лавки. Местный «супермаркет».

Захожу внутрь. Бабушка разговаривает с лавочником, меняет кувшин с чем-то на пяток гвоздей. О, я и забыл, что раньше процветал бартер — то есть обмен чего-то на что-то. У некоторых крестьян вообще денег не было. Просто сажали картошку, а соседи, например, выращивали свиней. Вот и менялись этим всю жизнь. Мешок овощей на мясную ляжку.