Газлайтер. Том 11 - Григорий Володин Страница 22

Я достаю из тумбочки примеченную ранее карту дороги и минут десть размышляю над планом. Ну в общем-то складывается. Дальше остается только найти Гумалина.

Казид сидит у себя в комнате и сверлит взглядом непочатую бутылку водки. На меня карлик даже не оборачивается.

— Треклятая, почему же ты больше не со мной⁈ — вздыхает Трезвенник, сверля беленькую одновременно любящим и ненавидящим взглядом.

Мне даже как-то неловко становится. Знал бы как — уже вылечил бы бедного алкаша от трезвости. И даже пофиг, что пить вредно. Лишь бы наш седой рунописец чувствовал себя в тонусе и работал без накладок, а печень ему Камила подлечит.

— Слушай, борода, а как насчет вспомнить шахтерское дело? — спрашиваю осторожно.

Казид тут же оживает, глаза его загораются восторгом.

— Шеф, я только за! Надо выкопать шахту?

— Копать ничего не нужно, но вот сверлить скалистую породу — очень даже, — усмехаюсь, зная, как заинтриговать бородатого шахтера.

А Гумалин уже весь дрожит в нетерпении, начисто забыв про бутылку водки. Вот и отлично. Следующие четверть часа я расписываю общую задачу, а казид, почесывая бороду, делает уточнения с позиции более шарящего. В конце концов мы приходим к консенсусу.

— Когда приступим, шеф? — спрашивает Гумалин.

— К сумеркам выедем на место, — обещаю. Мой взгляд случайно падает на бутылку. — Слушай, борода, а ты не пробовал не пить, а есть алкоголь?

— Есть? — удивленно переспрашивает казид, застигнутый врасплох.

— Ага, там овсяная кашка с бурбоном или, допустим, коньячные конфеты, — пожимаю плечами. — Мы же не знаем, на что конкретно тебя прокляли. Может, сам алкоголь тебе не противопоказан, только его пить.

— Шеф… — казид хватается за бороду. — Шеф, ты гений!

— А как же. Но попробуешь ты новую идею только уже завтра, — спешу его урезонить, а то он сейчас же и в самом деле побежит варить овсянку на водке вместо молока. — Готовь артефакты и свою кирку. Выезжаем через десять минут.

— Понял, шеф, — кивает Гумалин. — Дело на первой очереди.

На том и оставляю Трезвенника. Не забыв прихватить с собой водку со стола, на всякий случай, чтобы бородач лишний раз не соблазнялся.

Глава 9

Великая битва с гардеробом

— Ну сколько мы еще будем здесь сидеть! — негодует Света Вещая-Филинова, глядя в окно на взлетающие истребители. Царские бомбардировщики моментально растворяются в вечернем небе. — Скоро Данила будет снова драться с ханьцами, а мы опять всё пропустим! Я тоже хочу расти в силе, а то Камила меня совсем обгонит. Она и так стала этой непонятной, но явно очень полезной Дарительницей. Я не завидую, но хочу оставить за собой хотя бы звание самой сильной жены Дани!

— Такого звания в нашем роду нет, Светик, — смеется Лакомка.

— Ну, неформальное всё равно есть, — возражает блондинка, надув губы. — У всех родов есть.

Лакомка лишь с улыбкой качает головой и молча перелистывает страницу блокнота с лабораторными заметками. Альва решила воспользоваться свободной минутой и перечитать рецепты зелий. Авось придумается что-то более эффективное. Да и надо оптимизировать заветный рецепт. Тот самый список ингредиентов, что поможет двум разным расам завести ребенка. Альва сильно надеется, что не за горами день, когда он понадобится их роду.

Апартаменты, в которых царские охотники разместили графинь, не отличались роскошным убранством, но имели все необходимые удобства: от отдельной ванной комнаты до сплит-систем. Так что блондинками было грех жаловаться. Другое дело, что и сидеть без дела не хотелось. Тем более, когда их мелиндо сражается с превосходящим в численной силе врагом.

Словно в ответ на ее мысли на телефон Лакомки приходит долгожданное сообщение.

— Светик, похоже, мелиндо услышал твои мысли, — улыбается альва. — Нам разрешили выдвигаться.

— Ура! Наконец-то! — блондинка спрыгивает с кресла и бросается к чемодану в шкафу. — Едем в Турий Рог?

— Нет, к некоему Чаячьему камню, — альва, перекинув длинные волосы через плечо, вчитывается в сообщение. — Мелиндо предупреждает, чтобы в дороге мы были в боевой готовности, — улыбка трогает ее губы. — Даня пишет, что будет весело.

Прибываем мы на речной берег к вечерним сумеркам. К счастью, ханьцы только-только еще выдвинулись, значит, времени на подготовку более чем достаточно.

— У ханьцев неплохой командир, — замечает Студень, который и доложил разведданные. — По крайней мере, он заботится о раненых, а не гонит к нам на всех парах, не взирая на потери.

— Он собирается брать крепость, — я пожимаю плечами, оглядывая Чаячий камень. — Понятно, что ему нужно как больше людей. Так что это не обязательно признак сердобольности. Скорее уж прагматизма.

Возвращаюсь мыслями к плану. Чаячий камень — это высокая голая скала на берегу. Вытянутая башня из гранита с явно очерченной вершиной свыше двадцати метров. Сейчас скалу облепило десятки речных чаек. Отсюда, видно, и название.

Рядом со мной с ноги на ногу переступает Гумалин. Казид весь в предвкушении, вон какими влюбленными глазами обозревает масштаб предстоящей работы, едва слюни не текут на бороду. Тут же и Лена с Камилой прогуливаются под охраной ящеролюдей, а позади Веер что-то втолковывает своим наемникам-физикам. Змейка же… А Змейка уже взобралась на самую вершину скалы и машет нам оттуда.

— Трезвенник, прекращай облизываться на гору, — возвращаю я карлика в реальность. — Надо быстрее сделать работу. Просверлить камень, разместить артефакты, закидать мешками. Рюса, — оборачиваюсь к ящеролюдям. — С этого момента вы помощники этого бородача. Выполняйте всё, что он скажет.

— Как прикажешь, Посланник Птицы, — кивает Зеленый Коготь.

Растормошенный мной казид оценивающе смотрит на зеленых здоровяков.

— Так, крокодилорылые, харе расшаркиваться! Живо за мной, жабья икра! — бросает Гумалин, дернув себя за бородень,