S-T-I-K-S. Богиня Смерти II (СИ) - Елисеев Алексей Станиславович Страница 3

Следующая замечательная находка дожидалась её на самом дне рундука: нож с наборной ручкой из оргстекла. Настоящая жиганская финка из закаленной стали! Вещица, которую, прямо говоря, найти в грузовике Кали не надеялась.

Ремешок ножен она закрепила на шее, чтобы наборная рукоятка оказалась на груди. В обнаруженный там же, в рундуке, рюкзак бросила пару бутылок с водой, кусок сала, пачку овсяного печенья и половинку чёрного хлеба.

Ещё в прежней жизни Кали привыкла заботиться о себе сама. Её всегда удивляли высказывания женщин, которые жаловались на то, что, мол, летать приходится на метле из-за того, что им не повезло с мужчиной. А вот если бы повезло, то порхали бы эти женщины на крылышках, аки феи волшебные.

Но правда заключается в том, что если кто-то летает на метле, то, скорей всего, это ведьма по призванию, а не по принуждению. И это её выбор, к которому никто третий не причастен. Всегда проще в своих бедах винить кого угодно, но только не себя.

Кали без угрызений совести забрала найденные вещи двух покойников и не увидела в этом ничего зазорного. Ни к ведьмам, ни к феям, она себя не причисляла. Просто устраивалась в этой нелёгкой жизни, как могла.

Больше мародёрить было нечего, и Кали начала соображать, куда же двигаться дальше. Пока туго скрипящие от спорового голодания мозги разогревались, она вылезла из машины и накрыла покойников найденными в кабине грузовика одеялами.

— Спасибо, ребята, — сказала она и сама поразилась хрипоте в голосе. — Вы отмучались быстро, хоть в тварей не превратились. Извините, что не хороню по обычаям, но здесь такое не принято. Покойтесь с миром.

Через минуту уставшая Кали уже целеустремлённо шагала по дороге. У неё не было плана, только самые общие представления, что делать дальше. Перво-наперво необходимо было разжиться хотя бы одним спораном, чтобы справиться со споровым голоданием. Потом — добраться до стаба. Ближайший тут Тридцать Второй, он что-то в порядке ста с лишним километров, но это не будет иметь никакого значения, если она в ближайшее время не добудет споран.

Сколько ходило среди рейдеров леденящих кровь баек и страшилок о тех, кто слишком долго был жертвой спорового голодания. Если не употреблять живун долгое время, начнутся обмороки. Затем впадёшь в кому. И, в конце концов, очнёшься урчащим заражённым без проблеска сознания. Та же смерть, только хуже.

При некотором везении от недостатка спорового раствора также можно было мутировать в кваза, но в жалкого и дрыщеватого, больше похожего на бегуна, чем на лотерейщика.

Насколько помнила Кали, в этот кластер должен прилетать какой-то областной северный российский город. Вот туда и имеет смысл пройтись в поисках спорана, удобной одежды и оружия. Скорее всего, там уже всё выгребли, но, может быть, что-нибудь полезное и завалялось…

Не успела она отойти от машины и на пару километров, как начало вечереть. Уже почти в пригороде Кали решила сойти с дороги на обочину, чтобы, в случае чего, можно было укрыться, но тут произошла внезапная встреча. Посреди бетонной дороги на фоне закатывающегося светила чётко нарисовалась фигурка стоящего ребенка.

Это был мальчик лет так девяти-десяти. Лохматый, даже взъерошенный, худенький. Яркая куртка испачкана. Кали почти стопроцентно была уверена, что это заражённый, но характерные признаки вроде покачивания с пяток на носки или полных штанов отсутствовали. Потихоньку вытащила из ножен финку, положила большой палец в упор, но…

Нет. Сколько бы не прошла она сотен километров по кластерам, сколько бы бесчеловечных кошмаров не повидала, не поднималась у неё рука вот так просто взять и превентивно убить того, кто может оказаться обычным ребёнком в шоковом состоянии.

От всей этой картины веяло замогильной жутью.

Кружило вороньë, наполняя округу отвратительным карканьем — как будто в этом мире никаких приличных птиц не осталось, только эти падальщики. Закатывающееся светило окрашивало горизонт во все цвета от оранжевого до красного. По обочинам стояли машины с открытыми дверями. Немногочисленные деревья начали уже желтеть.

А на дороге метрах в двухста от неё неподвижно стоял мальчик.

Кали сделала несколько шагов по направлению к ребёнку. Инстинкт самосохранения уже даже не кричал, а вопил в голос. Сердце давно сорвалось в галоп и бухало в груди африканским там-тамом. Ближе, чем на сто пятьдесят метров, она подойти не решилась. Тут явно было что-то не так, но сомнений добавил звук тихих всхлипов, будто ребёнок плакал.

— Эй! Мальчик! — окликнула Кали, представляя как выглядит со стороны — растрёпанная тётка в чёрном спортивном костюме с чужого плеча, да ещё и с ножом в руке.

— Мальчик!

И он повернулся. Резко. Всем телом. С птичьей моторикой. Улыбнулся, показав огромную, почти от уха до уха, пасть, полную треугольных хищных зубов. В черных без радужки глазах застыло выражение нечеловеческого голода. Ну а прыгнул он подобно кузнечику или блохе, обнаруживая суставы, сгибавшиеся в обратную от нормальной сторону. Это был уже не человек. Голодная тварь Улья, сохранившая черты ребёнка и умело под него маскировавшаяся.

Сначала внутри всё похолодело, а потом Кали разозлилась на саму себя. Да, это жутко, когда на твоих глазах тихий ребёнок вдруг превращается в кровожадного монстра, но в нем всего-то килограмм тридцать-тридцать пять…

Додумать не успела. Пришлось действовать. Прыгучий монстр налетел на неё подобно урагану. До слуха донеслось голодное урчание.

А вот это очень скверно. Заражённые этот сигнал слышат очень далеко и торопятся на него. Ведь он означает приглашение к трапезе.

От первого наскока удалось увернуться, полоснув монстра по болезненно тонкой когтистой лапе. Тональность урчания изменилась, но тварь проскочила мимо, вынуждая Кали повернуться.

— Больно? — осведомилась она у противника. — Извини. Не дёргайся, и я тебя быстро убью.

Тварь снова кинулась в атаку, спружинив на своих кенгуриных лапах и буквально распластавшись над землёй. На этот раз монстр не пытался рвать наглый корм когтями, а решил отхватить кусок вожделенной плоти зубищами. Кали прервала полёт, встретив его ударом ноги. Хорошо, что она занималась в той жизни не бальными танцами, а биатлоном и карате.

Глухой звук удара прервал голодное урчание. Заражённый закувыркался по дороге. Улучив момент, Кали подскочила к монстру, нанесла несколько молниеносных колющих ударов и отскочила. Тварь прыжком вернула себя на лапы, постояла, пошатываясь, и упала. Финка из грузовика показала себя прекрасно.

Кали облизала пересохшие губы. Этот бой неожиданно тяжело ей дался. Голова разламывалась, перед глазами плыли чёрные круги, подташнивало. На одних морально-волевых она заставила себя искать споровый мешок.

С этим монстром всё было не так. Даже такой важный для заражённых мешок оказался утопленным внутрь затылочной кости, снаружи проявляясь чем-то вроде бородавки. Однако стоило поддеть один из сухих лепестков, как на неё пахнуло запахом грибов, как это бывает, когда вскрываешь споровый мешок тварей побольше. Кали запустила пятерню внутрь, выгребла оттуда всё и ахнула.

На ладони, помимо клочьев чёрной паутины, лежало семь споранов и одна горошина, но выглядели они, как и сам заражённый, необычно. То, что это рад-заражённый, было очевидно почти с самого начала, но вот то, что он успел развиться аж до горошника, при этом не увеличившись в размерах, оказалось необычно.

Спораны были крупные и ярко-зеленые, размером со спелую вишню. Рад-горошина — необычного белого цвета и тоже больше обычных. Кали слышала, что рад-спораны идеально использовать при реабилитации тяжелораненых, так как можно применять большие дозы без опаски мутации в квазизаражённого или отравления. Про рад-горох говорили, что он лучше развивает способности, но проверить ни первое, ни второе утверждение случая пока не представлялось.

Кали тщательно очистила один из рад-споранов, осторожно, преодолевая отвращение, взяла в рот и начала рассасывать, словно леденец. Рад-споран растворяться не желал и на языке ощущался как камешек. Это известный способ употребления споранов, когда не удаётся найти алкоголь, тут главное — вовремя остановиться и выплюнуть ядовитый остаток, концентрирующийся в сердцевине — те самые серые хлопья, которые нужно отфильтровать перед употреблением живуна.